нужен был Кэрролианский Рыцарь, чем бы он ни был, почему им попалась фигурка Белой Королевы? Быть может, она неким образом приведет Алису и Пиллара к настоящему Рыцарю? И почему Шахматист готов пожертвовать целым миром, чтобы заполучить его?

Зазвонил телефон. Это была Маргарет.

— Говорит Королева Англии, — ответила она, ей нравилось, как это звучит. Мысленно, Королева Англии казалась ей ближе всех к званию Королевы Страны Чудес.

— Я знаю, что это Вы, — вздохнула Маргарет на том конце провода. — Я ведь звоню на ваш личный номер, кто может ответить кроме вас.

— Оу. — Королева почесала затылок. — Значит, скажи мне, ты нашла что-нибудь о Шахматисте?

— Ничего. — Ответила Маргарет. — Никто не помнит его в Стране Чудес.

— Он ведь сказал, что он не Чудесник.

— Это и озадачивает. Если он не монстр, зачем заманивать Пиллара и Алису найти ему Рыцаря? И почему все его загадки, буквально, кричат «Страна Чудес»?

— Согласна. Он знает о нас очень многое. Думаешь, он знает о наших планах?

— Не могу сказать.

— Ты, как всегда, бесполезна, Маргарет, — сказала она и пнула ногой голову ее сына. Доктора так и не придумали, как правильней пришить ее к телу, чтобы вернуть его к жизни.

— Неправда, — с вызовом ответила Маргарет. — Несколько минут назад кое-что случилось с Фабиолой.

— Фабиолой? — Красная Королева ощутила, как в горле образуется комок. — Что случилось?

— Жаль сообщать такое, но, кажется, она умирает. Ее, вроде бы, отравили.

— Когда это случилось?

— Я ждала, что вы спросите.

— Почему?

Маргарет выжидала, а затем ответила.

— Потому что нашу Белую Королеву отравили сразу после того, как Алиса и Пиллар нашли шахматную фигуру, которая, между прочим тоже..

— Белая Королева, — Красная Королева бессильно упала на стул. — И что же это значит?

— Не могу сказать точно, но это не просто совпадение.

Глава 29

Самолет Пиллара

Не уверена, долго ли я спала, но когда я проснулась, по ощущениям будто прошло часов семь. Я тру глаза, чтобы выглянуть в окно. Не могу поверить глазам. Мы летим очень низко, паря над снежными горами посреди ничего. Пилар рядом все еще управляет самолетом и слушает какие-то азиатские песни.

— Где мы?

— Красиво, не правда ли? — Он подпевает «миа-ту-ту-чи» или что-то похожее.

— Я спросила, где мы.

— Сперва, ты должна признать, что тут и правда красиво.

— Ладно, красиво. Так, где мы?

— Здесь, — он тыкает на что-то в снегу.

Я сощуриваюсь и склоняюсь к стеклу, ожидая, что там появится нечто такое, что будет иметь какой-то смысл. Разум отказывается верить глазам, подсказывая, что у меня галлюцинации.

— Это что, статуя Будды? — Открыв рот, спрашиваю я.

Пиллар кивает.

— Вон тот Будда, тот Дудда, а тот, что слева — Нудда.

— Про последних двух не слышала.

— Это сестры Будды, но о них никто не упоминает, потому что они — девчонки. Ты ведь знаешь, как религия относится к женщинам.

Пропускаю его объяснение мимо ушей. Это же Пиллар. Он никогда не изменит свои взгляды на этот мир. Продолжаю рассматривать сооружение, которое показывается позади огромных статуй.

— Это монастырь?

— Угадала! — Пиллар готовит самолет к посадке. — Мы в Тибете, детка. Надеюсь, ты захватила с собой оранжевый халат.

— Вы, должно быть, шутите.

— Мы неподалеку от Буранга, что в Китае. Тибетская автономная область.

— Зачем?

— Что зачем?

— Зачем мы здесь?

— Здесь IBM прячут Синюю Машину, — радостно отвечает Пиллар, махая нескольким монахам, что уже поджидают нас внизу.

— Зачем здесь? Это последнее место на земле, куда можно спрятать такую машину.

— Ты же сама сказала. Спрятать гениальную машину в снегу в монастыре. Блестяще. — Он начинает что-то искать под сиденьем. — Вот. Переоденься.

Я беру монашескую робу.

— Хотите, чтобы я переоделась в это?

— Нужно вести себя как монахи, если хочешь, чтобы нам показали машину. Доверься мне, тебе тут понравится.

Но прежде чем у меня появится шанс возразить, самолет грузно плюхается в снег. Приземление выходит не из легких: нос застрял в снегу, а сзади что-то горит.

— Пока что моя самая лучшая посадка, — говорит Пиллар. — В прошлый раз все, кроме меня, умерли.

Глава 30

За пределами Буранга, Китай, Тибетский Автономный Округ

Красивые монахи в оранжевых и красных одеждах приветствуют нас, словно не видели других людей уже многие годы. Я рысью бегу в новых сапогах, которые дал мне Пиллар и хотя на мне несколько слоев оранжевой одежды, мне дико холодно. Сделав еще пару шагов, понимаю, что Пиллар так и остался в самолете.

— Пиллар? Вы чего там застряли? — Оборачиваюсь и спрашиваю я.

Несколько секунд спустя он выходит из-за самолета. На нем тоже оранжевая роба, а теперь он еще больше похож на тибетского монаха. Не только из-за робы, а потому что побрил голову на лысо.

— Серьезно? — Я стискиваю зубы.

— Я специалист по связям, к тому же, нам нужно влиться в коллектив. Большинство монахов лысые, поэтому я пришел к выводу, что и мне нужно.

— Вы хоть в курсе, что волосы довольно долго отрастают?

— Сейчас для этого уже придумали специальные таблетки, — отвечает он. — Не нужно расчесываться и каждый день мыть голову. Всегда хотел ощутить капли воды на лысой голове. Это было в списке моих челленджей.

Приглядевшись, я понимаю, что это парик. Лысый парик. К нам уже приближаются Тибетцы. Они говорят на языке, которого я не понимаю, но один из них — старик, вероятно, их лидер, широко улыбается и нежно хлопает меня по плечу. Я склоняю голову в знак уважения, не зная, что сказать.

— Алиса из Страны Чудес! — Восклицает мужчина на английском.

— Вы меня знаете?

— А кто не знает? — Он вынимает копию книги «Алиса в Зазеркалье», в красной обложке.

- Вы обо мне читали? — Я польщена.

— На китайском! — Он показывает книгу и она на его родном языке. Все исписано сверху донизу слева направо. — Ты тут очень популярна среди монахов.

— Ого. — Мне нечего сказать. Интересно, когда монахи находят время между молитвами, чтобы почитать детскую книжку?

Старик склоняется ко мне и шепчет.

— Монахи обожают ловить кроликов в снегу, мечтая упасть в кроличью нору. Либо молитвы, либо кроличьи норы. Я — Сян, Сянцы, как Тибетская шахматная игра.

— Приятно познакомиться, Сян, — говорю я. — У вас тут есть свои шахматы?

— Самые древние в мире, — гордо отвечает он. — Говорят, что самые древние в Маростике, но им ничего не известно о корточках.

— Корточках? — Я вскидываю бровь.

— Я учил английский в Бруклине, Нью Йорк, — смеется он. — Говорят, что наша шахматная игра содержит себе великий секрет самой Вселенной. Даже нацисты отправляли свои экспедиции в Тибет, желая узнать