Итак, ЗапОВО возглавлял с 1932 года И. П. Уборевич один из ближайших ставленников Тухачевского. Кстати, дело Тухачевского будет изложено подробно в одной из следующих глав, из которой однозначно следует, что заговор был и вина заговорщиков сомнений вызывать не может. Заменил Уборевича на посту командующего ЗапОВО И. П. Белов, который также сгорел в «чистках» НКВД в конце 1938 года. А уже в 1940 году в апреле вдруг на это «теплое» место назначается С. К. Тимошенко, который и двух месяцев не «усидел» на этом посту и передал его Д. Г. Павлову. Таким образом, к началу войны это «важнейшее место» контролировал опять же «свой» человек.

Рассмотрим военный округ КОВО. До 1937 года около 12 лет округ возглавлял И. Э. Якир, один из главных заговорщиков. Заменивший его И. Ф. Федько пробыл на этой должности почти полтора года и в 1938 году также был расстрелян. После него на пост командующего КОВО был назначен опять же Тимошенко. Был ли он наследником маршала Тухачевского сказать трудно, но то, что заговорщики не раз бывали в его кабинетах — это, пожалуй, точно.

И, посмотрите, какая сменяемость, — в 1940 году на место Тимошенко приходит Г. К. Жуков, а С. К. Тимошенко уходит на должность Наркома Обороны, и буквально сразу же Жуков назначается Начальником Генштаба. Все бы ничего, но одно непонятно, как может на должность Начальника Генерального штаба назначаться человек, который патологически ненавидел и боялся штабной деятельности. Ну, а на место Жукова был назначен М. П. Кирпонос. Следует считать, что Кирпонос еще не стал «своим» человеком (в отличие от Павлова) к началу войны, и, наверное, поэтому 22 июня 1941 года во второй половине дня Жуков и Тимошенко немедленно выехали в Киевский военный округ.

Ну, а кто сможет ответить на «сакраментальный» вопрос, почему Жуков и Тимошенко 22 июня срочно вылетели в Киевский особый военный округ, когда уже в 10: 00 утра этого дня в Наркомате Обороны и в Кремле все руководители знали, что самые катастрофические события для Красной Армии происходили в ЗапОВО у Павлова?!

В связи с вышеизложенным, позвольте, еще раз вернуться в 1938 год. Как же отреагировали руководители того времени на Украине Н. С. Хрущев и С. К. Тимошенко на проведенные «чистки» после заговора Тухачевского, которые они сами же и возглавляли, и осуществляли.

Из Постановления Военного Совета КОВО следует положение: «Враги народа успели немало напакостить в области расстановки кадров. Военный совет ставит как главнейшую задачу — до конца «выкорчевать» остатки враждебных элементов, глубоко изучая каждого командира, начальника, политработника при выдвижении, выдвигая смело проверенные, преданные и растущие кадры».

Это Постановление было подписано С. К. Тимошенко и Н. С. Хрущевым, которые, мягко говоря, хорошо поусердствовали на вверенной им территории КОВО и Украины в целом. Были смещены с занимаемых должностей и арестованы органами почти все командиры корпусов, дивизий, бригад, полков, комендантов УРов, всего 2922 человека, из которых 1166 командиров были расстреляны.

А как объяснить полную замену комендантов УРов, так называемой «линии Сталина?» Вот почему «линия Сталина» так и не сумела задержать врага в те тяжелейшие первые дни войны, ведь помимо всего, Хрущев в 1938 году прекратил все строительные и военно-технические работы на УРах.

Легко заметить, что к 1941 году заговорщики смогли восстановить утраченные было позиции после «чисток», по крайней мере, в округах ЗапОВО и КОВО это заметно, где подрывная деятельность проводилась целенаправленно, ослабляя боевую мощь РККА. То, что произошло с Красной Армией в приграничных сражениях нельзя обозначить как неудачи, т. к. все случаи катастрофического разгрома носили системный характер и подпадали под определение «саботаж» и предательство. Полностью приводить многочисленные примеры необъяснимого поведения командиров или должностных лиц высшего командования, наверное, невозможно, так как это должно быть отдельной темой. Но мы еще в дальнейших главах не раз будем говорить о том, что произошло в Белорусском военном округе (ЗапОВО) и как был разгромлен самый мощный фронтовой кулак Красной Армии буквально за 5 дней.

Если же говорить о партийных кадрах, то следует обратить особое внимание на подрывную деятельность Н. Хрущева, который со многими, кто проходил по делу Тухачевского, был близок, — он сам в этом признавался, и, что самое интересное, что придя к власти в 1953 году, Хрущев всех кто проходил по громким делам конца 30-х годов реабилитировал прежде всего.

Уже в середине 60-х годов в своих мемуарах, Хрущев не боясь, так как всех свидетелей военного заговора 1937 года он уничтожил, свободно разоткровенничался: «Арест Тухачевского я очень переживал. Но лучше всех из осужденных я знал Якира…». /69/.

Далее Хрущев рассказывает: «Перед своим арестом Якир был у меня на даче. Я жил в Огарево под Москвой, в бывшей усадьбе московского генерал-губернатора, царского дяди великого князя Сергея. Якир приехал в Огарево к сестре и мы с ним долго ходили по парку, беседовали. Он был приятный человек. На следующий день его арестовали. Я волновался. Во-первых, мне было его жалко. Во-вторых, тут могли и меня потянуть, мол, всего за несколько часов до ареста Якир был у Хрущева, заходил к нему ночью, и они ходили о чем-то говорили».

Якир, по всей видимости, ожидал ареста и не просто так приехал на дачу к Хрущеву, пренебрегая правилами конспирации. Конечно, это не прямое доказательство участия Хрущева в заговоре, но уж очень… косвенное. О чем могли ночью беседовать два человека, которых ничего и ничто не связывало, тем более перед самым арестом одного из них?! Ответ напрашивается сам собой. Необходимость передачи явок и связи с другими людьми, которые были в глубоком подполье, а также связи за границей. Ведь Якир был одним из крупнейших деятелей в руководстве РККА, а также в руководстве заговором 1937 года! Тут не перестаешь удивляться хитрости и изворотливости Хрущева, его умению всегда выходить «сухим из воды».

Продолжая тему, хотелось бы все-таки попытаться ответить на один из важнейших вопросов: — Можно ли однозначно считать, что в высших эшелонах власти перед самым началом войны готовился военный переворот?

Начнем с того, что историкам — исследователям известно о первом дне войны по поводу работы Наркомата обороны, Генерального штаба и советского правительства? Надо честно сказать, к сожалению, почти ничего!

События первого дня войны отражены только в воспоминаниях Г. К. Жукова, А. И. Микояна и в очень незначительной степени у В. М. Молотова в его беседах с писателем Ф. Чуевым.

Остальные представители высшего руководства страны о событиях первых дней войны не смогли оставить вообще никаких воспоминаний. Именно так.

Нас интересует, прежде всего, высшее руководство министерства обороны, как получилось, что никто из них о первых днях войны не оставил никаких свидетельств, почему вооруженные силы страны не были своевременно приведены в боевую готовность, не были развернуты к отражению немецкой агрессии, чем занимался И. В. Сталин в период с 21 июня по 2 июля 1941 года, и кем была назначена и утверждена Ставка Главного Командования к вечеру 22 июня во главе с Тимошенко и Жуковым, в составе которой даже в качестве члена СГК не было Сталина. Что могло произойти в Кремле в первые дни войны, если Сталин даже не присутствовал на первых четырех заседаниях Ставки, как свидетельствует адмирал Кузнецов. /16/.