О методах борьбы не только с государством, но и с религиозными оппонентами участники передачи не упоминали. Как и о том, что Конгресс США снял-таки с России пресловутую поправку Джексона-Вэника, чему ранее противодействовало именно движение «ХАБАД», и это такой же медицинский факт, как смерть Менахема-Мендла Шнеерсона. Как и о том, что «незаменимая» академия имени Маймонида, учреждена как раз для получения библиотеки Шнеерсона, занимается видами деятельности, не только далекими от религии, но и враждебными ей — например, психоанализом. И подобно американским коллегам, попадает в странные скандалы — взять хотя бы участие двух студентов чеченской национальности в межнациональной драке, причем в торговом центре, принадлежащем еврейским, но не хасидским предпринимателям. И о том, что за небольшую долю тех средств, которые истрачены на самоутверждение секты в Нью-Йорке, Мельбурне, Москве и Днепропетровске, заштатный поселок Любавичи можно было превратить если не в город, то в мемориальный центр с отелями и капитальным зданием музея со штатом сотрудников, а не с избой с одним охранником, как сегодня. Удалось же брацлавским хасидам сделать Умань, где похоронен их учитель реббе Нахман, образцовым центром паломничества, где, по данным украинских СМИ, туристы ежегодно оставляют до трех миллионов долларов, а несколько сотен квартир приобретено в собственность гражданами Израиля.

И совсем уже странно, что никто, вплоть до осведомленного в ближневосточной тематике ведущего программы «Форум» РБК-ТВ Игоря Виттеля, не задался вопросом о мессианстве. А ведь интересно, готов ли раввин Ицхак Коган благословить немедленное возрождение Иерусалимского Храма, коль скоро Мессия жив и бессмертен.

Впрочем, все эти вопросы могут еще возникнуть. Ситуация вокруг пресловутых рукописей, лишь частично имеющих отношение к ХАБАД и к хасидам вообще, стала какой-то нервной. Как и вокруг особых прав и возможностей определенной части украинского бизнеса, особо приближенной к Шимону Пересу.

У израильского президента, как и у ребе Шмуэля Ками-нецкого, весьма пестрое и даже неоднозначное окружение. Так, в том же международном совете Центра Переса за мир состоит, например, банкир Брюс Раппапорт — деятель со столь сомнительной репутацией, что статья о нем из англоязычной Wikipedia просто изъята. Господин Раппапорт имел прямое отношение к банку BCCI, который отмывал деньги афганских муджахедов в годы противодействия СССР, и в совете директоров которого состояла одна из жен Усамы бен Ладена. С двумя представителями семейства Ротшильдов он сочетается столь же естественно, как и с опекуном «нового ислама» Бернаром-Анри Леви, а также гуманистом всех времен и народов Михаилом Горбачевым.

Неизвестно, будет ли новый состав американского Госдепа столь же активно заниматься подрывными информационно-психологическими операциями, как предыдущий, или же предпочтет временно сэкономить на этом удовольствии. Однако конфискациями теневых состояний, хотя бы по тем же насущным экономическим причинам, он стопроцентно будет заниматься. И нельзя исключить, что под критерий отмывания незаконных средств теперь попадут не только русские, итальянские, мексиканские и японские, но и еврейские теневики. Так, в Польше ФБР может добраться до «короля недвижимости» Александра Гольдберга — тестя вышеупомянутого Зеева Фурста. Тем более что к Гольдбергу давно есть претензии у правоохранительных органов Австралии, где он считается крупнейшим мошенником за весь прошлый век. Неизвестно, поможет ли ему коллега Джозеф Гутник, еще один родственник разветвленного семейства Кринских-Футерфасов.

Тем более что, как уже было сказано, незаменимых партнеров нет — в том числе и в теневой алмазной отрасли. Получившая геополитический карт-бланш из Вашингтона франко-саудовская «ось» по этой части родственна армянской и ливанской диаспоре. «Наводить порядок» в Центрально-Африканской республике, где очаги вооруженной межпартийной борьбы удивительно совпадали с географией алмазных месторождений, Вашингтон французам не помешал. Увлекательный передел мира только начинается, а религиозные чаяния, как и прежде, будут играть в этом переделе исключительно удобную роль прикрытия или средства экономии. В самом деле, во времена мирового кризиса алмазный рынок нуждается в сокращении издержек, а самый удобный оператор на любом теневом рынке — тот, кто борется за идею, а не за гонорар. А для исламского фундаменталиста из сахельской саванны призрак халифата — примерно то же, что для днепропетровского бандюгана призрак Третьего Храма.

31.01.2013

В 2006 году в католическом соборе Бонифатиускирхе в германском Висбадене меня поразили две открытки-буклета, предназначенные для посетителей. На одной из них была фройляйн с чуть наклоненной головкой, с чуть прищуренными глазами, ямочкой на подбородке, и торсом, обнаженным до обреза фотографии; обрез был сделан чуть выше молочных желез. Второй буклет принадлежал местной общине «Друзей Тибета». Мой друг-католик, испытывая явное смущение, пояснил: первый буклет был рекламным продуктом местного молодежного католического общества, а второй к католицизму отношения, конечно, не имел, но обязан был здесь присутствовать как бы по определению — по причинам, не зависящем от Римской католической церкви.

«Что это за девица?» — спросил я о первом полиграфическом произведении. «Это мадонна. Церковь хочет быть современной», — пояснил мой немецкий друг с беспомощной обреченностью.

Двумя десятилетиями ранее, когда Коммунистическая партия Советского Союза хотела быть современной, ее усилия неоднозначно трактовались на Западе. В Европе генсек Горбачев флиртовал с социал-демократическими и «зелеными» партиями, а у себя дома снимал все ограничения со свободы вероисповедания. Тогда некоторые вполне добросовестные западные аналитики восприняли эту «открытость» (openness) как некий изощренный империалистический маневр Советов, предвещающий экспасию, а вовсе не коллапс мировой социалистической системы. Особо чувствительная антифашистская общественность подводила под этот знаменатель и возникновение организации «Память» при явной поддержке партийных кругов, и антикоррупционную кампанию в Узбекистане, которой занялись точно спущенные с поводка профессиональные следователи Тельман Гдлян и Николай Иванов.

Кардинал Йозеф Ратцингер — глава Конгрегации доктрины веры — бывшей Святой Инквизиции, в 78 лет ставший Папой Бенедиктом XVI, вызывал аналогичные подозрения в широких общественных кругах. Он одновременно снимал препятствия для интеграции англикан в Католическую церковь, вопреки категорической несовместимости в вопросе о целибате (безбрачии), и протягивал руку консервативной оппозиции, не признавшей итоги Второго Ватиканского собора. Он принес покаяние китайцам за давно забытые эксцессы католиков-миссионеров и произвел в кардиналы рекордное число архиепископов из Третьего мира.

О том, что за этими усилиями скрывается не укрепление РКЦ, а напротив, беспрецедентное усиление разброда и шатаний, по пропагандистской церковной продукции догадаться было трудно — но, возможно, если присматриваться к намекам в заголовках. Так, летом 2011 года на русскоязычном портале «Ратцингер. инфо», который популяризировал не столько церковь, сколько самого Папу, промелькнул заголовок: «Монсеньор Вигано отправлен к мистеру Обаме» — из которого следовало, что вице-губернатор государства Ватикан не оправдал доверия. Осенью прошлого года, в публикации о последнем приумножении кардинальских рядов, фигурировал столь же задорно-злорадный по интонации подзаголовок: «И ни одного итальянца!»