Калининой В.И. и Короля В.Г. при секретаре Цыганковой Т.К. с участием прокурора Дюковлева В.В. и защитника Власовой К.В. рассмотрела в открытом судебном заседании дело по обвинению Тимофеева Льва Михайловича, родившегося 8 сентября 1936 года в гЛенинграде, русского, беспартийного, с высшим образованием, женатого, имеет двоих детей 1973 и 1980 гг. рождения, не работающего, ранее не судимого, проживающего в Москве (далее следует адрес)… в преступлении, предусмотренном ст.70 ч. ГУК РСФСР.

Изучив материалы судебного следствия, выслушав судебные прения и последнее слово подсудимого, суд установил:

На протяжении 1977–1984 годов Тимофеев в целях подрыва и ослабления советской власти проводил антисоветскую агитацию путем изготовления в Москве клеветнических, порочащих советский государственный и общественный строй письменных материалов, которые направлял за границу для использования антисоветскими подрывными центрами в проведении враждебной пропаганды против СССР…[3]

В судебном заседании Тимофеев допрошен не был, т. к. неоднократно нарушал порядок во время судебного заседания, не подчинялся распоряжениям председательствующего, на неоднократные замечания и предупреждения не реагировал, продолжал нарушать порядок и был удален из зала суда. Суд считает, что предъявленное обвинение нашло полное подтверждение в судебном следствии, а Тимофеев виновен в совершенном преступлении.

Оценивая содержание материалов, изготовленных Тимофеевым, учитывая определенную направленность действий Тимофеева на публикацию материалов за рубежом в антисоветских журналах и использование этих материалов для враждебной против СССР пропаганды, следует признать, что Тимофеев преследовал цель подрыва и ослабления советской власти. Совокупность изложенных доказательств дает основание сделать вывод о полной доказанности совершенного Тимофеевым преступления и правильности квалификации его действий по ч.І ст.70 УК РСФСР.

При назначении меры наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, личность Тимофеева и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность.

Тимофеев ранее не судим, на иждивении имеет двоих детей, до 1980 года занимался общественно-полезным трудом. Вместе С этим суд учитывает повышенную общественную опасность совершенного им тяжкого преступления и считает необходимым назначить наказание, связанное с лишением свободы и ссылкой.

В стадии предварительного следствия Тимофеев обследовался стационарной судебно-психиатрической экспертной комиссией, которая пришла к категорическому заключению о его вменяемости в отношении совершенного преступления. В акте экспертизы, оглашенном в судебном заседании, подробно изложены доводы и убедительно мотивирован вывод. В судебном заседании эксперт врач-психиатр обследовал Тимофеева с учетом его поведения и данных истории болезни и дал заключение о том, что Тимофеев отдает отчет своим действиям, может ими руководить, по своему психическому состоянию может участвовать в судебном заседании. Свой вывод эксперт подробно мотивировал и представил заключение.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 301–303 и 312 УПК РСФСР, суд

приговорил:

Тимофеева Льва Михайловича признать виновным в преступлении, предусмотренном ст.70 ч.І УК РСФСР, и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на шесть лет со ссылкой на пять лет с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Срок отбытия наказания Исчислять с зачетом предварительного заключения с 19 марта 1985 года.

Меру пресечения оставить заключение под стражу.

Вещественное доказательство — пишущую машинку «Эрика» № 4486599 как орудие преступления конфисковать.

Взыскать с Тимофеева Льва Михайловича в доход государства судебные издержки в сумме 10 рублей (десять).

Приговор может быть обжалован и опротестован в Верховный суд РСФСР в течение семи суток со дня его провозглашения, а для осужденного Тимофёева-Л.М. в тот же срок, но со дня вручения ему копии приговора.

Председательствующий подпись

Народные заседатели подписи

Любимая, нет ничего — есть Ты.

Иного в этом мире не осталось.

Какая бы судьба не ожидалась.

Любимая, нет ничего — есть Ты.

Молитвой поднимусь до высоты

Твоей.

Невидимым пребуду.

Ты не поймешь, ты удивишься чуду,

А это я — из тьмы, из ниоткуда

Молитвой поднимусь до высоты

Твоей.

21 марта 1985 года Лефортовская тюрьма

Когда сплетенные рогами бычьи морды

(а если точным быть — коровы и быка)

мне в грудь мучительно и тупо упирались

и было стеснено мое дыханье

и я уже терял надежду-выжить

и мягко, влажно был притиснут к стенке

и сам не то мычал, не то стонал…

открылось вдруг широкое пространство

быков не стало

и меня не стало…

Соком черного хлеба отравлен, на нары запрятан,

Без свиданий, без писем — обовшивел в тоске.

На словах все известно: блаженство гонимых за правду…

Ни блаженства, ни правды — надзиратель

в тюремном глазке.

Бычьей мордой своей упирается в грудь мне Россия —

не рогами — ноздрями, губами, слюнявой щекой

Я притиснут к стене на потеху печальным разиням…

Кто я, Господи? Прах или соли вселенской щепоть?

В этой жизни моей голос Твой как бы вовсе

не слышен.

Я не то чтобы сплю, но еще не проснулся вполне.

Не вполне еще понял, что счастья не будет, что свыше

Это долгое горе как благо даровано мне.

Ничего, я готов проиграть эти мелкие войны.

Если все же вплетешь меня, Боже, в свой дивный узор,

Навести меня в срок, дай понять Твою вышнюю волю.

Посмотри на меня хоть в тюремный глазок.

Декабрь 1985 года Пермская пересыльная тюрьма

ЧАСТЬ II

Вне гармонических звучаний

жесток и жёсток этот мир…

Из жести кружка, миска, чайник,

вагон, собака, конвоир.

Стук металлической посуды

и грохот кованых дверей…

XX век — палач, паскуда,

по горло музыки твоей.

Кровь на губах. Твои ноктюрны

для жести водосточных труб

звучат по пересыльным тюрьмам:

на жести спят, из жести пьют…

И снова