Девочка бросилась к матери и, уткнувшись ей в колени, захныкала:

– Я не хочу. Мамочка, не отсылай меня, пожалуйста!

Эффект от слов Софии был такой, что Беата все еще не могла прийти в себя и сказать хоть слово. Содрогаясь всем телом, она отошла к дальнему окну, почувствовав себя загнанной в угол, в то время как ее заставляли вернуться к жизни.

– Мамочка, папа не позволил бы нам сидеть в темноте и ходить в обносках. Он наверняка надеется, что у нас все в порядке, что мы счастливы. На носу зима. Да, мы запаслись овощами и фруктами, но нам нужно еще покупать муку и все остальное. И, кроме того, Констанс в ее возрасте необходимо есть мясо. Об этом пишут в тех книгах, что лежат наверху. Мамочка, было бы еще здорово избавить Роджера от необходимости присылать нам деньги: они наверняка нужны ему больше нашего. Ты же прекрасная хозяйка, так что буквально через минуту поймешь, как вести дела в пансионе.

Лили подошла к матери, поцеловала и поддержала сестру:

– Мама, я считаю, нам нужно попытаться.

– Но как вы обе не понимаете: никто к нам не пойдет!

– Мистер Сорби из «Иллинойса» всегда очень добр ко мне. Как-то раз, когда на улице шел дождь, он разрешил мне торговать лимонадом в вестибюле, а еще сказал, что я могу прийти снова, когда захочу. Иногда у него в таверне бывает так много народу, что мужчины, да и дамы тоже, вынуждены сидеть всю ночь в вестибюле. Обычно он отправлял таких к миссис Блейк, но та сломала ногу и сейчас больше не принимает постояльцев. Еще я от кого-то слышала, что школьные учителя недовольны кухней в таверне, так что поужинать они могут приходить сюда. Я думаю, они захотят и поселиться здесь, а не у миссис Бауман или миссис Хобенмахер.

Мать покачала головой.

– Но, София, у нас нет ни стульев, ни столов, ни кроватей! Да что там – столового и постельного белья тоже нет.

– Нам с Лили больше не нужны наши письменные столы, да и спать мы можем в одной кровати. Мисс Томс обещала дать два стула, еще один – Порки, а также кровать, стол и две циновки. Он к тому же может починить кровать, которую мы нашли на чердаке. У нас есть все для двух комнат: для начала неплохо.

– Давай попробуем! – присоединилась к сестре Лили.

Констанс тоже подскочила к матери:

– Значит, мы сможем наконец-то жить как другие?

– Ладно, – сдалась Беата. – Зажги свечу, пойдем посмотрим комнаты.

– Давайте лучше зажжем лампу: у меня есть немного керосина, – а то никто и близко не подойдет к дому, который производит впечатление замка Синей Бороды, – предложила София.

В полдень следующего дня, 15 сентября, Лили, забравшись на стул, прибивала вывеску к вязу возле ворот. Местные матроны, тут же возобновившие свои вечерние прогулки перед их домом, отнеслись к действиям как к дурачеству.

– Им надо было назвать это место «Насест тюремных пташек», – фыркнула одна.

– Нет, «Приют каторжников», – усмехнулась другая.

На следующий день доктор Джиллис, притормозил свой тарантас на главной улице, заметив Софию.

– Привет, Софи! У тебя вид как у мясницкого кота. Есть новости?

– Доброе утро, доктор Джиллис.

– Да-да, пожалуй.

– Что это за сплетни по поводу пансиона?

– Это не сплетни. Так что если кому-то из ваших пациентов захочется пожить в спокойной обстановке, направляте к нам? Мама чудесно готовит, а мы с сестрами обеспечим самый хороший уход…

Доктор Джиллис хлопнул себя по лбу и обрадованно воскликнул:

– Как раз то, что надо! Передай миссис Эшли, что я заеду сегодня в семь вечера поговорить насчет миссис Джилфойл. Она как раз выздоравливает, и с радостью остановилась бы в «Вязах» на пару недель. Ей нужен лишь куриный бульон, иногда немного вашего знаменитого яблочного пюре и время от времени яйцо всмятку.

София, распрощавшись с доктором, отправилась к мистеру Сорби в «Иллинойсе», чтобы поделиться своими планами.

– Если ваша таверна вдруг окажется переполненной, не могли бы вы направить тех, кому не хватит места, к нам, мистер Сорби?

Через три дня хозяин таверны прислал к ним объезжавшего свой округ проповедника брата Юргенсона, который почему-то решил спасать заблудшие души в баре и от этого становился совершенно несносным.

Как-то на улице София встретила новую школьную учительницу и, представившись, сказала:

– Мисс Флеминг, мы открыли в «Вязах» пансион: его даже отсюда видно – вон за теми деревьями. Мы подаем обед в двенадцать часов по цене тридцать пять центов, но если вы будете приходить каждый день, то один раз в неделю получите обед бесплатно. Моя мама чудесно готовит.

Дельфина Флеминг появилась уже на следующий день к обеду и попросила показать ей комнату (где и осталась на два года). Эта новость вызвала неудовольствие в школьном совете, но мисс Флеминг приехала с востока – а именно из Индианы, – поэтому все решили, что она не обладает острой интуицией в вопросах морали. Кое-кто из уже бывавших в городе коммивояжеров открыл для себя это место самостоятельно. Тушеные цыплята с клецками и ростбиф никого не оставляли равнодушными, а про таланты Лили и вовсе ходили легенды: «Джо, честно тебе скажу, никогда не слышал ничего подобного: «После странствий нет места прекрасней!» А ведь она дочь убийцы, подумать только!»

Привели в порядок еще две комнаты. София уговорила мать начать выпекать обожаемое всеми немецкое имбирное печенье, которое потом продавала в вестибюле таверны. Следуя примеру миссис Уиттимур, она откладывала деньги впрок и старалась заработать где только можно. В дни забоя скота она взяла маленькую тележку и отправилась за три мили на ферму к Беллам (Роджер во время летних каникул ходил сюда обрабатывать землю, косить траву, и его поили молоком). Из свиного жира, который привезла оттуда, потом наварили мыла, и миссис Эшли облагородила его отдушкой из лаванды. Она сама готовила закваску. Кухонную плиту зажигали, высекая искру от удара кремния о сталь.

Экономить на мелочах – занятие совсем не скучное, и София без зазрения совести торговалась в лавках. Жалость и снисходительность их скоро сменилась уважением и даже восхищением. Мужчины сердечно здоровались, а потом и некоторые дамы начали отвечать на ее приветствия коротким кивками. Бывшие одноклассницы шептались и хихикали ей вслед. Мальчишки глумились: «Старые ковры, пустые бутылки, дырявые мешки! Все купит наша Софи».

Но при этом в городе начались некие странности.

Примерно неделю спустя, после того как стало известно, что в «Вязах» сдают комнаты