litbaza книги онлайнРазная литератураОбразы России - Роберт Александрович Штильмарк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 111
Перейти на страницу:
Хмельницкому в Киеве, памятник Екатерине II в Ленинграде.

Список исторических деятелей для увековечивания на памятнике 1000-летию России претерпел немало изменений. Из него были вычеркнуты имена поэта Кольцова, художника Александра Иванова, сатирика Кантемира, актера Мартынова, флотоводца Ушакова. Царь Александр II категорически запретил запечатлеть на памятнике образ Тараса Шевченко, и лишь с большим трудом Микешину удалось включить в список имя Гоголя.

…На памятнике — 128 фигур. Две верхние аллегоричны: ангел с крестом благословляет Россию, изображенную в виде женской фигуры на коленях. Позы ангела и женщины пластичны, но религиозная символика чужда нашим экскурсантам. Мне приходилось слышать, как довольно большие ребята в пионерских галстуках спрашивали у экскурсовода:

— Чья это там могила наверху?

Действительно, черный византийский крест, выполненный по рисунку архитектора В. А. Гартмана, ангел с опущенными крыльями и коленопреклоненная женщина вызывают у нас, людей другой эпохи, скорее представление о надгробии, чем о памятнике славы.

Второй ярус — фигуры, размещенные вокруг огромного шара, похожего на Мономахову державу, — представляет главных исторических деятелей Руси.

Опирается на щит с надписью «ЛЕТА 6370» (то есть 862 год) суровый варяг Рюрик в кольчуге и с обнаженным мечом. Владимир Святославич правой рукой поднял восьмиконечный крест, а левой указывает язычнику-смерду на поверженного идола, велит уничтожить обломки прежнего кумира.

Фигура смерда очень хороша: это старик в русской рубахе с закатанными рукавами, труженик земли русской. Он медлит исполнить приказ: не так-то легко уничтожить то, во что верил всю долгую жизнь! И эта фигура смерда и другая — женщины с младенцем — едва ли не первое изображение людей простонародных на официальном памятнике в царской России.

Князь Димитрий Донской сжимает в руке трофейный татарский бунчук; князь Пожарский с обнаженной саблей совсем заслоняет робкую и неуверенную фигуру юноши-царя Михаила Романова. Гений славы осеняет Петра-победителя.

Остальные сто девять фигур размещены в нижнем ярусе, на горельефе, опоясывающем гранитный постамент. Чтобы лишь бегло осмотреть каждую фигуру в отдельности и разобрать подписи, выполненные славянской вязью, нужно потратить не меньше двух-трех часов… Горельеф — самая интересная часть памятника. Здесь повторяются фигуры второго яруса, но в реалистических позах, в естественном окружении. Они как бы живут своей особой жизнью, общаются друг с другом и со зрителем.

Вот новгородцы. Нелегко было поместить на памятнике фигуру Марфы Посадницы! Скульптор получал возмущенные письма: разве уместно изображать рядом с героями вдохновительницу темных интриг? Но Микешин настоял на своем, и образ Марфы стал одной из художественных удач скульптора.

Мы видим Марфу на горельефе над останками разбитого вечевого колокола. Это уж не властная боярыня, а подавленная горем новгородская горожанка, оплакивающая былую вольницу, убитых детей и внуков, гибель честолюбивых замыслов.

Во весь рост стоит победитель тевтонских рыцарей на Чудском озере, красавец и богатырь Александр Ярославич Невский. Рядом с ним князь Довмонт-Тимофей, правитель «молодшего города» — Пскова. Литовец родом, он, приняв православие, получил имя Тимофей, но летописцы больше привыкли называть его по-старому.

Часто посетители по нескольку раз обходят памятник в поисках фигуры Ивана Грозного. Но его на памятнике нет. Было решено, что психически неустойчивому царю, маньяку, готовому пытать людей по малейшему подозрению, жестокому сыноубийце не место среди прославленных героев государства российского. Эпоху Ивана Грозного представляют на памятнике кроткая царица Анастасия, протопоп Сильвестр и окольничий Адашев. Дескать, они умиротворяли больного царя.

