Это расследование ничего ему не даст. Она ведь и сама не знает ответа. Предав забвению тяжелый груз прошлого, Джулия решила отделаться общими фразами.

– Иногда я действительно скучаю, вспоминая сверкающие сотнями свечей танцевальные залы, то удовольствие, которое получаешь, скользя по паркету. Боль в ногах после танцевальной ночи быстро забывается.

А еще были язвительные сплетни и мелкая зависть других девушек. Джулия до сих пор не понимала, почему к ней липло так много мужчин. У нее были слишком курчавые волосы, она много болтала, и наследство у нее было скромным по сравнению с другими. Заметив, что Джек с любопытством смотрит на нее, она добавила:

– В том случае, если вас интересует, вернулась бы я туда, предупреждая ваш вопрос, отвечу – нет, никогда.

Джек удивленно поднял бровь, услышав ее холодный тон. Свои мысли он спрятал за таинственным выражением лица. Джулии вдруг нестерпимо захотелось понять его, узнать, что он любит и что не любит, открыть его надежды и мечты, почувствовать его рядом с собой. Ощутив внезапный прилив желания, Джулия поразилась его силе.

– Мне любопытно узнать о вашей семье. – Джек наклонился к ней ближе. – Вы по-прежнему поддерживаете с ними отношения? У вас есть братья, сестры?

– Нет! – У Джулии от волнения стали влажными ладони. – Я хотела сказать, что мы еще не сыграли партию, поэтому рано задавать следующий вопрос, – быстро поправилась она.

– Согласен. – Джек быстро сдал карты и в третий раз выиграл.

Он раскинул руки на спинке дивана, его пальцы касались плеча Джулии. Казалось, он собирается поцеловать ее. У Джулии подпрыгнуло сердце, и тело пронзило пульсирующее желание. Нельзя было играть с ним в эту игру, вызывать доверие, сидеть так близко, что она ощущала особый мужской запах, смешанный с запахом дождя.

– Похоже, сегодня удача на моей стороне? – Джек улыбнулся уголками рта.

Несмотря на приличное воспитание, Уильяма Джекмана отличала врожденная способность нравиться без всяких усилий с его стороны, которая так неотразимо действует на слабый пол и достойна опытного повесы. Но Джулия знала, как побороть искушение и победить. Если в восемнадцать лет она ловко обходилась с десятками влюбленных мужчин, то в двадцать шесть она уж точно справится с одним симпатичным преподавателем математики.

– Это можно рассматривать как ваш следующий вопрос, сэр? – холодно поинтересовалась Джулия. – Мой ответ, к несчастью для меня, да. Вы сегодня удачливы.

Джек посмотрел на нее, потом рассмеялся:

– А вы хитры, миледи.

– Но правила придумывали вы, и я ответила вам. – Джулия собрала карты, сложила их ровной колодой и передала Джеку. – Гроза уже, кажется, прошла, значит, наша игра закончена.

Джек хмуро посмотрел в темное окно. Вспышки молний стали редкими, гром грохотал где-то вдалеке, а дождь перешел в монотонную морось, которая обещала продлиться до утра.

К облегчению Джулии, Джек не стал возражать. Он помог ей встать, но задержал ее руку чуть дольше, чем это необходимо. Прикосновение его пальцев вызвало дрожь желания, которая только усилилась, когда он провел большим пальцем по тыльной стороне ладони.

– Вы ошибаетесь, миледи, наша игра не закончилась. Мы закончим ее позже.

Благородный облик джентльмена еще не гарантия его благородного поведения. Недавно виконт X. соблазнил свою молодую горничную.

«Записки повесы»

Когда хорошенькая служанка проходила мимо его класса, Джек взял у нее из рук пачку корреспонденции.

Ее удивленный вопль эхом отозвался в пустом классе за его спиной. Щеки у девушки покраснели, в голубых глазах появился блеск.

– Сэр! Это не для вас.

– Тогда я спасу вас от необходимости доставки этой почты.

Служанка опустила голову и захлопала ресницами, как настоящая соблазнительница.

– Это моя работа. Мне бы не хотелось беспокоить вас.

Язык ее тела говорил совсем другое. Свою доступность Агнесс обозначила с самого первого момента, как только Джек появился в школе для собеседования. Но он оценил эту пышную старательную особу лишь с позиций знатока женского пола, другого интереса у него к ней не было.

– Я как раз иду на совещание с другими учителями. Поэтому никакого беспокойства. – Джек ухмыльнулся и легонько шлепнул Агнесс по мягкому месту. – Иди, у тебя много другой работы.

– Да, сэр. – Не скрывая своего разочарования, служанка скрылась за углом.

Джек вернулся в класс и просмотрел пакет с письмами, пришедший с дневной почтой. В уроках был перерыв, дети играли на улице, значит, у него было полчаса свободного времени. Джек намеревался провести его с пользой для дела.

За два дня, которые прошли после грозы, когда Джулия прервала его поиски на первом этаже, он не смог найти ничего, что указывало бы на ее причастность к выходу «Записок повесы». Даже его проникновение к ней в кабинет на следующую ночь и исследование содержимого стола не дало никаких результатов.

Это могло означать, что личные бумаги она прятала у себя в спальне. К сожалению, в школе было полно учеников и работников, и проскользнуть незамеченным наверх было невозможно. Чтобы получить доступ в спальню, ему придется соблазнить Джулию.

Приятная перспектива, подумал Джек. Очень приятная. Каждую ночь он ложился в постель, размышляя о том, что ему хотелось бы открыть и исследовать в Джулии, о ее секретах, которые он хотел сделать своими. Эта женщина стала просто навязчивой идеей, которая ни на минуту не покидала его.

Джека терзало чувство разочарования. С той самой карточной игры она держала его на расстоянии вытянутой руки, вернувшись к роли строгой директрисы. Она избегала его попыток остаться с ней наедине, обращалась к нему с равнодушием леди, разговаривающей с прислугой, словно он был таким же неодушевленным предметом, как те фигурки, заполонившие полки в ее кабинете. В ее поведении не осталось и следа от желания, которое он увидел в ее глазах той ночью, от страсти, которую он хотел разжечь в яркий костер.

В другой жизни, в его настоящей жизни, он бы уже давно действовал, чтобы удовлетворить свое желание. Он бы уговорил ее с помощью рук и губ, мягким, но убедительным шепотом прилечь с ним на диван, и их стоны смешались бы с ударами грома и шумом дождя.

Джек выругался про себя. Это был настоящий ад, ему все время приходилось действовать осторожно, следить за каждым своим шагом. Одно неверное движение, и он будет уволен. Его выгонят из школы, лишив возможности раз и навсегда закрыть скандальную газетенку Джулии.

Джек выглянул в коридор и прикрыл дверь, прекрасно представляя себе реакцию Джулии, если бы она узнала, что учитель математики читает ее личную корреспонденцию.

Было всего три письма. Два, адресованные другим учителям, а на одном четким аккуратным почерком было написано имя Джулии.