Джессика быстро переоделась в платье – дома она платьев давно не носила, привыкнув к удобным комбинезонам из мягкой псевдоткани. Однако в столице лучше не появляться одетой по-мужски – приличия есть приличия, чтоб им провалиться. И так аристократы смотрят на принцессу Даланскую, как на ведьму, и придушенно шипят ей вслед проклятия. Правда, громко сказать что-нибудь не решался никто – знали, что Джессика в фаворе и у короля, и у кардинала. Да и какое-то колдовство защищало жену изгнанника.

Выйдя из портала возле входа в ди-школу, для которой выделили флигель в летнем королевском дворце, Джессика поднялась по лестнице, улыбнувшись двум вытянувшимся во фрунт стражникам – ее здесь знали и любили, графиня всегда помогала всем, кому могла. Взять хотя бы стоящего слева стражника – она вылечила его десятилетнюю дочь, и воин с тех пор готов был отдать за госпожу жизнь.

Заглянув в учебный класс, Джессика увидела детей, сидящих на полу вокруг наставника. Пока их было всего двенадцать, но это только начало. К сожалению, через год русские вернутся домой, дальше анлионским ди-эмпатам придется самостоятельно учиться манипулировать эгрегорами. Научатся со временем, уже достаточно знают и умеют. Самому старшему – всего семнадцать, но возраст – дело наживное. Главное, чтобы оставались людьми. Наставники утверждали, что смогли внушить ученикам непременное правило думать о последствиях каждого своего шага, но так ли это? Джессика надеялась, что так – в Империи умели учить. Король дал каждому ди-эмпату титул и лен, отлично понимая, что такие люди должны быть довольны жизнью, слишком опасной будет их неудовлетворенность.

– Доброе утро, ваше высочество! – заметил Джессику наставник, Виктор Никифорович Старогодов.

– Здравствуйте, господин учитель! – улыбнулась она. – Как успехи?

– Все хорошо. Ребята уже вполне уверенно выстраивают вторичные взаимосвязи в Сети. Джейкоб вон предложил интереснейшую схему ассимиляции Хезмского Каганата, но без разрешения его величества, понятно, никто ее реализовывать не станет.

Джессика еле сдержала чувства. Хезмский Каганат – старейший враг ее родины, с которым воевали деды-прадеды… И пятнадцатилетний мальчик предлагает схему, которая вынудит Хезм попросить о присоединении к Анлиону? Чудо просто. Скорее всего, король ухватится за эту возможность руками и ногами. И если все сработает, его величество и его преосвященство окончательно убедятся в возможностях ди-эмпатов. Что ж, очень неплохо, толчок родной стране она дала, а дальше пусть сами стараются.

В школе все было в порядке, и графиня переместилась в один из двух столичных университетов. Жизнь здесь била ключом, люди толпились в коридорах, что-то возбужденно обсуждая, однако при виде Джессики замолкали, с любопытством глядя на нее. Студиозусы и молодые ученые уважительно кланялись покровительнице университета – все знали, какую роль сыграла эта женщина в его становлении. Если бы она не уговорила короля с кардиналом, нечего было бы и думать об организации университета в чопорном Анлионе, где главными издавна считались традиции, где еще совсем недавно ученых жгли на кострах. Однако поняв необходимость постижения новых знаний, его величество и его преосвященство дали разрешение и теперь требовали результатов. И результаты были! Да еще какие! Разрабатывались новые теории, один из юных гениев сформулировал закон всемирного тяготения, еще один – основные законы термодинамики. Строились первые паровые двигатели. Совсем скоро Анлион станет самой развитой страной в своем мире.

После посещения университета Джессика немного погуляла по набережной, вызывая любопытные взгляды фланирующей публики. Вся столица знала принцессу Даланскую, хотя она нечасто баловала город своим присутствием, появлялась только по делу – встретить ее на балу или в модном салоне было практически невозможно.

Аристократы ощущали, что почва уходит у них из-под ног. Многие подозревали, что в этом виновата дочь покойного графа Нарского, и втихомолку ненавидели возмутительницу спокойствия. Было даже организовано несколько заговоров, но тайная служба короны, созданная при помощи принца Даланского, быстро разобралась с заговорщиками. Своими методами.

Внимание Джессики привлекла негромкая приятная музыка. Она плакала, тосковала и звала за собой. Джессика откликнулась на зов и вскоре увидела худого, бедно одетого человека, играющего на скрипке у выхода из торгового порта. У его ног лежала старая рваная шляпа, совсем пустая – люди шли по своим делам, не обращая на музыканта внимания. Графиня нащупала кошелек, и в шляпу полетели три золотые монеты. По потрясенному виду скрипача она поняла, что ошиблась. Да и стоящие неподалеку портовые попрошайки сразу насторожились, переглядываясь и потирая руки. Музыкант обреченно покосился на них и опустил голову, однако играть не перестал. Придется спасать положение, иначе беднягу ограбят, а то и убьют из-за этих монет. Стоп, идея!

– Здравствуйте! – подошла она ближе. – Возможно, вы могли бы сыграть у нас в замке?

– Я?.. – растерялся скрипач. – В замке? Конечно, благородная госпожа… Как пожелаете…

Благородная госпожа? Интересно, он что, иностранец? Похоже на то – говорит с акцентом, к тому же, в Анлионе никто не назвал бы так аристократку. Сиятельной леди – да, но никак не благородной госпожой. Откуда он? Похоже, беженец из Тирата, островной страны – там пришли к власти религиозные фанатики и начали преследовать музыкантов, актеров, поэтов и прочий творческий люд. Ничего, недолго им там бесчинствовать, юные ди-эмпаты Анлиона уже разрабатывали методику воздействия на Тират. А вот несчастному скрипачу надо помочь, он, похоже, голоден, да и податься бедняге, видимо, некуда. По какому-то наитию Джессика сдвинула зрение в иной диапазон и вздрогнула – явный дар Безумного Барда. И возраст подходящий – далеко за сорок. Но тут не ей судить, неизвестно еще, каков этот человек. Надо будет спросить Ариана по его возвращении, пусть просмотрит память скрипача и сам решит.

– Да, вы, – улыбнулась графиня. – Вы ведь из Тирата?

– Оттуда… – понурился музыкант. – Только сегодня с корабля сошел. Денег нет совсем…

– Ничего страшного, – заверила его Джессика. – Все будет в порядке, в нашей стране хороших музыкантов ценят и уважают. Но не здесь, понятно, вы выбрали неудачное место для выступления.

– В моих-то лохмотьях в богатые районы идти? – грустно усмехнулся скрипач. – Да меня оттуда поганой метлой вымели бы!

– Ты как говоришь с сиятельной леди, тиратская крыса?! – заставил Джессику вздрогнуть чей-то грубый голос.

Обернувшись, графиня увидела одну из помятых личностей, нацелившихся на деньги, брошенные ею скрипачу. Небритый громила бросал на шляпу тиратца жадные взгляды. Терпения, видно, не хватило, или испугался, что добыча ускользнет.

– Пошел вон! – негромко бросила Джессика.

– Но сиятельная леди! – возопил громила. – Это ж тиратская крыса! Их давить надобно!

– Я сказала: пошел вон! – повторила она. – Этот человек отныне находится под защитой принца Даланского, моего мужа!