Нет.

Не сможет.

Значительная часть обучения, посвященного контролю над непостижимыми и неукротимыми силами, касалась пределов, ограничивающих возможности разума, и хрупкости физической оболочки. Чтение карт Императорского Таро подразумевало установление контакта с варпом, и в этой ситуации пренебрегать осторожностью было бы слишком опасно. Этот сеанс уже оказался невероятно мощным, что убеждало в точности и достоверности предсказаний. Из-за пульсирующей головной боли Сет едва различал окружающие предметы, в ноздри ударил густой и резкий запах рвоты, а на коленях растекалась теплая липкая масса. Кратковременная потеря сознания. Он даже не заметил, как взбунтовались его внутренности.

Одна карта осталась нетронутой. Разъяснение. Эта карта должна определить значение Разорителя перевернутого. Рука Сета неподвижно замерла над картой — на секунду, минуту или час, — в глубочайшей сосредоточенности он не имел представления о времени. Псайкер чувствовал, как согласно природному циклу капля за каплей из него вытекает жизнь, а напряжение психических способностей день за днем вызывает неестественное ускорение этого процесса, и клетки тела отмирают все быстрее.

Он сознавал, что улыбается, но не чувствовал этого. Все, чего он хотел, это посвятить свою жизнь служению Императору. Несмотря на то что не мог стрелять и маршировать вместе со всеми, Сет душой и телом был преданным бойцом Ударных сил Кадии.

Глаза его матери были фиолетовыми. Она погибла ради Империума. И он тоже умрет ради Империума. При этой мысли кровь в венах загоралась огнем. «Жизнь, прожитая в борьбе против врагов Императора, прожита не зря». Эти слова, высеченные в камне, можно было прочесть на всех зданиях Каср Пойтана, родного города Сета.

Пора. Время пришло. Какая отчаянная душа станет точкой опоры всего Отвоевания? Кто сумеет разрушить планы Разорителя?

Сет не мог унять дрожь в пальцах, но целеустремленно протянул руку к цели.

И увидел лицо, которое уже тысячи раз видел раньше.

Капитан Тейд воспроизвел знамение аквилы перед нагрудником, все еще испачканным в крови жертв эпидемии. Через пятнадцать минут ему надо было вернуться на базу командования, а пока, проводив взглядом удалившегося в свою палатку Сета, он убедился, что солдаты расквартированы, и собрал своих ближайших помощников перед палаткой генерала.

Сервитор инженерной службы вручил ему послание, извещавшее о готовности Рекса, но, как бы ему ни хотелось сейчас этим заняться, Рексу придется подождать. Прежде всего Тейд должен встретиться с лорд-генералом. Только неделю назад он говорил Даррику, что предпочел бы снова лишиться руки, чем еще раз докладывать лорд-генералу Маггригу. Даррик не засмеялся. Он понимал, что капитан не шутит. Маггриг был настоящим ничтожеством. Он излучал снисходительность, сочившуюся из него, словно пот из пор толстяка.

Лорд-генералу Маггригу давно перевалило за семьдесят, и его продолговатое лицо было отмечено не боевыми шрамами, а старческими морщинами. Его ранг и жалованье давали возможность проходить курсы омолаживания наряду с сопутствующими хирургическими операциями, но Финеас Маггриг не позволял себе такого удовольствия. Он считал, что человек должен прожить свой естественный срок на службе Императору, а те, кто «крадут дни», зря тратят время в этой жизни, тогда как могли бы уже встать у Трона Императора в жизни следующей. Непоколебимая вера сделала генерала наилучшим кандидатом для руководства этой миссией, и Сороковой полк «Хадрис Рифт» разделил славу со своим командиром, получившим титул Блюститель Отвоевания.

Тейд еще до высадки на поверхность проштудировал жизненный путь лорд-генерала. Но, похоже, он зря беспокоился. Увидев Блюстителя Маггрига во плоти, он понял, что изучение послужного списка нового командира было пустой тратой времени. Лорд-генерал прибыл через неделю после основного состава «Хадрис Рифт», получив очередную награду за искоренение какого-то мелкого очага ереси рядом со своим домашним миром. Награды на его груди висели уже в три ряда. Тейд, узнавая их одну за другой, постарался сдержать усмешку. «Долгая служба», «Долгая служба», «Долгая служба»… А вот «Крест Корвина» за тактическую гениальность. Еще одна медаль за долгую службу, еще две за выдающуюся тактику на различных театрах военных действий, и «Дружественный череп» Механикум за оборону мира-кузницы, предотвратившую гибель иерархов Адептус Механикус. Прекрасно. Просто великолепно.

Но настораживает.

Тейд был достаточно умен, чтобы не судить своего нового командира слишком строго — в конце концов, он заслужил все эти награды, — но капитан был кадийцем, и необходимость подчиняться приказам такого человека его заранее раздражала. Лорд-генерал сделал себе карьеру, командуя гвардейцами из безопасного укрытия.

На Кадии так не принято. Великое Око целую вечность смотрело на их мир, и кадийцы предпочитали отважных смельчаков — мужчин и женщин, которые стояли на передовой, глядя на врага своими глазами и отдавая приказы своими голосами.

Грудь Тейда не пестрела яркими медалями, но на его шлеме сияла серебром «Защита Кадии». И это имело значение. Капитан был отмечен всего несколько недель назад за участие в отражении сил Черного крестового похода и сразу после награждения собирался спрятать медаль в своих личных вещах. Но технопровидец Осирон посоветовал укрепить награду на шлеме.

— Окружающие видят в ней нечто иное, чем ты, Парменион. — Осирон в Восемьдесят восьмом полку был одним из немногих, кто называл капитана по имени. — Ты терзаешься сомнениями, что не сумеешь оправдать награду. Другие расценивают ее как символ, означающий, что даже в поражении, в их первом поражении проявился их героизм. Награда означает не просто надежду, а надежду на отмщение.

Отмщение. Это идеал, к которому стремится каждый солдат Кадийских ударных сил, пока бушует Тринадцатый черный крестовый поход. Тейд кивнул.

— Я думаю, кто-то из нас должен был ее получить, — сказал Тейд, поворачивая серебряную медаль с вратами и черепом в недавно имплантированной бионической руке.

Имплантат был настолько новым, что на нем еще даже не было искусственной кожи.

— Ты заслужил ее, — свистящим шепотом заверил его Осирон. — Мы все видели, что ты ее заслужил.

Тейд ничего на это не сказал. Но его взгляд говорил о многом.

По кивку Блюстителя он опустил руки, прогнал воспоминания и вернулся к действительности. Шатер лорд-генерала Маггрига был поставлен в тени громады спускаемого модуля полка «Хадрис Рифт», носящего название «Единство». Сама палатка представляла собой куб из ткани и кожи, что не позволяло ветру проникать внутрь, а голосам — наружу. Дорогие кресла из светлого дуба стояли вокруг стола, изготовленного из такой же древесины. На столе лежали карты, информационные планшеты и пикт-проекторы, вероятно, оставленные здесь после прошлого совещания. Лорд-генерал был один. Это обстоятельство удивило Тейда и заставило его насторожиться. Он не мог понять, в чем причина такой секретности.

— Вольно, капитан-защитник, — бросил лорд-генерал своим обычным невыразительным тоном.