Настя уложила в сумку фотографию в кожаной рамке и застыла в нерешительности. Что же ей еще взять с собой? Она пересмотрела содержимое платяного шкафа, но все вещи показались ей поношенными и неинтересными. Она, правда, взяла джинсы и пижаму, уложила несколько комплектов белья. Бросила сюда же старого плюшевого мишку с капроновым бантом на шее. Это была частичка давно ушедшего детства, память о тех далеких днях, когда мама, укладывая ее спать, обязательно давала ей в руки мягкую игрушку. Медведь был старый, со свалявшейся коричневой шерсткой, но она любила его до сих пор. От него пахло чем-то родным, не то детским мылом, не то кашей, которую он некогда получал из рук своей маленькой хозяйки. А может, это был запах уюта и спокойствия, навсегда оставшийся там, в теплом и далеком детстве…

В адвокатской конторе «Правозащита» царила обычная суета, но даже самые занятые коллеги оторвались от своих дел, когда на пороге появилась Анастасия.

– Я пришла отдать долг, – кивнула она Рыкову и передала ему в руки нужную сумму.

В принципе больше никаких дел у нее в конторе не было. Можно было возвращаться назад, в особняк Дворецкой, но адвокаты окружили ее плотным кольцом. Каждому хотелось узнать, как прошел ее визит в дом миллионерши.

– Я принята на работу главным юридическим консультантом, – не без удовольствия сказала она. Конечно, ей хотелось бы добавить в рассказ немного красочных деталей относительно привилегий, дарованных с широкого барского плеча своей благодетельницей, но она постеснялась. На сегодня и одной сенсационной новости было достаточно.

Коллеги отнеслись к ее небывалому карьерному взлету так, как она и ожидала. На их лицах отразилось сомнение, затем смешанное с возмущением удивление, и, наконец, все перекрыла зависть.

Но постепенно они стали приходить в себя. Со всех сторон посыпались комментарии. Менялась только форма высказывания, суть же оставалась неизменной.

– Надо отдать вам должное. В тихом омуте черти водятся. Как же вам удалось?

Или:

– Что же, вы, верно, знаете, чего хотите. В конце концов, это произошло так быстро. За какой-то один день. Не зря вас считали темной лошадкой. В вашем случае это, безусловно, так.

Эти слова звучали эхом собственных мыслей Дроздовой. Но ей сейчас хотелось слышать совсем иное. Она надеялась, что хоть кто-нибудь из ее «добрых» коллег искренне порадуется за нее, пожелает ей удачи. Но неожиданное решение известной предпринимательницы по непонятной причине не только поразило адвокатское сообщество, оно еще и оскорбило всех. Словно Дворецкая, сама того не желая, плюнула им в душу, заставила усомниться в шкале их ценностей.

– У тебя нет опыта. Ты незнакома со спецификой ее бизнеса, – горячился Плюхин. – Тебе с трудом удавалось формулировать мысли во время приема граждан. Как ты будешь разговаривать с ее компаньонами? Откровенно говоря, я даже не представляю, как ты с этим справишься.

– У дамочки непростой характер, – продолжала Воробей. – Это бросается в глаза. Тебе придется приспосабливаться к нему. До сих пор ты вела жизнь без хлопот и забот, в окружении доброжелательных коллег. Ты же не скажешь, что тебе все эти три месяца жилось невыносимо? Стоило ли что-то менять? Я бы на твоем месте никогда на это не согласилась.

Бойкой на язык Елене, видимо, отшибло память, раз события вчерашнего дня показались ей недостойными упоминания. Она постаралась забыть резкую отповедь миллионерши и сейчас делала вид, что «ей не больно-то и хотелось».

Все уговаривали Настю, даже сочувствовали ей. Но это было показное сочувствие. Они снисходительно улыбались, стараясь ничем не выдать своего истинного отношения к событию, которое всколыхнуло их тесный адвокатский мирок.

Подведение итогов стихийного собрания было по праву предоставлено начальнику. Рыков долго наблюдал за Дроздовой, но наконец решился высказать собственное мнение:

– Вы, конечно, понимаете, почему она вас выбрала, не так ли? Уж не тешите ли вы себя мыслью, что ей удалось разглядеть в вас необработанный бриллиант? Здесь все просто, доверьтесь моему опыту. Дамочка просто свихнулась. Вам ведь известно, сколько ей лет? А здоровая психика в ее возрасте – большая редкость…

«Ничего не вижу, ничего не слышу и знать ничего не хочу!» – скороговоркой проговаривала Анастасия магическое заклинание, которое уже не раз выручало ее в жизни. Желчность и зависть коллег уходили в прошлое, а впереди, в тумане, маячили приятные перспективы ее счастливого будущего.

Она прибыла к особняку Дворецкой ровно за пять минут до назначенного времени, мысленно похвалив себя за пунктуальность. Ворота автоматически распахнулись в стороны, и машина, тихо шурша шинами, покатилась к центральному входу.

Настя несколько секунд задержалась взглядом на фасаде величественного строения и снова поразилась тому, какие необыкновенные причуды подбрасывает иногда жизнь. Еще утром, она, словно скромная прохожая из бедного квартала, подглядывала за ограду роскошного замка, а ближе к вечеру уже ступила на его крыльцо, как желанная гостья.

Девушка взяла в прихожей войлочные тапки и сама, без сопровождения, двинулась к кабинету Вероники…

– Эта сумма причитается тебе как аванс, – развеяла ее сомнения хозяйка после того, как Настя начала разговор о деньгах. – Уж не думаешь ли ты, что мой личный консультант будет получать копейки?

– Но вчера, при моих коллегах, вы сказали, что…

– Неважно, что я сказала. Важно, что твой заработок будет в несколько раз выше. Приятный сюрприз, не так ли?

Анастасия, конечно, согласилась.

– А теперь иди, познакомься со своим новым домом, – сказала Вероника. – Твои вещи уже в комнате. Мари проводит тебя.

Старшая горничная, с именем на французский манер, возникла в дверях, словно уже дожидалась распоряжений хозяйки. Мари, потупив очи долу, засеменила маленькими шажками по длинному коридору. Настя двинулась за ней, шаркая ногами, чтобы не потерять по дороге злосчастные войлочные тапки. Она старалась не вертеть головой, чтобы прислуга не сочла ее дурно воспитанной, но в то же время была предельно внимательна и запоминала все, мимо чего они проходили.

Горничная миновала лестничный пролет и галерею и вошла в еще один коридор, который, наверное, и был тем самым западным крылом. Они дошли почти до конца, и Анастасия увидела, что дверь ее комнаты располагается рядом с высоким витражным окном.

Мари отворила дверь и церемонно пропустила гостью вперед. Девушка зашла внутрь и огляделась. Вне всяких сомнений, это была самая красивая комната, которую Настя видела в своей жизни! А балкон, заставленный цветами; а собственная гардеробная и ванная! Здесь было все, что могло понадобиться молодой гостье: туалетный столик с многочисленными ящичками и полочками, куда можно было поместить милые женские мелочи; его солидный собрат – письменный стол с компьютером и необходимыми принадлежностями; удобная кровать с дюжиной больших и малых подушечек. Комната была выдержана в белых, сливочных и золотистых тонах и казалась необыкновенно светлой и жизнерадостной, наполненной воздухом и ароматом роз. Их белые головки на длинных стеблях горделиво поднимались из прозрачных ваз на туалетном столике и прикроватной тумбе. На упругих лепестках еще дрожали капли росы. Должно быть, цветы поставили сюда недавно, прямо перед приходом Анастасии.