– Верю, – откликнулся Соломон и, попрощавшись с Эппертом, сделал два шага по направлению к двери, но на пороге вдруг обернулся. – Вы знакомы или, может, слышали о человеке по имени Хьюго Блэквуд?

Пастор устремил сосредоточенный взгляд к потолку:

– Нет, не припоминаю такого. А почему вы спрашиваете?

– Просто так, – пробормотал Соломон и вышел.

2019 год. Ньюарк, штат Нью-Джерси

Обадайя ликовал.

Последний из Пустот, рожденный на свет естественным путем, он отличался импульсивностью и тяготел к спонтанным решениям. Как итог – допускал оплошности. В огромном количестве.

Однако на сей раз он действовал иначе. По плану.

Обадайя выскочил из тела здоровяка Леппо, прикидывая, не проникнуть ли ему в раненую девочку. Смущали, правда, нанесенные ей увечья. Мгновением раньше он почувствовал, как острие пробило кость, как хрустнула ключица.

Нет, не годится. В таком теле особенно не развернешься. Хотя искушение было велико. Обадайя наслаждался смятением и болью женщины-агента – виданное ли дело, застрелить собственного напарника! – предвкушая, как она расправится с ребенком, которого намеревалась спасти.

Восхитительно. Грех не воспользоваться.

К несчастью, момент был упущен. Пока Обадайя колебался, спальню наводнили врачи «скорой помощи» и местная полиция. Он не последовал за женщиной-агентом в коридор, незримо витая над человеческой массой, и вскоре заметил фельдшера лет тридцати – молодого, в отличной физической форме.

Проникнув в облюбованное тело, он молниеносно поработил волю мужчины и перепрограммировал разум. Бедняга только успел икнуть.

– Риз, ты в порядке? – спросил его напарник.

Обадайя кивнул.

– Тогда помоги с девочкой.

Обадайя отлично знал, что от него требуется. За сотни лет своего существования он овладел всеми профессиями, науками и искусствами. Овладел не в совершенстве, но достаточно, чтобы пустить пыль в глаза. Он мог подолгу скрываться в теле «проводника», особенно если тот редко контактировал с коллегами и семьей. Последние лет пятьдесят его кровавые расправы привлекали определенный спектр людей – врачей, полицейских, пожарных; зачастую именно в них Обадайя находил временное пристанище.

Он до последнего собирался поработить женщину-агента и триумфально завершить жатву, как вдруг кое-что в фельдшере заставило его передумать. Проводник оказался женат и относительно недавно стал отцом. Вот будет потеха!

Семья обитала в скромной квартирке с тонкими стенами; Обадайя терпеливо ждал, пока соседи не отправятся на работу.

Супруга фельдшера готовила скудный завтрак. Обадайя выбрал из дешевого набора мясницкий нож – шестидюймовый, из нержавеющей стали. Качество не ахти, но сгодится.

И смеха ради решил исполнить дуплет.

Дуплеты отнимали много сил, зато сколько удовольствия!

Обадайя дважды ударил женщину острием в грудь, запрыгнул в окровавленное тело и исхитрился ранить ножом супруга. Не смертельно, только сломал ребро и проткнул легкое. После Обадайя завладел сознанием фельдшера и размозжил его жене голову. Нож намертво застрял в черепной коробке несчастной.

Обадайя набрал 911, подробно изложил ситуацию и вновь занялся женщиной.

К приезду копов фельдшер успел расчленить женщину на кусочки размером с пивную банку.

В кроватке захлебывался плачем младенец. Обадайя переметнулся к ребенку, над которым уже склонился офицер-латиноамериканец.

Второй полицейский велел фельдшеру бросить нож и, встретив отказ, спустил курок.

Латиноамериканец прикрыл малютке глаза. Обадайя с садистским удовольствием проник в офицера и, перешагнув через истерзанные тела фельдшера с супругой, направился к распахнутому окну.

Младенец полетел вниз. Пятый этаж. Обадайя видел, как он с характерным шлепком приземлился на мостовую. Слышал крики прохожих.

Второй полицейский осыпал напарника бранью. Обадайя повернулся, рука метнулась к ножу.

Полицейский выстрелил, и Обадайя всецело завладел его сознанием.

Линус и Одесса устроились на диване перед нагромождением коробочек с индийской едой, купленной через «Постмейтс», – доставка обошлась вдвое дороже самого заказа, но Линус разделял страх подруги перед одиночеством и ее нежелание выходить на улицу после наступления темноты, чтобы не нарваться на доморощенного блогера с айфоном.

Гастрономическое изобилие совершенно не ощущалось как праздник. Ничто не радовало. Обычно они с Линусом смотрели «Нетфликс» по ноутбуку или баскетбольный матч (случалось, Одесса проявляла благородство), но теперь оба старательно избегали всего, где можно наткнуться на новостные сводки. Они словно отгородились от внешнего мира невидимой стеной. Меры удручающие, но необходимые. Настроение Одессы, словно крохотный воздушный карман в ватерпасе, остро реагировало на малейшие колебания и никак не могло достичь равновесия.

Линус старался изо всех сил: заполнял паузы непринужденной болтовней, помогая скоротать время. Однако в ушах Одессы не смолкал второй голос. Ее собственный.

Ты отняла жизнь.

Она убила напарника при исполнении. Суровый, неопровержимый факт. В минуты просветления она проклинала события того страшного вечера, когда погиб Уолт Леппо. В минуты отчаяния подвергала сомнению все и вся, включая свое психическое здоровье.

Твоей карьере конец.

Тоже факт. Все, ради чего она трудилась, ради чего разгребала тонны дерьма, жертвуя собственными интересами, ее идеалы – все оказалось напрасно. Несмотря на наличие диплома, Одесса не рвалась в адвокаты. Она мечтала служить родине, работать на благо страны.

Обратной дороги нет.

Так зачем откладывать неизбежное? Не лучше ли сразу подать в отставку? Нет, это лишь усугубит ситуацию. Одесса томилась в чистилище между небом и землей в ожидании, пока бюрократическая мясорубка вынесет заведомо обвинительный вердикт и решит ее незавидную участь.

Линус с преувеличенным энтузиазмом рассказывал смешной случай на работе. Одесса слушала вполуха, внезапно ее взгляд упал на забытую у порога коробку с вещами агента Соломона. Острая еда не будоражила вкусовые рецепторы. Мир утратил свою прелесть.

О своем отсутствии Одесса предупредила нью-йоркский департамент по электронке. После чего вызвала по «Uber» такси, указав конечным пунктом адрес Эрла Соломона. При виде пассажирки водитель кроссовера – крепко сбитый выходец со Среднего Востока, экипированный гарнитурой в ухе, – взялся открыть багажник. Не переставая озираться по сторонам в поисках репортеров, Одесса с благодарностью сгрузила коробку и вдруг перехватила красноречивый взгляд водителя. Похоже, он успел причислить ее к разряду проблемных клиентов.