Он вышел и вернулся почти тут же. В руках была черная коробочка, которую он положил ей на колени. Она не пошевелилась.

– Открой коробку, Лайэл. Она покачала головой.

– Меня не интересует, что там. Мне ничего не нужно.

– А я считаю, что ты передумаешь, когда увидишь подарок, – сказал Джордан, взял коробочку и открыл ее.

На белом шелке сверкало изумительной работы колье – виноградная лоза с листьями и гроздьями изумрудных плодов. Лайэл взглянула, но ничего не сказала.

– «Изумруд под цвет твоих глаз» – это самое романтичное, что следовало бы сказать. Но, зная твой утилитарный подход к вещам, могу сказать, что это стоит годового жалованья некоторых.

Реакция последовала немедленно: она захлопнула коробку и швырнула ее ему.

– Мне это не нужно, – звенел ее голос, – мне от тебя ничего не нужно. Если ты такого обо мне мнения, для чего ты это покупал?

– Не дури, – произнес он, – людям же будет интересно узнать, что я подарил своей невесте. И что подумает твой дедушка, если тебе нечего будет ему показать.

– Я его носить не буду, – заявила она весьма категорично.

– Ну почему же! Будешь, – его голос стал твердым, – ты будешь носить это колье, чтобы сделать мне приятное. Я даже заказал такой же браслет и серьги. У моей жены должно быть все, что можно купить. Женщины будут тебе завидовать.

– Завидовать мне? Смешно, – заметила Лайэл с горькой усмешкой, – не трать деньги, а лучше копи их. Ты не можешь купить мне то, что я хочу иметь.

– А как же благополучие твоего дедушки?

– Я не из-за этого выходила за тебя замуж.

– Я, был момент, даже поверил в это, – произнес Джордан вкрадчивым голосом.

– Ты можешь этому верить. Это правда.

– Ну и почему же ты пошла за меня? Хотелось бы услышать твою версию.

– Я была полная дура и воображала, что люблю тебя.

Он рассмеялся.

– Ты, должно быть, считаешь, что и я дурак и поверю этому. Такие, как ты, не способны любить. Конечно, пока не появится счет в банке… И тем не менее сейчас, когда ты перестала притворяться, мой счет открыт для тебя – ты можешь позволить себе все прелести жизни. Ради этого ты, собственно, и вышла за меня замуж.

– Да ничего подобного! Господи, Джордан, я знаю, что ты ненавидишь меня, но нельзя же так относиться друг к другу, – сказала Лайэл с тоской в голосе.

– Но именно так я буду вести себя и дальше, моя дорогая Лайэл! Вспомни Поля. Ты в течение многих месяцев обрекала его на адскую жизнь. Нет уж, так легко ты не отделаешься!

Джордан наклонился к ней, схватил ее за запястье, подтащил к себе и усадил на колени. Сердце Лайэл забилось. Она сидела, окаменев от страха, не в силах произнести ни слова. Он медленно расстегивал пуговицы на ее платье, наблюдая за ней сквозь прищур глаз. Спазмы перехватили горло. Когда же его рука проскользнула в лифчик и остановилась в ложбинке, она вздрогнула телом.

– Тебе не нравится, что я до тебя дотрагиваюсь? – спросил он, усмехнувшись.

– Я чувствую отвращение, – прошептала она.

– Ах вот как, – сказал он вкрадчивым голосом.

Что же она наделала! Нужно было потерпеть. Она сама вложила ему в руки оружие, которое он теперь использует против нее же. Но поправить уже ничего было нельзя.

– Тогда ты сама разденешься или помочь?

– Что ты сказал? – выдохнула она.

– Раздевайся сама, а не то я помогу. Лайэл окаменела. Внутри же у нее все кипело и клокотало. Пусть он катится ко всем чертям! Да, но он же сильнее ее. И если только она станет сопротивляться, то он, конечно, справится с ней. Он только этого и ждет, чтобы насладиться победой.

Встала, сняла платье, сняла нижнюю юбку.

– Красивое у тебя белье. Но я бы предпочел, чтобы ты и его сняла.

Господи, но что же это такое? Ведь он ждет, чтобы она умоляла его отказаться от бредовой идеи. Он хочет унизить ее. Но если она будет взывать к его снисхождению, это еще больше унизит ее.

Сняла все и гордо выпрямилась. Щеки пылали, руки ледяные, Лайэл стояла и смотрела ему в лицо.

На мгновение ей показалось, что в его глазах промелькнуло что-то похожее на уважение к ней. Зрачки глаз его потемнели, и он сказал хриплым голосом:

– Твое тело прекрасно, как и твое лицо. Если бы и твое внутреннее содержание было бы столь прекрасно, то ты была бы той самой женщиной, о которой мужчина может только мечтать… – Он резко себя оборвал и докончил уже с иронической усмешкой: – Но и я, и мы, мы оба знаем, что это утопия.

Он встал и приблизился к ней. Вытащил шпильки. Шелковистые волосы волнами рассыпались по плечам. Неожиданно легко подхватил ее на руки и понес на кровать. Сел рядом и долго смотрел на нее. Потом, улыбаясь, медленно заскользил руками по ее телу.

Внутри все сжалось в тугой комок. Усилием воли она подавила свой бессловесный протест и лежала не шелохнувшись.

– Что же ты не сопротивляешься? – спросил он.

– Ты хочешь, чтобы я сопротивлялась? Тебе нужен повод, чтобы причинить мне боль.

– Вот тут ты ошибаешься. Я не ищу поводов. У меня их предостаточно. Никакой боли я тебе причинять не собираюсь. По крайней мере, сегодня. Я хочу просто кое в чем убедиться. А для этого необходимо провести один эксперимент.

– Эксперимент, – повторила Лайэл, дрожа всем телом. – Какой эксперимент?

Джордан улыбнулся и явно не спешил с ответом.

– Допустим, ты принимала подношения от своих кавалеров, ничего не отдавая им взамен. Но, согласись, что если красивая двадцатидвухлетняя женщина умудрилась сохранить девственность в наш век свободных нравов, то это наводит на размышления. Такое возможно – если она фригидна, – говорил он с улыбкой, дотрагиваясь до ее груди, бедер, живота.

Указательным пальцем он провел по контуру ее губ.

– Такой чувственный рот, такая реакция на мои объятия! На фригидность не похоже. Хотя иногда можно и ошибиться. Прошлую ночь можно считать чистым экспериментом. Правда, с некоторой натяжкой. Ты конечно же понимала, что должна доставить удовольствие своему партнеру. Так что, возможно, твоя чувственная страсть была только игрой.

Она вздрогнула так, будто до ее тела дотронулись оголенным проводом, а он продолжал:

– Но сегодня тебе уже незачем притворяться. Лайэл похолодела, руки и ноги онемели. Он, положив ладони рядом с ее лицом и прижав пряди волос к подушке, наклонился над ней. Бледная, белее наволочки, она смотрела на него в упор округлившимися глазами.

– Какие у тебя большие глаза!

И вдруг она стала неистово биться. Задыхаясь и извиваясь, отталкивать от себя его ухмыляющуюся физиономию.