И вот, наконец, деятели русской науки и искусства: Ломоносов, Державин, Крылов, Карамзин, Грибоедов, грустный Лермонтов, живой и вдохновенный Пушкин, сосредоточенный Гоголь, чем-то озабоченный Глинка и повернувшийся к нему Брюллов…

Нет среди этих деятелей неистового Виссариона, но многие замечают, что лицо Лермонтова удивительно похоже на Белинского. Не думаю, чтобы это сходство было случайным. Микешин слишком хорошо понимал значение Белинского, знал, как Лермонтов был восхищен своей единственной встречей с ним на гауптвахте. Поместить Белинского на памятнике было невозможно, и скульптор подчеркнул в облике Лермонтова сходство с Белинским, как бы намекая на внутреннее родство трагической лермонтовской музы с миром идей великого критика-революционера.

В летние дни, когда в Новгороде много экскурсантов, трудно даже подойти к памятнику. Люди подолгу разбирают надписи, обсуждают микешинскую трактовку образов, а бывает, «добавляют» к фигурам на памятнике собственных кандидатов — Радищева и Герцена, Толстого и Чайковского.

Так официальный монумент царского времени, демонстративно разрушенный врагами Советской страны и воссозданный после победы над ними, стал для нас значительной исторической ценностью, потому что мы видим в нем памятник отечественной истории, бронзовый гимн творцу истории — народу, выдающимся государственным деятелям, защитникам страны, творцам русского классического искусства.

Исторически значительно и само гражданское здание, перед фасадом которого установлен памятник тысячелетию России.

В прошлом это было здание присутственных мест, где некогда служил ссыльный Герцен. Сейчас оно целиком принадлежит новгородскому музею, одному из крупных центров исторической науки в нашей стране, — его столетний юбилей широко отмечала советская печать в 1965 году. Именно по инициативе деятелей новгородского музея создается ныне близ Юрьевского монастыря и Перунова скита архитектурный заповедник, куда уже перенесена из дальнего приселья деревянная курицкая шатровая церковь, один из замечательных памятников новгородской архитектуры.

Этот «музей под открытым небом», где будет собрано несколько сотен деревянных строений, дополнит для приезжего те глубокие впечатления, какие он получит в Новгородском кремле.

III

Воин и страж земли русской — Псков

Легенда об Ольгином граде

Датский писатель Мартин Андерсен-Нексе, гостя в Москве, как-то спросил меня:

— По исторической традиции у городов есть символические ключи, а у ключей — хранитель. Кого вы назвали бы хранителем ключа к душе древней Москвы?

Озадаченный этим романтическим вопросом, я подумал о знатоке быта старой Москвы «дяде Гиляе» — писателе В. А. Гиляровском, о художнике-историке Аполлинарии Васнецове, об искусствоведе и художнике Игоре Грабаре, об авторе «Археологии и топографии Москвы» Н. А. Скворцове, о большом архитекторе А. В. Щусеве… Наконец я рассказал Мартину Андерсену-Нексе об ученом — археологе и историке Москвы Иване Егоровиче Забелине (кстати, теперь его имя носит в Москве бывший Большой Ивановский переулок, рядом с Государственной публичной исторической библиотекой, созданной при участии И. Е. Забелина). Вместе с датским гостем мы долго листали страницы великолепной «Старой Москвы», задуманной Иваном Егоровичем, но изданной позднее, уже в его память… Андерсен-Нексе, помню, согласился с моей рекомендацией.

С тех пор я часто думаю о метком слове старого писателя насчет хранителя ключа к душе города. И мне посчастливилось встречать в разных городах именно таких людей-энтузиастов, к которым удивительно подходит это выражение.

Например, ключ ко всем тайнам

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 111
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?