Определенно, вспышка дала бы сто очков вперед аппарату космической сварки «Гефест». Который, если верить слухам, уже полгода энергично осваивали «варяги» Семенова.

Спустя полчаса ожесточенного боя обширная площадь под крепостными стенами оказалась плотно забаррикадирована разбитыми корпусами сошедшихся в смертельном противостоянии «Егерей» и ТС-96. Тройка точно рассчитала момент атаки, и теперь ее отделяли от осаждавших груды растерзанных механоидов обеих сторон.

Одинокий черный «птерозавр» с эмблемой в виде скрещенных огненных языков снизился и несколько минут барражировал над остовами механизмов, все еще продолжавших кое-где вращать гусеницами и ободьями оголенных колес с потеками горелой пенорезины. Затем резко прибавил обороты и с неприятным жужжанием ушел в сторону лагеря «Пламенного Креста».

А вокруг обломков механоидов уже вовсю шевелились ростки автонов, торопливо собиравших добычу — такой желанный и аппетитный для всякого уважающего себя железного кустарника металл. Металл, от которого остро и горько пахло смертью. А точнее, квазисмертью псевдожизни.

Два броненосца, принадлежащих клану пламенных крестоносцев, в нерешительности остановились на краю затора.

Один вознамерился подмять под себя остатки искореженного «Егеря» и тут же застрял.

Пока он пытался высвободиться, натужно вращая широкими колесами и ерзая на месте, отъехала вбок одна из створок ворот технокрепости, и оттуда выбежала диверсионная группа сталтехов.

Захватить тяжелый броненосец и обратить против бывших хозяев — такой была боевая задача диверсантов.

Семь дроидов и один биоморф, похожий на ископаемого пещерного медведя, закованного в броню, приблизились к полю боя короткими перебежками. Сноровисто проскользнули между поверженными машинами и, точно серебристые молнии, рванулись к броне ракетоносца.

Но тут же посыпались наземь, как горох: по ним размашисто хлестнуло тонкое плазменное щупальце цвета пламени газовой горелки!

Штурман не верил своим глазам.

Из откинутого на башне соседнего ракетоносца люка торчала тонкая фигурка, затянутая в черный комбинезон без малейших признаков броневых пластин. На его спине краснел такой же крест из языков пламени, как на давешнем «птерозавре».

Из оружия у человека был привычный ствол излучателя-армгана. В другой руке он сжимал нечто вроде эбонитового стека, черного как смоль.

Судя по его действию, это была энергетическая «плеть». Только у «плети» мог быть такой разряд. Причем у «плети» филигранной точности и выверенной до сотен ватт мощности.

«Плеть» опалила побеги ближайших автонов, лакомящихся обломками «Егеря», как поднесенная спичка — одуванчик. Металлические усики в мгновение ока покрылись ломкой опушкой окалины и моментально осыпались, на время погрузив своих носителей в оцепенение. Окажись разряд на самую малость мощнее, и автоны вообще спекло бы в стеклянистый шлак.

Попавшие под удар «плети» сталтехи едва шевелились.

С ними взялись быстро и сноровисто расправляться два десятка мужчин весьма разбойного даже для сталкеров вида.

Штурман прозевал момент, когда четыре боевых пятерки (а именно пятерки были основными тактическими элементами клана Минелли) покинули десантные отделения броненосцев. Но сполна мог насладиться их работой.

То тут, то там над грудами поверженной техники вспыхивали разряды — это кривоногие чернобородые головорезы, люди Минелли, расчищали себе путь для решительного приступа. Рекс, как истинный гангстер Пятизонья, предпочитал никогда не оставлять противника за своей спиной, и скоро с диверсионным отрядом сталтехов, накрытых «плетью» крестоносца, было покончено.

Стены Тройки по-прежнему безмолвствовали. Но Штурман знал, что не одна пара глаз защитников «Уробороса» сейчас с ненавистью глядела сквозь окуляры перископов на то, как боевики Минелли приканчивают их бойцов.

«Почему же не стреляют? — недоумевал Штурман. — Явно заманивают в какую-то ловушку!»

Подобно уничтоженным ими сталтехам, бойцы Минелли быстро и ловко пересекли танково-бульдозерную пробку. Затем они при помощи специальных подрывных зарядов мгновенно создали цепочку неглубоких окопчиков. Под самыми стенами крепости!

Расчет Рекса был прост: находясь у подножия стальных автонных вертикалей, он попадал в мертвую зону и мог почти беспрепятственно выискивать лазейки в крепостных укреплениях. А если не «выискивать» — так деятельно создавать их лазерным огнем и сверхмощной взрывчаткой.

Крепость по-прежнему не стреляла.

— Надо отозвать их, — тревожно сказал Штурман Гидеону Крамеру. — Это ловушка… Не может не быть ловушкой!

— Отозвать? Дерзайте. Предоставить в ваше распоряжение сталтеха с мю-фоном?

Чувствовалось, что надменному представителю Ордена наплевать на неотесанных мужланов Минелли. Это с одной стороны. А с другой — и тут Штурман солидаризовался с Крамером — Рекс Минелли наверняка их не послушается и не отступит.

К чему тогда попусту тревожиться?

— Ладно, скорг с ним, — махнул рукой Штурман.

Несколько минут они молча наблюдали за действиями клана Минелли.

В ту самую минуту, когда один из сыновей Рекса выжег армганом в воротах пролом в половину человеческого роста, Гидеон Крамер жестом попросил Юла отойти с ним на пару слов.

Не слишком-то стремясь наблюдать, как боевики Минелли сейчас будут погибать под стенами крепости, Юл быстро проследовал за Крамером в его личную флагманскую каюту.

Зная натуру эмиссара Ордена, Штурман по достоинству оценил спартанскую обстановку, царившую в обиталище Гидеона Крамера.

Простая добротная мебель. Кухонный уголок для приема пищи. Узкая кушетка, застеленная покрывалом с кокетливыми васильками по золотому полю. И десяток мониторов на переборке, показывающих в режиме реального времени лагерь Ордена, окрестности Тройки и площадку перед бастионом.

Тут Штурман с легким неудовольствием понял, что из-за этих мониторов все-таки обречен наблюдать гибель бессмысленно отважных бойцов Минелли.

Похоже, им удалось-таки забраться через прожженную дыру внутрь крепости…

Точнее, нет! Не внутрь крепости!

Они угодили прямиком в простенок — тесное пустотелое пространство перед второй, несомненно, еще более прочной стеной.

Там, в простенке, их должно было поджидать нечто предельно неприятное. Иначе в чем логика ловушки?

И, судя по клубам черного дыма, нервным вспышкам «карташей» и боевых излучателей, Штурман насчет ловушки оказался прав.

Двум из бойцов Минелли, страшно обожженным, посчастливилось вывалиться из пролома обратно.

Судя по распахнутым в бешеном крике ртам, они только что побывали в преисподней.

К счастью, звук на мониторах был милосердно выключен. Очевидно, Гидеон Крамер терпеть не мог подобных аффектов.