Правда, был еще один человек, к которому Барни благоволил, – администратор в салоне стрижки собак. Барни всеми фибрами души ненавидел самого парикмахера, но привязался к девятнадцатилетней девушке, которая жила с родителями и которой нравилась та свобода, которую она время от времени получала, когда сидела с Барни.

– Надеюсь, что она с успехом прошла все проверки, – сказал Брайант. – На моей памяти она – единственная собачья няня, которой пришлось пройти тест на совместимость…

Ким на это ничего не ответила, но он был недалек от истины.

– Пока, Брайант, – попрощалась она, со значением поглядывая на дверь.

Он отсалютовал ей и исчез.

Стоун стала доставать содержимое своего рюкзака. Она аккуратно сложила смену одежды и положила ее под кресло. Затем вытащила туалетные принадлежности, а журнал о мотоциклах оставила в рюкзаке.

В дверь кто-то негромко постучал. Это оказалась Хелен.

– Я убедила их всех лечь в постель, мэм. Не знаю, смогут ли они заснуть, но несколько часов сна им явно не помешают.

– Спасибо, Хелен. Вы можете ехать домой. – Ким посмотрела на часы. – Сможете вернуться к девяти утра?

– Нет, я вернусь тогда же, когда и все остальные, – покачала головой Хелен.

– Тогда в шесть, – улыбнулась Стоун.

– До встречи, – сказала женщина, отходя от двери. Неожиданно она притормозила: – Постарайтесь хоть немного отдохнуть, мэм.

Ким кивнула и уселась за обеденный стол.

Она услышала, как закрылась входная дверь. Хелен – совершенно бесценное приобретение для следственной группы. Она будет настоящим мостом между командой и родителями. Будет успокаивать их, не вдаваясь в подробности, а Ким сможет полностью сосредоточиться на расследовании.

Инспектор подумала о том, что Хелен надо всячески оберегать. Иначе она сломается под грузом окружающих ее уныния, страха и бесконечных ожиданий.

А может быть, даже и горя, прошептал тонкий голосок на ухо Ким.

Она не стала его слушать и вышла из комнаты. Лукас кивнул ей, когда она стала подниматься по лестнице.

Идя по холлу, Стоун услышала разговор в одном его конце и приглушенные рыдания в другом. Подойдя к четвертой двери по правой стороне, она осторожно вошла в комнату. Закрыв дверь, начала шарить по стене в поисках выключателя.

У левой стены находилась кровать. С плаката, висевшего на стене, на лоскутное одеяло и наволочку с диснеевскими рисунками смотрели пятеро ребят. В одном месте на покрывале виднелся след, как будто там кто-то сидел. На подушке была аккуратно сложена пижама с изображениями обезьянок, ожидающая возвращения Чарли.

Ким уселась на тот след, который, как она подозревала, оставила Карен, и осмотрела комнату маленькой девочки. Белая антикварная мебель с поцарапанной кое-где поверхностью. Украшенный узорами книжный шкаф с милыми игрушками и несколькими книгами. На комоде в углу – небольшой телевизор. На туалетном столике – зеркало в рамке из цветных лампочек.

Куда бы ни посмотрела, везде Ким натыкалась на индивидуальность дочки Карен. Браслеты, колечки, цветные вставки для волос… Несколько обручей для волос, набор разноцветных подтяжек, которые можно комбинировать с любыми джинсами… Перед платяным шкафом стоит целая коллекция кроссовок: с огоньками, колесиками, а рядом лежат разноцветные шнурки, которые можно комбинировать как душе угодно.

Ким включила прикроватную лампу. На потолке немедленно появилась и начала вращаться модель Солнечной системы. Стоун улыбнулась.

Когда она протянула руку, чтобы выключить лампу, то наткнулась на фотографию в рамке, которая стояла лицом к кровати. Простая серебряная рамка со вставленной в нее газетной вырезкой, с которой прямо в камеру улыбались обе девочки с влажными волосами. В заголовке говорилось, что они победили на национальном празднике плавания.

Было ясно, что Чарли нравится смотреть на это фото перед тем, как заснуть. Ким вернула рамку на ее место на прикроватной тумбочке, и тут у нее в заднем кармане зазвонил мобильный. Резкий звук звонка нарушил покой комнаты, и ей захотелось немедленно отключить его.

Номер звонившего был ей незнаком.

– Стоун, – ответила она.

– Инспектор Тревис из управления Западной Мерсии.

– Слушаю. – Ким нахмурилась. Было время, когда они с Тревисом обращались друг к другу по имени и вместе работали в Западном Мидленде. До того момента, пока ей не присвоили звание инспектора раньше, чем ему. Он перевелся в соседнее управление, которое было значительно меньше и спокойнее, чем то, в котором они служили вместе, и исчез, прихватив с собой свою ненависть.

– У меня здесь труп, – заявил Тревис.

Ким очень развлекало то, что он никогда не обращался к ней по званию.

– И?.. – спросила Стоун. Что она должна сделать по этому поводу? Устроить вечеринку?

– Вы, возможно, знаете убитого…

Тревожное чувство, которое преследовало ее вот уже несколько часов, получило свое объяснение.

– Продолжайте. – Ким приготовилась к тому, что – она была в этом уверена – должно было последовать.

– Светловолосый мужчина, на вид чуть больше двадцати – и ваша служебная карточка в кармане.

Двигатель «Ниндзя» стих, когда она остановилась перед полицейской лентой, огораживающей место преступления.

Ким сняла шлем и повесила его на руль мотоцикла. «Литтелтон армз» был гастропабом[20], расположенным на Бромсгроув-роуд в Хэгли, всего в какой-нибудь миле от границы, разделяющей зоны ответственности полиции Западного Мидленда и Западной Мерсии. Сам паб был последним зданием перед тем местом, где шоссе сужалось до ширины однорядной дороги, по обеим сторонам которой росли живые изгороди. Тревис стоял в пятидесяти футах от бара, предупрежденный о ее приезде грохотом мотоцикла. Весь транспорт был остановлен на уровне островка безопасности, поэтому вокруг царила тишина.

Расстояние между ними освещалось только светом его фонаря.

– Я должна забрать себе это убийство, – сказала Ким без всякой преамбулы. Они почти не общались друг с другом вот уже три года.

– Не выйдет, – ответил Тревис, качая головой. – Помню, я говорил тебе нечто похожее не так далеко отсюда, и ты послала меня куда подальше, потому что первая приехала на место преступления.

Да, она очень хорошо это помнила. Тогда было обнаружено тело Терезы Уайатт, что положило начало крествудскому расследованию[21].

– Не принимай все так близко к сердцу, Тревис. Сейчас не время мне мстить, – сказала Ким, делая шаг в сторону, чтобы обойти полицейского. Но тот продолжал загораживать ей проход.