— Хотели, но уж как-нибудь без тебя, — пробурчала я в след ему, спускаясь по ступенькам.

— Да пусть несет, — обреченно выдохнула Райиса, сзади меня.

— Ну не выхватывать ее теперь, — нервно прошипела я и замолкла. Гэлис тем временем уже вышел из дома, огляделся, выбирая место. Присмотрел небольшое местечко, куда уже проникали солнечные лучики и твердым шагом, пошел туда. Изящно дойдя до места, что трудно было ожидать от типа такой комплекции, аккуратно положил девушку на траву и отошел. Лучи с радостью приняли подношение и спустя какие-то секунды, тело девушки засверкало, словно солнце проникало внутрь нее. Я ахнула от восторга и присела рядом, наблюдая за процессом. Девушка вздохнула, выгнулась к солнцу и, опустившись обратно на траву, открыла глаза. Первое, что она увидела, это была я.

— Тварь, — злобно прошипела девушка.

— Что? — я отшатнулась.

— Тебе мало было мучить меня, и ты решила вернуть меня к жизни, чтобы продолжить свои зверства. Но теперь хватит! — резко припечатала девушка и громко крикнула: — Моран! Моран! Спаси меня!

— Да что же ты так орешь? — потрясла я головой от пронзительного вопля блондинки.

— Только не это, — скривился Гэлис.

— Всемогущие боги, — прошептала Райиса. А вокруг все замерцало, и яркая вспышка больно резанула по глазам.

— Сестра, — откуда-то появившаяся мужская тень шагнула к кричащей девушке и обернулась ко мне. — Зря я тебя не добил.

Проморгавшись и вытерев непрошенные слезы, я взглянула на этого Морана, как называла его блондинка и замерла.

— Ангел, — благоговейно прошептала я, в глазах резко потемнело, и я куда-то провалилась.

15. Элигос

Дожидаясь аудиенции императрицы, Элигос рассматривал картины, висящие на стенах и поражающие своим величием. Они просто придавливали собой, показывая всю мощь правительницы. Но это никак не влияло на Герцога. Он слегка поморщился, вздохнул и прикрыл глаза, чтобы хоть на миг исчезнуть из всего этого подавляющего величия.

— Любуешься? — пропел мелодичный голосок.

— Новые картины? — Элигос открыл глаза и повернулся в сторону говорившей. Ей оказалась молодая и красивейшая девушка с изумрудными глазами и волосами. Она лукаво усмехнулась и присев в кресло, больше напоминающее трон, махнула рукой Элигосу. Тот слегка склонил голову в приветствии и сел рядом, в кресло попроще.

— Новые, новые, — притворно вздохнула девушка.

— Почему позволяешь, если тебе это не нравится? — интерпретировал ее вздох по-своему Элигос.

— Ну как же, надо поддерживать имидж, — усмехнулась девушка.

— Не надоело еще? — приподнял брови Герцог.

— Надоело, — по-девчоночьи хихикнула Изумрудная, но на ее цепком и далеко не молодом взгляде это никак не отразилось.

— Я ждала тебя раньше. Что задержало в пути, племянничек?

— Скорее кто, а не что, — цинично ухмыльнулся Элигос, не отводя взгляда от императрицы.

— И кто же тебя задержал? — постукивая ноготками по подлокотнику, спросила Ингемара.

— Моя нареченная, — сквозь зубы, произнес Герцог.

— Вот даже как? — Ингемара изумленно приподняла брови. — Ты же знать о ней даже не хотел и встречаться с ней не собирался, не смотря на то, что твоя драгоценная матушка за тебя давно все решила.

— Да, решила, а меня забыла спросить, нужно ли мне это, — от гнева Элигос настолько сильно стиснул подлокотник своего кресла, что крепкое дерево тут же рассыпалось в щепки, словно труха.

— Так, нечего мне мебель тут портить, — усмехнулась Ингемара. — Но ты так и не объяснил, чем лично тебе это брак так противен, что ты готов сбежать куда угодно, лишь бы не видеть свою невесту?

— Мне не нужна верная подстилка матери. Своих проблем и так хватает. И ты, между прочим, знала об этом! Знала и согласилась на этот фарс, — Элигос гневно уставился на Изумрудную.

— Дорогой мой, политика страшная вещь и мы ее рабы, — спокойно сказала Ингемара, проигнорировав явный гнев Элигоса.

— Я, но не ты, — Элигос постепенно успокаивался.

— Дорогой мой мальчик, ты ведь знаешь, чего я хочу, — неожиданно ласково улыбнулась Ингемара.

— Знаю, а Моран согласен на… — Ингемара резко перебила даймона, не дав договорить:

— Не произноси при мне имени этого предателя.

— Даже так? — удивленно вскинул брови Элигос и замолчал. Дела обстояли еще хуже, чем он думал. И, кажется, начал понимать причину ненависти одного известного лица к своей нареченной.

— Так, именно так, — жестко произнесла Изумрудная, — больше мы этой темы не касаемся. Ты лучше расскажи, почему это вдруг твоя нареченная тебя задержала.

— Уступив настоятельной просьбе своей матушки, я решил навестить Лилиану, чтобы между нами не было недопонимания. И обнаружил весьма странные дела в ее имении.

— Что за дела? — немного поддавшись вперед, к Элигосу, спросила Ингемара.

— О, это долго рассказывать, но суть в том, что моя нареченная хочет разорвать помолвку. И ее родители прибыли вслед за мной, чтобы просить тебя об этом.

— Что? — воскликнула Ингемара.

— Да-да, именно так.

— Их надо временно ограничить в действиях, чтобы они не могли помешать, — словно что-то придумывая, сказала Изумрудная, резко успокоившись.

— И что ты предлагаешь, зная как трудно игнорировать клан Кровавых? — спросил Герцог, откинувшись на спинку кресла.

— Пусть пока посидят в крепости. А ты, возвращайся обратно к глупой девчонке и образумь ее. Делай что хочешь, но это брак должен состояться.

— Какой мне в этом резон? — криво улыбнувшись, спросил Элигос.

— О своем резоне ты узнаешь позже, — резко ответила Ингемара, поднялась и исчезла в открывшемся портале, оставив после себя сияющие изумрудами искры.

16. Поместье рейнали Лилианы-Федерики Сайторини Ларгос

Моран удивленно вскинул брови и посмотрел на ту, которая была причиной всех его проблем. В прошлый раз он смог прорваться сюда только лишь движимый ненавистью. А сейчас, услышав мольбу сестры, которую уже и не чаял увидеть. Она придала ему сил, чтобы снова прорвать охранные чары поместья Лилианы. И вот опять эта тварь называет его так странно — ангелом, словно не знает его. И ему в голову пришла очень интересная мысль. Убивать Лилиану не стоило, пока не стоило. А сейчас самое время убраться отсюда. Правда еще предстоит удивляться тому, что рядом с вирресой находится ордони, словно верная подруга, а еще и правая рука Элигоса откуда-то взялся. Но размышлять об этом было совершенно некогда. От легкого взмаха, в руке Морана появился сияющий на солнце меч, острие которого он поспешил приставить к беззащитной шее, потерявшей сознание Лилианы.

— Убей ее, убей, — истерично взвизгнула Алисетия.

— Не сейчас, сестра, — спокойно произнес Моран, наблюдая за странной парочкой: ордони и даймона, готовых наброситься на него. У даймона стремительно краснели глаза, а губы ордони кривились в угрожающем оскале.

— Только движение, и она останется без головы. А без этого важного органа, даже