прыгала, была на несколько футов выше, чем она понимала, так что теперь она летела над пустотой. Но, когда Марси задумалась, можно ли было умереть в своей смерти, ветер подул вдоль дома, поймал ее, как сетью, и направил к тянущейся ладони.

Как только она оказалась близко, Марси сжала огромный палец. И тут же пожалела.

Когда она коснулась тьмы, магия, какой она никогда не ощущала, взорвалась в ней. Это напомнило ей первый раз, когда она потянула магию Джулиуса, но в миллион раз хуже. Она словно подключилась к солнцу. Попала в сверхновую. Шок был таким сильным, что она не могла заставить себя отпустить, даже когда ее ладонь стала таять на ее глазах, ее пальцы исчезали в тени света солнца. Она в ужасе смотрела туда, но ладонь сжала ее тело в ловушку.

Марси была уверена, что умрет. Снова. Сильная магия была вокруг нее, ее тело таяло, как сахар в воде. Но когда она была уверена, что стала пылью, холодный шок убрал все остальное, и ладонь потянула ее сквозь дыру во тьму, а потом в ледяные объятия.

— Поймал.

Голос был таким громким и радостным, что она едва узнала его, но холод после этих слов ощущался как дом.

— Я тебя поймал, — Призрак крепко ее обнял, и все растаявшие части соединились. — Я нашел тебя, Марси.

— Я знала, — прошептала она, открывая глаза против холодного ветра. Она подняла голову и посмотрела на духа…

И увидела его лицо.

Глава 3

Джулиус резко проснулся.

Он все еще сжимался в комок в кресле Боба, сжимая сумку Марси. Он не чуял угрозы, но сердце колотилось в груди. Обычно так бывало после плохого сна, но он не помнил такого. Он списал это на стресс, натянул выше одеяло, чтобы уснуть, когда вспомнил, что у него не было одеяла, когда он засыпал. Он пытался сонно понять, как оно магически появилось на нем, когда услышал тихий звон фарфора рядом с ухом.

Джулиус вскочил с кресла. Он рухнул на ноги, согнул колени, сжимая сумку Марси под рукой, прах Амелии был под другой, ладони были подняты для защиты от того, что было с ним в комнате. Когда он стал озираться в поисках угрозы, он увидел только знакомого высокого дракона в безупречном черном костюме, пытающегося опустить большой поднос с завтраком на заваленный стол Боба.

— Доброе утро, сэр, — сказал Фредрик, не отрывая взгляда от подноса, который устраивал на углу стола. — Хорошо спали?

Джулиус глядел на него полминуты, а потом рухнул в кресло.

— Не делай так, — выдохнул он, держась за грудь, его бедное сердце пыталось вырваться из него ударами. — Что ты тут делаешь?

— Подаю завтрак, — сказал Ф, установив поднос. — Или пытаюсь. Со всеми проблемами на горе и без Ф рядом, чтобы проверить посещение, почти никто из работников-людей не явился на работу утром. Кухня была заброшена, и мне пришлось работать с тем, что я смог найти. Я не такой хороший повар, как моя сестра, но, думаю, я справился.

Глядя на тост, джем, яйца и другие части завтрака, Джулиус думал, что Фредрик не просто «справился», но это его сейчас не очень тревожило.

— Я не о еде, — рявкнул он, поднимаясь снова. — Что ты тут делаешь? Ты должен быть свободен!

— Я свободен, — резко сказал Фредрик. — Потому я тут.

Джулиус хотел спросить, что он имел в виду, но дракон опустился грациозно на колени. Его ладони легли на пол, и Фредрик поклонился, голова была так низко, что короткие волосы задели камень у ступней Джулиуса.

— Великий Джулиус, — серьезно сказал он. — Мы в долгу перед вами сильнее, чем можем отплатить. Вы боролись за свободу моей кладки против воли Брогомира и самой Хартстрайкер. Благодаря вам, мы летали свободно как драконы впервые в жизни. Но, хоть я рад, я не могу расслабиться, зная, как много мы вам должны. И, как старший, я клянусь на своем огне и жизни, что буду служить вам верно, пока не отплачу долг нашей кладки.

Он поклонился ниже, когда закончил, прижался лбом к полу, а потом плавно поднялся на ноги. Он уже повернулся к подносу, стал расставлять тарелки, пока Джулиус искал голос.

— Издеваешься?

— Уверяю вас, нет, — Фредрик поднял белую фарфоровую чашку. — Чай или кофе? Вы не говорили, что предпочитаете, и я принес все сразу.

— Ни то, ни другое, — рявкнул Джулиус. — И я не хочу, чтобы ты служил мне! Я сделал все это, чтобы вы могли жить свободно!

— Я и живу, — сказал гневно Ф, хмуро глядя на него. — Потому я тут. Я знаю, что не могу жить, не отплатив такой долг.

— Но долга нет. Ты не в долгу передо мной…

— Вы освободили нас от рабства у Бетезды длиной в шестьсот лет, — Фредрик в ужасе смотрел на него. — Что вы хотите, чтобы я сделал? Убежал и игнорировал наш долг?

— Да! — закричал ему Джулиус. — Беги! Улетай! Радуйся свободе. Для этого я вас освободил, чтобы вы могли отсюда сбежать. Если хочешь мне отплатить, так и сделай.

Когда он закончил, Фредрик выглядел опасно оскорбленным.

— При всем уважении, сэр, ваша оценка долга — шутка. Весь клан знает, что вы отпустили Бетезду практически бесплатно. Но, хоть мягкое сердце — ваше право как главы клана, я не настолько лишен гордости, чтобы принять такое для себя или своих братьев и сестер. Потому я поклялся на своем огне, а не предложил вам долг. Я знал, что вы откажетесь, что вы попытаетесь быть хорошим. Но дело не в доброте, Великий Джулиус. Моя кладка, может, и на дне Хартстрайкеров, но у нас всегда была честь. Я не позволю вам издеваться над ней сейчас вашей неуместной жалостью.

Джулиус вздохнул так сильно, что было больно.

— Я не о том…

— Вы дали мне свободу, — перебил Фредрик. — Но я был слугой всю жизнь. Я знаю только это. Разница, что сейчас, благодаря вам, я сам выбираю службу, и я выбираю отдать ее вам. Если не хотите, чтобы я служил таким образом, я найду другой, но я отплачу свой долг, пока не решу так сам, и вы не имеете права остановить меня.

Он рычал, когда закончил, а его глаза — которые казались ярче обычного этим утром почему-то — прищурились до опасных щелок. Так