Итак, если остальные члены группы вооружены так же, как тот человек, которого Клетус заметил внизу, Джарнки и его люди с их конусными ружьями имеют огромное преимущество, что может компенсировать малочисленность отряда.

Клетус продолжал наблюдать за ньюлэндцем. Тот прокладывал себе путь через джунгли, не обращая внимания на шум. Как только Клетус определил маршрут этого человека, он повернул свой аппарат в сторону, чтобы отыскать других партизан.

Солнце быстро поднималось, и его лучи, проникая сквозь редкие листья на верхушках деревьев, обжигали шею воздухоплавателя. Пот струился по его груди и по спине, боль в колене грозила снова вернуться. Клетус заставил свои мышцы на мгновение расслабиться и попытался отогнать ощущение дискомфорта, возникшее в колене. Но на то, чтобы заняться этим как следует, у него не было времени. Он снова принялся высматривать ньюлэндцев.

Почти тут же он увидел второго, двигавшегося параллельно, метрах в тридцати от первого. Клетус продолжал поиски и в течение двадцати минут обнаружил оба конца стрелковой цепи, пробивавшейся сквозь джунгли под ним; он насчитал двадцать человек, образовавших фронт примерно в триста метров длиной. Наверняка ньюлэндцы распределили свои силы между тремя бродами одинаково — что было бы всего-навсего элементарной военной предосторожностью. Итак, даже если их отряд потеряет двадцать процентов своих сил, пробираясь к побережью, то останется около полусотни человек, которые вполне могут совершить нападение на прибрежный городок, запланированное ньюлэндцами в честь визита де Кастриса.

Пятьдесят человек способны на многое: например, захватить и удерживать маленькую прибрежную деревушку рыбаков. Но если это число удвоить, можно сделать гораздо больше. Возможно, за первой цепью последует вторая.

Клетус развернул «лошадку» и полетел назад под деревьями в том направлении, откуда пришел первый из замеченных им партизан. Метров через восемьдесят он обнаружил вторую стрелковую цепь, на этот раз она состояла из пятнадцати человек, включая по крайней мере пару похожих на офицеров людей, которые были вооружены не ружьями, а пистолетами, а на поясах у них болтались переговорные устройства. Клетус скользнул в сторону нижнего конца приближавшейся стрелковой цепи. Он нашел его; как и следовало ожидать, партизаны стали сближаться, чтобы подойти к броду всем вместе. Определив направление, по которому будет подтягиваться нижний край, он полетел вперед, останавливаясь через каждые двадцать метров у деревьев толщиной не более четырех дюймов, чтобы прикрепить к их стволам мины. Последнюю из них он расположил у самой воды в двадцати метрах ниже переправы. Затем помчался назад, понаблюдать за первой стрелковой цепью.

Конец этой цепи как раз поравнялся с первой установленной им миной, крайний в ряду человек был уже примерно метрах в девяти от нее. Клетус развернулся и залетел в тыл идущим, прямо в центр цепи. Стараясь держаться на расстоянии не ближе чем в двадцать метров, он остановил аппарат, снял конусное ружье и выстрелил вниз.

Звук выстрела из такого оружия был не из тех, которые могут остаться незамеченными. Крошечные, конической формы самодвижущиеся пули, вылетая из ствола со сравнительно малой скоростью, набирали ее во время полета и, с пронзительным свистом рассекая воздух, завершали свой полет глухим резким взрывом. Один такой взрыв мог разорвать не защищенного бронежилетом человека, а у партизан бронежилетов не было — неудивительно, что сразу же после выстрела в джунглях воцарилась полная тишина. Даже животные и птицы замолчали. Затем несколько вяло, но довольно дружно на обоих флангах невидимой стрелковой цепи защелкали охотничьи ружья.

Стреляли вслепую. Дробины, как градины, со свистом рассекали листья окружавших Клетуса деревьев, рассыпаясь широко вокруг. Их было явно многовато. Клетус развернулся и стал удаляться от партизан. Оторвавшись от них метров на пятьдесят, он снова облетел примыкавший к реке конец цепи и нажал на кнопку дистанционного управления первой миной.

Впереди слева от него раздался одинокий громкий взрыв. Дерево, к которому была прикреплена мина, закачалось среди своих собратьев, словно почувствовавший недомогание гигант, затем сначала медленно, потом все быстрее и быстрее рухнуло вниз, в кустарник.

Теперь джунгли были полны непривычных здесь звуков. Партизаны палили во все стороны, животные и птицы подняли невообразимый шум. Клетус переместился к центру цепи и еще раз выстрелил, затем быстро подлетел поближе ко второй мине.

Густая зелень джунглей скрывала действия партизан; они что-то кричали друг другу, и это вместе с воплями животных давало Клетусу слабое представление о происходящем. Однако он не сомневался: ньюлэндцы начали стягиваться в одно место — так легче оказывать сопротивление, — что с военной точки зрения являлось мудрым решением. Клетус дал им пять минут для того, чтобы они собрались, и две разбросанные стрелковые цепи теперь образовали одну группу из тридцати пяти человек, занявшую территорию не более пятидесяти метров в диаметре.

Он снова бросился им в тыл, взорвал вторую мину и открыл по ним сзади огонь.

На этот раз в ответ раздалось дружное щелканье ружей — словно все тридцать пять человек стреляли по нему одновременно. Джунгли взорвались какофонией протестующих звуков, а грохот упавшего после взрыва третьей мины дерева усилил общий шум, как раз когда стрельба стала понемногу стихать. К этому времени Клетус снова облетел свои еще не взорванные мины и остановился ниже по реке… Он ждал.

Через несколько минут раздалась команда, и партизаны прекратили стрельбу. Клетус понял, что офицеры, которых он заметил среди партизан, обсуждают возникшую ситуацию. Наверняка их беспокоил вопрос: были ли взрывы и выстрелы из конусного оружия, которые они слышали, результатом действий какого-то малочисленного патруля, случайно оказавшегося в этом районе, или они вопреки всем своим ожиданиям и здравому смыслу столкнулись лоб в лоб с большими силами противника, прибывшими сюда специально для того, чтобы преградить путь к побережью. Клетус дал им время все это обсудить.

Очевидным решением для такой, как эта, группы партизан в подобной ситуации было бы стянуться поближе друг к другу, выслав вперед разведчиков. Сейчас ньюлэндцы находились менее чем в восьмистах метрах от переправы, и разведчики легко обнаружат, что брод практически не прикрыт, что не сулило ничего хорошего. Клетус взорвал еще парочку своих мин и стал обстреливать ту часть занятой партизанами площади, которая находилась ближе к реке. Ответ последовал незамедлительно.

Но вскоре их стрельба стала слабеть, пока не сменилась редкими одиночными выстрелами. Когда наконец все смолкло, Клетус поднял свою машину в воздух и полетел в глубь джунглей, вверх по течению реки. Метров через пятьсот он завис среди крон деревьев и стал ждать.

Конечно же, он заметил внизу признаки движения. Люди шли в его сторону, растянувшись в стрелковую цепь. Партизаны, получившие новое подтверждение, что они столкнулись с ощутимыми силами врага на нижней переправе, предпочли не проявлять героизм, а действовать осторожно. Они отходили к следующей переправе, где либо их путь будет свободен, либо они смогут противостоять врагу, объединяя свои силы с другой группой их отряда, которая должна переправляться через реку на среднем броде.