Впрочем, многим джарийе не удавалось даже увидеть повелителя – не то что разделить с ним ложе. Учитывая количество женщин в гареме, это неудивительно: например, гарем Мехмеда III состоял из 500 рабынь. У Ибрагима I было около 300 одалисок – рассердившись на одну из них, султан приказал утопить всех в Босфоре. Самым большим сералем в истории Турции, насчитывавшим 900 наложниц, владел Абдул-Меджид I. В разные годы в серале находилось от 200 до 1200 человек, включая поваров, повитух, служанок и евнухов.

Евнухи охраняли гаремы Османов. Всего существовало три вида скопцов: мамсух (ему отрезали пенис и тестикулы), хаси (отрезали только тестикулы); мажбуб (отрезали пенис, тестикулы оставляли нетронутыми). По другой классификации евнухи делились на сандалов (им удаляли и половой член, и тестикулы), спадонов (тестикулы удаляли путем выдергивания или оттягивания) и тлибий (им тестикулы отбивали). Белых кастратов – грузин и черкесов – допускали лишь на такую работу, где не приходилось общаться с женщинами, ибо зачастую такие евнухи не были полностью лишены половых органов. Среди чернокожих скопцов дороже всех стоили те, кто имел уродливую внешность: это считалось дополнительной защитой от женского распутства.

Сама кастрация в любом виде была крайне опасной и болезненной. Она нередко заканчивалась смертью оперируемого. Такой случай имел место, например, при Селиме II. В услужении у него находились Газанфер и Джафер – братья-венецианцы, захваченные в плен. Селим убедил их стать евнухами, ибо это позволяло сделать головокружительную карьеру при дворе. Перенеся кастрацию, Газанфер со временем возвысился и стал капы-агой – начальником белых евнухов. Богатый и влиятельный, он занимался благотворительностью – в частности, построил медресе (сегодня улица, на которой оно расположено, называется бульваром Ататюрка, а в здании находится музей карикатуры). Джаферу не повезло: после операции он скончался в страшных мучениях.

Страдания Джафера представляются еще ужаснее, если мы понимаем, что именно ему пришлось выдержать. Операции проводились с использованием примитивных медицинских инструментов и технологий, в условиях антисанитарии, без антибиотиков, противоотечных, обезболивающих и кровоостанавливающих препаратов. Французский дипломат Шарль Ансильон описывает процесс подготовки к хирургическому вмешательству. Пациента укладывали в ванну с теплой водой и нажимали на яремные вены. Человека разбивал своеобразный паралич, и операция проходила для него безболезненно.

Затем, по свидетельству британского путешественника Картера Стента[31], пенис и тестикулы отрезались ножом серповидной формы. По завершении кастрации в отверстие у основания пениса вставлялась оловянная пробка. Рану покрывали вымоченной в холодной воде бумагой и перевязывали. После этого пациента заставляли ходить в течение 2–3 часов, а затем разрешали лечь и на трое суток лишали питья. По истечении этого срока повязку снимали и пробку вынимали. Если евнух не мог помочиться, это свидетельствовало об отеке уретры, и несчастный был обречен на предсмертную агонию.

Врачи нередко отходили от данного плана. В целях дезинфекции тело пациента могли обтереть перцовой водой, а его самого, уже лишенного половых органов, – на пару дней закопать в песок по пояс. Часто после кастрации рану прижигали раскаленным железом или заливали горячим маслом. В уретру вставляли трубку для облегчения мочеиспускания – евнух до конца жизни носил ее в складках тюрбана. Реабилитация длилась несколько месяцев, на протяжении которых скопец мучился от сильных болей.

В результате хирургического вмешательства кастрат должен был потерять интерес к женщинам и спокойно выполнять свои обязанности по охране гарема. Однако все не так просто. Монтескьё в «Персидских письмах» передает психологическое состояние евнуха: «Во мне погасили следствие страстей, не затушив их причины, и, вместо того, чтобы избавиться от них, я оказался окруженным предметами, которые беспрестанно их возбуждали». Иными словами – несмотря на увечья – скопцы нередко сохраняли сексуальное желание и даже удовлетворяли его. Османский ученый XVIII века Али Сейди-бей утверждал: «Я – свидетель того, что эти черные неверные настолько вероломны, что влюбляются в какую-нибудь из одалисок и тратят на них всё, что зарабатывают. При каждой возможности они тайно встречаются и занимаются любовью».

Топкапы знает немало историй, когда евнухи женились и покидали дворец. В Британском музее хранится датированная 1699–1700 годами рукопись английского путешественника Джона Ричардса. По его словам, евнухи, лишенные наружных половых органов, имели сношения – ведь обитательницы гарема хорошо знали, как компенсировать «мужской дефект».

В архивах Топкапы есть свидетельство дворцового стражника XVIII века. В нем говорится, что две наложницы получили свободу и вышли замуж, но спустя неделю обиженные мужья подали на развод. Причиной послужили жалобы бывших одалисок на то, что их супруги как мужчины оказались гораздо хуже скопцов. Эта история получила широкую огласку, и весь Стамбул обсуждал ее очень долго. Родилась городская легенда, согласно которой у евнухов со временем якобы заново развиваются половые органы.

Кастрата можно было легко узнать на улице – последствия операции сказывались на внешнем виде. Евнух рано лысел, у него не росли усы и борода, тело становилось пухлым и мягким – но так было не всегда. Летом 1935 года – накануне Второй итало-эфиопской войны – газета The New York Times опубликовала статью «Евнухи на помощь Эфиопии». 200 чернокожих скопцов Стамбула, ранее служивших султанам, выразили готовность защищать эфиопского императора Хайле Селассие I. Автор статьи охарактеризовал бывших охранников гарема как храбрых воинов огромного роста и мощного телосложения. Евнухи владели мечом, копьем и пикой, но в XX веке такое оружие было малопригодным. Хайле Селассие не ответил на предложение.

Образ евнуха – один из самых загадочных и мифологизированных в мировой истории. Европейцы знали о скопцах немного или не знали вообще. Анекдотический случай произошел с германской императорской четой во время визита в Стамбул осенью 1898 года. Августа Виктория (супруга кайзера Вильгельма II) пожелала осмотреть гарем, и Абдул-Хамид II приказал кызлар-аге (начальнику черных евнухов) провести для нее экскурсию по сералю. Кызлар-ага встретил императрицу у Баб ас-Саадет – Ворот счастья, ведущих в третий двор Топкапы, где находился гарем. Августе Виктории сказали, что перед ней главный черный евнух, важный османский сановник. Императрица, которая впервые слышала слово «евнух», через переводчика спросила кызларагу, был ли его отец тоже евнухом.

На Востоке кастраты играли существенную роль в политике и культуре. В Персии они сторожили царских жен и подвергались насмешкам со стороны полноценных мужчин, в Константинополе – обслуживали василевса и занимали привилегированное положение при дворе. Две сказки «Тысячи и одной ночи» рассказаны от лица евнухов. Правители доверяли кастратам, ибо те физически не могли основать собственную династию – и, значит, захват ими власти становился бессмысленным.