Он будет защищать и скрывать ее, она должна принадлежать ему и найти у него безопасное убежище! Осторожно, чтобы не разбудить спавших матросов, Сади вошел в первую лодку;

– Реция, – шепотом позвал он.

Ответа не было.

– Реция! – повторил он еще раз. – Тебя зовет Сади, который хочет защитить тебя и отвести к себе.

Он подошел к устроенному в лодке навесу и откинул его. Под навесом никого не было.

Но в это время в соседней лодке показалась женская головка под покрывалом.

– Неужели это в самом деле ты? – раздался слегка дрожащий голос.

В следующее мгновение Сади был рядом с Рецией, около которой плакал маленький принц.

– Узнаешь ли ты меня теперь, моя возлюбленная? – спросил Сади. – Я пришел, чтобы отвести тебя к себе в дом. Ты превратишь мрачный маленький домик в эдем! Ты будешь делить со мной и радость и горе! Говори, согласна ли ты на это?

Вместо ответа Реция молча протянула руку. Слезы счастья текли по ее щекам, и она прижалась к груди благородного юноши, пришедшего спасти ее.

Между тем маленький принц, ничего не понимая, а видя только чужого человека, заплакал и с испугом прижался к Реции.

– Не плачь, Саладин, – весело вскричала девушка, – мы теперь спасены!

– Да, – сказал Сади, – мальчик также пойдет ко мне, его я также буду защищать от его преследователей, которые будут его искать всюду, но только не у Сади.

– Сколько страху я натерпелась, – шептала Реция, – счастье, что мне удалось скрыться в караване от преследований Кадиджи и Лаццаро, искавших меня! Я спряталась вместе с Саладином в этой лодке.

– Бедняжки, вы сидите здесь со вчерашнего дня, не евши и не пивши! Садитесь под навес. Сади сумеет один довезти вас до своего дома.

Реция и Саладин с радостью вошли под навес.

Сади взял весла и, несмотря на то, что лодка была очень тяжела, доехал до противоположного берега.

Начало уже рассветать, когда Сади, никем не замеченный, привел в свой дом Рецию и Саладина.

– Магомет-бей пришел по твоему приказанию, светлейшая принцесса, и ожидает в приемной, – докладывал грек Лаццаро Рошане, – Прикажешь ему предстать пред твои светлые очи?

– Я хочу с ним переговорить! – отвечала принцесса.

Лаццаро оставил комнату, окна которой были закрыты ставнями, защищающими от палящих лучей солнца.

Через несколько минут он возвратился в сопровождении Магомет-бея.

– Ты командуешь полком кадиджи, – обратилась принцесса к Магомет-бею, – в этом полку служит один молодой баши, по имени Сади.

– Я очень счастлив, принцесса, что мой полк обратил на себя твое милостивое внимание, – отвечал подобострастно Магомет-бей.

Не обращая внимания на слова бея, Рошана продолжала надменным тоном повелительницы:

– Сади-баши не тебе обязан своим повышением, а могущественному повелителю правоверных! Я удивилась, что, будучи начальником, ты настолько плохо знаешь твоих подчиненных, что до сих пор не оценил вполне этого Сади! Он до сих пор все еще только баши!

Магомет-бей понял, что Сади пользуется особенной благосклонностью принцессы и она желает его повышения, но в то же время, несмотря на власть принцессы, у Магомет-бея был другой повелитель, еще более могущественный, чем она, хотя и действовавший во мраке.

– Ты права, принцесса, Сади умен и мужественен, – сказал он, – я так же, как и ты, знаю это, и сам с радостью доставил бы ему титул бея, если бы он исполнил последнее поручение, данное ему! А между тем это поручение было дано ему предпочтительно перед другими.

– Что это за поручение, о котором ты говоришь? – спросила принцесса.

– Дело шло о приведении в исполнение одного важного ареста! Надо было арестовать дочь толкователя Корана Альманзора и одного мальчика, который у нее скрывается.

– Мальчика? Это приказание было отдано Мансуром-эфенди? – спросила принцесса.

– Да, принцесса, теперь ты сама можешь судить, насколько важно было это ему поручение, – отвечал Магомет-бей.

Рошана поняла, что дело шло о взятии принца Саладина.

– Этот мальчик был у девушки по имени Реция, – продолжала принцесса, тогда как глаза Лаццаро засверкали мрачным огнем.

– Сади-баши должен был захватить девушку и ребенка, местопребывание которых было ему указано, но он не нашел их, а следовательно, и не взял, – сказал Магомет-бей.

При этих словах дьявольская улыбка искривила черты Лаццаро, казалось, он что-то знал, что делало ему понятнее эти слова и в то же время возбуждало его ярость.

– Это меня удивляет, – сказала принцесса. – Сади такой человек, который способен исполнить какое угодно поручение. Доставь ему еще новый случай отличиться, и я даю тебе слово, что он исполнит все в совершенстве! То поручение, о котором ты говоришь, он, может быть, не исполнил потому, что не понимал всей его важности. Сади более чем кто-нибудь заслужил ту форму, которую он носит! Иди!

Принцесса отпустила Магомет-бея со всеми признаками сильного неудовольствия. Впрочем, в последнее время расположение ее духа ухудшалось с каждым днем, ее прислужницы дрожали перед ней.

Любовь к красавцу Сади росла, а он ни разу не воспользовался чудной силой подаренного ему Рошаной кольца – ведь оно открывало ему свободный доступ во внутренние покои принцессы.

Когда Магомет-бей вышел, она продолжала мрачно обдумывать услышанное, и ее желание видеть Сади все больше и больше увеличивалось. Наконец она подозвала к себе грека.

– Видел ты Сади-баши? – спросила она своего доверенного слугу.

– Да, светлейшая принцесса, я видел благородного Сади-баши, – отвечал грек. – Ты удивляешься его неблагодарности и желаешь видеть его, – но не жди напрасно, пройдет много дней, а он и не подумает прийти к тебе.

– Почему ты говоришь это так уверенно? Из твоих слов я вижу, что ты узнал нечто, дающее тебе право говорить таким образом; я хочу знать, что это такое! Я действительно удивляюсь, почему Сади-баши не был у меня больше во дворце после первого раза. Ты хочешь объяснить мне это, Лаццаро, но берегись, если ты скажешь что-нибудь, чего не будешь в состоянии доказать, я строго накажу тебя!

– В таком случае твой верный и покорный слуга будет молчать, – с поклоном сказал Лаццаро.

– Ты скажешь, что ты знаешь, я приказываю тебе! – с гневом вскричала принцесса.

– Твои приказания для меня святы, светлейшая, ты все узнаешь, хотя бы это стоило мне жизни! Но прежде, прошу тебя, прикажи выйти твоим прислужницам.

Принцесса знаком исполнила просьбу грека. Невольницы вышли, и Рошана осталась вдвоем с греком.

– Говори! – приказала она мрачным тоном. – Я слушаю!