Тед сможет принести домой медаль, только если увидит в себе чемпиона. Он должен чувствовать, что он лучше всех. Любые мысли типа «на самом деле я недостаточно силен» или «мне этого никогда не добиться» будут постоянно сводить на нет долгие годы тренировок.

Джим с Джози расскажут вам, насколько им хочется легкой и беспроблемной жизни. Но покуда они будут верить, что жизнь должна быть наполнена сложностями, что Богу угодно, чтобы их преследовали неприятности, то они всегда будут сами выискивать эти трудности, сколько денег ни выиграй, миллион или сто миллионов.

Идеальным примером того, как образ собственного «я» становится препятствием на пути к благополучию, могут служить грабители банков. Мало кто из них смотрит по утрам в зеркало со словами: «Жизнь прекрасна. Я люблю себя и принимаю себя таким, какой есть». Большинство из тех, кто идет на вооруженный грабеж, вырастают в семьях с нехваткой денег и избытком бытового насилия. Когда веришь, что «жизнь устроена несправедливо» и что «мне суждено до конца дней считать гроши», обязательно найдешь самый креативный способ за выходные промотать целый чемодан наличных. И проблема тут не в отсутствии умения обращаться с деньгами, а в неправильном образе самого себя.

Вы, конечно, можете начать спорить:

– Их отношение к себе здесь совершенно ни при чем. Беда в том, что они оказались в компании людей, которые обожают друг в друга палить из пистолетов.

Но ведь и компания, в которой окажешься, тоже определяется внутренним образом своего «я».

Многие боксеры выросли в бедных семьях, где хватало домашнего насилия, и мы так часто слышим истории о чемпионах мира, которые зарабатывали миллионы, а закончили жизнь в беспросветной бедности. Майк Тайсон (Mike Tyson), например, заработал и промотал около трехсот миллионов долларов. И вовсе не потому, что однажды ошибся и не туда инвестировал все эти капиталы.

История Энни

Даже в самом симпатичном парне начинаешь видеть чудовище, когда он колотит тебя головой об стену

На протяжении двадцати лет меня били и унижали мужчины. Я до сих пор пытаюсь понять, как все это началось и почему я не могла давным-давно положить этому конец.

Я выросла в небольшом городке в очень набожной христианской семье. Ребенком я была непоседливым, меня все время тянуло на приключения, в результате чего я часто нарывалась на неприятности. В качестве компенсации я старалась периодически делать что-то, за что родители могли бы мною гордиться. К примеру, строгими законами нашей веры запрещалось на Рождество праздновать дни рождения, но про юбилеи свадеб никаких правил не было. Я обожала готовить родителям праздничные завтраки к таким годовщинам, но и тут иногда умудрялась напортачить (например, однажды я забыла налить воды в электрический чайник, и он взорвался). Казалось, как я ни старайся, у меня все равно толком ничего не выйдет.

В старших классах я была открытым и уверенным в себе подростком и мечтала стать учительницей. Благодаря своему неуемному любопытству, бунтарскому духу и стремлению к популярности, я иногда оказывалась в дурной компании.

А потом, когда мне было 14, меня изнасиловали.

От стыда и полного непонимания, что делать дальше, я никому ничего не сказала. Но и родителям, и нашей церковной общине об этом стало известно. В церкви я должна была принести извинения перед лицом всех прихожан. Я не могла понять, почему извиняться должна именно я. Ведь это было бы равносильно признанию моей вины, а я ни в чем виновата не была. Я отказалась, и была изгнана из общины.

Жить с родителями стало тоже очень неловко, и, только мне исполнилось 16, я ушла из дома и на пару с подружкой сняла жилье. Когда-то я была одной из лучших учениц, а теперь превратилась в изгоя. Я бросила школу и устроилась работать в лавку азиатской гастрономии. Я работала на двух работах одновременно, но денег вечно не хватало, у меня не было профессионального образования и даже родных, с кем можно было бы поговорить по душам. Через год или около того мой бойфренд Джон позвал меня в Мельбурн. Мельбурн показался мне идеальным решением всех проблем!

Падение в черную дыру

Джон сказал, что мы остановимся в доме, где живут его бывшая подружка и ее сестра. Выяснилось, что Джон спит с ними обеими, а мне была отведена роль третьей любовницы. Мне постелили матрас на полу гостиной комнаты. Днями Джон занимался сексом со мной, а на ночь уходил к сестрам. В этом исполненном насилия доме, находящемся на расстоянии тысячи миль от родных мест, я стала (и оставалась на протяжении следующих двух лет) практически заложницей. У меня не было никаких знакомых, не было денег, и некуда было уйти. Я жила в постоянном страхе, потому что Джон угрожал мне, бил и всячески унижал. Я каждый день боялась за свою жизнь. Я не знала, куда деваться от горя, стыда и беспросветной тоски.

Я жила словно внутри какой-то черной дыры. Когда так одиноко и беспросветно, теряешь способность чувствовать. Я начала себя резать. У меня были маленькие маникюрные ножницы, и я резала себе руки, чтобы просто почувствовать боль и посмотреть, как по моим запястьям струится кровь. Сейчас это звучит как-то странно, но в тот момент я просто не могла найти лучшего способа напомнить себе, что я еще жива. что я еще способна чувствовать. Тогда мне казалось, что я медленно схожу с ума.

Я резала себе руки, чтобы просто почувствовать боль…

Я узнала, что Джон – драгдилер, связанный с триадами и мафией. Он взвешивал и паковал героин и кокаин прямо на кухне. Мы с ним несколько раз переезжали с квартиры на квартиру, но и на новом месте снова начиналась жуткая карусель из наркотиков, наркоманов, бандитов и побоев.

Первую попытку побега я предприняла, когда мы жили у бандита, специализирующегося на грабежах. В одно утро я проснулась и решила: «Больше так жить я не могу!» Я собрала сумки и вызвала такси. Приехавший таксист припарковался на дорожке перед домом, и, только я успела забраться в машину, как вернувшийся домой Джон загородил своей машиной выезд. Я оказалась в ловушке!

В качестве наказания он приковал меня наручниками к спинке кровати и оставил на двое суток в пустом доме. Но несколько месяцев спустя мне все-таки удалось сбежать.

Цепочка неудачных связей

Но цепочка неудачных связей продолжалась. В 24 года я обручилась и чуть не вышла замуж за другого парня. Но за пару недель до свадьбы мой жених вдруг вышел из себя и сломал мне нос. Я бы, наверное, не отказалась от свадьбы, если б моя добрая подружка не убедила бы меня, что идти замуж за мужика, который ломает тебе нос, не стоит.

Почему же меня влекло к «плохим» мужчинам и почему же я не могла от них уйти? Я не очень-то понимала саму себя. Конечно, мириться со всем этим мне сильно помогала моя низкая самооценка. Ведь я-то думала, что во всем виновата именно я. и что если я смогу вести себя как-то по-другому, то все наладится и мои бойфренды будут меня любить.

Осталась ли во мне до сих пор злоба? Нет, я больше ни на кого не сержусь. Прошлого не изменишь. Я наделала много ошибок, но все они теперь остались в прошлом.