Если Ваше Величество пожелает расследовать это дело, умоляю Вас выслушать меня, с тем чтобы я мог рассказать Вам все, что мне известно, и раскрыть место пребывания этого посланника.

Остаюсь верным и покорным слугой Вашего Величества.

Писано в таверне “Ягненок и голова сарацина”.

Симон Бовалле”.

Симон посыпал законченное письмо песком и аккуратно его запечатал. Теперь перед ним встала новая трудная задача: как ненадежнее доставить написанное в руки короля. Он вспомнил о кузене Фалька, Чарльзе Гранмере, и несмотря на то, что не любил просить о помощи, все-таки решил посетить его дом на Стрэнде, чтобы заручиться его поддержкой.

Позвав Роджера, который бездельничал у окна, Симон приказал ему приготовить лошадей. Обрадованный возможностью посмотреть город, слуга с готовностью бросился исполнять приказание.

Они вместе поскакали к Лондону и проехали по Стрэнду мимо великолепных дворцов к дому, не отличающемуся особым шиком, с вывеской “Гранмер-Холл”. Въехав во двор, Симон уверенно обратился к лакею.

– Передай милорду, что приехал сэр Симон Бовалле от милорда Монлиса! – заявил он повелительным тоном, соскочил с коня, сделав знак Роджеру остаться при лошадях, последовал за лакеем в центральный холл дворца, где остался ожидать, пока лакей докладывал о нем милорду.

Вскоре тот вернулся и, поклонившись Симону, попросил его следовать за ним в апартаменты хозяина дома.

Затем привел юношу в длинную низкую комнату, где сидел милорд Гранмер – человек среднего возраста, с добрым, грубоватым лицом и весело поблескивающими глазами. Он поднялся навстречу гостю:

– Добро пожаловать, сэр. Вы от моего кузена?

– Милорд Фальк рекомендовал мне обратиться к вам, милорд Гранмер, если мне понадобится помощь. Чтобы у вас не было никаких сомнений, что я приехал из Монлиса, он посоветовал мне показать вам письмо, которое адресовал мне.

Чарльз Гранмер взял листки, покрытые каракулями, и начал внимательно их читать. Закончив чтение и возвращая письмо Симону, он улыбнулся.

– Узнаю руку моего кузена, – подтвердил он. – Его письмо объясняет мне ваш характер. – Его глаза засветились еще больше. – Но не могли бы вы разъяснить, что это за заговор и чем я могу быть вам полезен?

Симон коротко описал происшедшее и показал ему свое письмо к королю.

– Не в моих правилах, сэр, просить помощи, и я уверен, что все мог бы сделать самостоятельно, но в данном случае ваше содействие может значительно ускорить дело, если вы, милорд, согласитесь передать мое послание королю.

– Очень толково, сэр Симон. У вас светлая голова на плечах. Где вы остановились?

– В таверне “Ягненок и голова сарацина”, милорд, вместе с моим слугой. Глаза Гранмера снова сверкнули.

– Я не выполню просьбу моего кузена, если позволю вам оставаться там. Прошу вас оказать честь моему скромному дому, сэр Симон!

Парень вспыхнул:

– Вы очень добры, милорд, но все, о чем я вас прошу, – это передать мое письмо королю.

– Не нужно упрямиться! – принялся уговаривать Гранмер. – Я буду рад принять вас в моем доме. Прошу вас послать слугу оплатить счет в таверне и привезти сюда ваши пожитки.

Подумав, Симон бросил на милорда быстрый пронизывающий взгляд и поклонился:

– Благодарю вас, сэр.

Так прошла его первая встреча с Чарльзом Гранмером.

На следующий день милорд отправился в Вестминстер и вернулся с посланием от короля, приказывающим Симону явиться на частную аудиенцию в тот же вечер в шесть часов.

– Он помнит вас, – сообщил Гранмер. – Сказал, что вы были тогда тринадцатым рыцарем, и вспомнил, что вас рекомендовал сам принц. Он ждет вашего рассказа о заговоре. Их что-то слишком много расплодилось за последнее время.

– Пока французский двор притворяется, что верит в сказки о нахождении Ричарда в Шотландии, заговоры будут расти как грибы, – хмуро заметил Симон.

– Но король Генрих настоящий мужчина, – ответил Гранмер. – Он накажет заговорщиков.

– Кто настоящий мужчина, так это юный Генрих, – добавил Симон.

Когда он прибыл в Вестминстерский дворец, его немедленно отвели в покои короля, где он встретил Генриха и старого герцога Йоркского.

Симон застыл на пороге, пока объявляли его имя, а затем неловко опустился на колено. Король кивнул ему, пронизав проницательным взглядом.

– Подойдите сюда, сэр Симон Бовалле, – предложил он. – Мы благодарим вас за преданность и быстроту, с которой вы сообщили нам о предательском заговоре.

Симон приблизился и, стоя перед креслом короля, рассказал по его просьбе о посланнике Серля и схватке с ним в лесу. Его рассказ не был красочным, но предельно точным и лишенным преувеличений. Пока он говорил, король наблюдал за ним, опустив подбородок на руку, отмечая про себя каждое изменение его лица и жесты сильных красивых рук. Генрих слушал очень внимательно и даже несколько раз прерывал, чтобы негромким голосом задать вопрос. Однако, несмотря на мягкие, вежливые манеры короля, Симон почувствовал, что его изучают, потому что к концу рассказа вопросы последовали чаще, и он наверняка допустил бы промах, если бы его рассказ был фальшивым. Все это могло бы расстроить Симона и привести к потере логики в изложении, но он ни разу не сбился, не растерялся из-за ремарок, которые, казалось бы, указывали на то, что король ему не верит. Он уважал Генриха за его недоверчивость и отвечал ему терпеливо, но твердо.

– А где же письма? – спросил наконец Генрих.

Симон передал их и молча ждал, пока король и герцог вскрывали послания одно за другим и перечитывали их. Герцог что-то сердито бормотал себе под нос, и один или два раза его глаза блеснули и он хлопнул себя по колену. Но Генрих читал спокойно, почти безразлично. Дочитав до конца, он ударил в небольшой гонг, который стоял на столе у его локтя, и приказал вошедшему секретарю принести письма, захваченные в Шотландии в декабре. Когда письма принесли, король сравнил их с теми, что доставил Симон, при этом герцог Йоркский заглядывал ему через плечо. Вскоре Генрих остановил на Симоне добрый взгляд глубоко посаженных глаз:

– Вы достойны всяческой похвалы, сэр Симон. Сейчас трудно сказать, насколько важны эти письма или скольких людей этот Серль склонил на свою сторону. Все это мы узнаем от самого посланника, во всяком случае, это хитроумный заговор. Даже я не могу отличить эту печать от подлинной печати умершего короля. И подписи тоже напоминают его руку. Поэтому простые люди очень легко могут поверить, что король Ричард все еще жив. А как восприняло эту фальшивую новость благородное сообщество, мы еще не знаем.

– Ни один образованный, культурный человек ни за что не поверит в такие беспочвенные сказки, – горячо заявил герцог.

– Увы, наши джентльмены готовы поверить в самые фантастические сказки, если в результате им обещают большее богатство или более высокое положение! – спокойно отреагировал Генрих. – Сэр Симон, вам приходилось слышать разговоры об умершем короле?