Тибо очнулся, лежа на земле подле Виктора. Двое других товарищей по взводу, Мэтти Кевин — Бешеный Пес и Супермен соответственно, — были с ними, и тут пригодилось обучение на курсах основной подготовки. И помог дух товарищества. Несмотря на атаку, несмотря на страх, несмотря на почти неизбежную смерть, Виктор потянулся за винтовкой, встал на одно колено и нацелился на врага. Он стрелял и стрелял, оставаясь спокойным и сосредоточенным, не теряя самообладания. Бешеный Пес достал винтовку и сделал то же самое. Один за другим они встали; один за другим они разделились на огневые группы. Огонь. Прикрытие. Вперед. Только вот двигаться вперед они не могли. Для этого не было места. Упал первый пехотинец, затем второй. Потом третий и четвертый.

К тому времени, когда прибыло подкрепление, в живых почти никого не осталось. Бешеному Псу попали в бедренную артерию, несмотря на жгут, он истек кровью и умер за несколько минут. Кевину выстрелили в голову, и он скончался мгновенно. Еще десятерых ранили. Лишь нескольким удалось покинуть поле боя невредимыми: среди них были Тибо и Виктор.

* * *

В бильярдной один из молодых людей, с которым он пообщался, напомнил ему Бешеного Пса. Словно они братья: те же рост и вес, те же волосы, та же манера разговора. И в какой-то момент он задался вопросом, не могли ли они быть братьями, но потом сказал себе, что это просто невозможно.

Тибо знал, каковы его шансы, когда принялся за это дело. В маленьких городках к незнакомцам всегда относятся подозрительно, а к концу вечера Тибо заметил, как тощий парень с плохой кожей звонит по таксофону рядом с туалетом, нервно поглядывая при этом на него. Он и до звонка был как на иголках, и Тибо предположил, что он звонил либо женщине на фотографии, либо человеку, который близок к ней. Эти подозрения подтвердились, когда Тибо уходил. Как и следовало ожидать, парень последовал за ним к выходу, чтобы посмотреть, куда он пойдет. Поэтому Тибо зашагал в противоположном направлении, чтобы его запутать.

Заявившись в видавшую виды бильярдную, он миновал бар и направился прямо к столам. Он быстро нашел группу мужчин своего возраста, большинство из которых казались холостяками. Он спросил, можно ли к ним присоединиться, и вступил в игру с присущим этому делу ворчанием. Вел себя по-свойски, пару раз купил всем пива, проиграв в бильярд, и, разумеется, парни стали разговорчивее. Он небрежно поинтересовался жизнью города. Промахнулся в самых важных ударах. И поздравил других, когда они попали как надо.

В конце концов они принялись задавать ему вопросы. Откуда он? Что он здесь делает? Он уходил от ответа, бормоча что-то о девушке, а потом сменил тему разговора. Он лишь распалял их любопытство. Он купил еще пива и, когда его спросили снова, неохотно поделился историей: пару лет назад он ходил на ярмарку с другом и встретил девушку. Они поладили. Он повторял и повторял, как она была прекрасна и как попросила его заехать к ней, если он когда-нибудь будет в городе. Он бы и рад, только забыл ее имя, черт возьми.

— Ты не помнишь, как ее зовут? — спросили они.

— Нет, — ответил он. — У меня всегда была плохая память на имена. Мне в детстве попали в голову бейсбольным мячом, и с тех пор память меня подводит. — Он пожал плечами, зная, что они засмеются. Так и получилось. — Правда, у меня есть фотография, — добавил он так, словно это только что пришло ему в голову.

— У тебя с собой она есть?

— Да, думаю, да.

Он покопался в карманах и вытащил фото. Мужчины собрались вокруг. Через мгновение один из них покачал головой.

— Не повезло тебе, — сказал он. — Она недоступна.

— Она замужем?

— Нет, проще сказать, она ни с кем не встречается. Ее бывшему это не понравилось бы, и, поверь мне, тебе не стоит с ним связываться.

Тибо сглотнул.

— Кто она?

— Бет Грин, — ответили они. — Она работает учительницей в начальной школе Хэмптона и живете бабушкой в доме у «Собачьих питомников „Саншайн“».

Бет Грин. Или, точнее, подумал Тибо, Элизабет Грин.

Именно во время разговора Тибо понял, что один из мужчин, которым он показывал фотографию, куда-то исчез.

— Наверное, тогда мне действительно не повезло, — сказал Тибо, забрав фотографию.

Он остался еще на полчаса, чтобы замести следы. Еще немного поболтал о том о сем. А сам наблюдал затем, как незнакомец с плохой кожей звонит по телефону, а потом увидел разочарование на его лице. Как у ребенка, который попал в беду из-за того, что наябедничал. Отлично. И все же у Тибо возникло чувство, что он еще встретит этого человека. Он купил еще пива и проиграл пару раз, периодически поглядывая на дверь, чтобы узнать, не придет ли кто-нибудь. Но никто не пришел. Через какое-то время он поднял руки вверх и сказал, что у него кончились деньги. Он собирался отправиться в путь. Это стоило ему чуть больше сотни долларов. Они заверили его, что он всегда может снова к ним присоединиться.

Тибо едва слышал их. Он мог думать лишь о том, что теперь у него было не только лицо, но и имя и что следующим шагом должна стать встреча с ней.

Воскресенье.

Предполагалось, что после похода в церковь этот день будет посвящен отдыху, когда она может восстановиться и подзарядиться энергией на всю следующую неделю. День, когда она по идее должна быть с семьей, тушить мясо на кухне и прогуливаться по берегу реки. Возможно, даже валяться с хорошей книгой на диване, потягивая вино, или отмокать в теплой пенной ванне.

Чего она не желала делать, так это тратить выходной на уборку собачьего дерьма с заросшего травой поля для дрессировки собак, или чистить клетки, или дрессировать двенадцать собак, одну за другой, или сидеть в душном кабинете в ожидании хозяев, которые придут забрать своих любимцев, в то время как те отдыхают в прохладном питомнике с кондиционером. И разумеется, она всем этим и занималась, с тех пор как пришла из церкви утром.

Двух собак уже забрали, а за четырьмя другими должны были приехать позже в течение дня. Нана оказалась настолько добра, что выложила на стол файлы, прежде чем удалиться в дом на просмотр игры. «Атланта брейвз» играли с «Мете», а Нана не только пылала к «Атланта брейвз» безудержной страстью, которая казалась Бет нелепой, но и обожала все сувениры с символикой команды. Что, конечно, объясняло, почему на столешнице на кухне стояли чашки «Атланта брейвз», на стенах висели флаги «Атланта брейвз», на рабочем столе красовался календарь «Атланта брейвз», а у окна — лампа «Атланта брейвз».

Даже с открытой дверью воздух в кабинете был удушливый. Стоял один из тех жарких и влажных летних дней, когда приятно поплавать в реке, и ничего более. Рубашка Бет намокла от пота, а поскольку на ней были шорты, то ее ноги прилипали к виниловому креслу, в котором она сидела. Каждый раз, передвигая ноги, она в награду получала противный «липкий» звук, как при отклеивании клейкой ленты от картонной коробки, это было просто отвратительно.