Нунг посчитал, что на этом разговор закончен, и, не прощаясь, пошел обратно в деревню. Сделав вид, что не заметила заинтересованный взгляд Эфиры в мою сторону, я принялась помогать Ортосу и Сетсею проверять ремни, стягивавшие наш багаж. Закончив, забралась Горке на спину, удобно устроилась между его крыльев и натянула поводья, не разрешая взлетать. Грифон расправил крылья и в нетерпении снова начал пританцовывать.

– Давай, – сказала я, протягивая руку Эфире.

Орк опасливо залезла на второе седло за моей спиной и крепко обхватила руками.

– Держись, – крикнула я, и мой голос потонул в потоке воздуха. Горка мощными взмахами крыльев оторвался от земли и устремился ввысь, к легким облакам, окрашенными по краю алыми лучами восходящего солнца. Я всегда любила момент взлета. Дух захватывает от очередного виража, а внутри начинается щекотка и хочется смеяться от радости. Мое веселье орк не разделяла, вцепившись в меня мертвой хваткой. Только когда грифон набрал высоту, принялся парить в потоках ветра, и его движения стали мягче и спокойней, Эфира немного расслабилась.

Поднявшись настолько высоко, что лес под нами превратился в сплошной зелено-желтый ковер, мы увидели вдалеке устремленные в небо заснеженные пики горного хребта Баэрдаль. Даже спиной я ощущала восторг Эфиры, эмоции того, кто впервые смотрит на мир с высоты птичьего полета, становясь в один рост с величественными горными вершинами.

– Мы летим к подножью вон того дальнего пика, – крикнула я ей, показывая на продолговатый спуск. – Там находится самое северное поселение оборотней, родная деревня нашего Ортоса. Мы должны добраться туда к вечеру, заночуем и оттуда уже двинемся по склону к гномам.

– Почему мы не летим сразу к гномам? – стараясь перекричать встречный ветер, спросила Эфира.

– Никто из нас не бывал там. Придется идти пешком, и нам нужны надежные следопыты, чтобы не заплутать на горных тропах.

Наконец под вечер мы начали снижаться над деревней оборотней. Спина, ноги и даже руки болели с непривычки. Во время полета мы делали короткие остановки, но все равно уставшее тело болело, отчаянно хотелось выпрямиться и размять ноги.

Грифон голубоглазки плавно спускался по кругу рядом с деревней. Я разглядела собравшихся внизу и с удивлением уставившихся на нас людей. Первым приземлился грифон оборотня, затем драгона, и только тогда сели мы.

Вокруг восхищенно шумела детвора, тыкая пальцами в грифонов. Из толпы вперед вышла замотанная в толстый шерстяной платок женщина и бросилась Ортосу на шею. Она была значительно ниже его ростом, и оборотню пришлось наклониться. По тому, как нежно он прижался к ее голове щекой, словно ребенок, стало понятно – это его мать. В сердце больно кольнуло от воспоминания о растерянных глазах моей матери, когда мы безмолвно прощались, и я поспешно отвернулась.

Приветственно улыбаясь, по тропинке к нам направлялся широкоплечий, не по возрасту седой мужчина. Он, конечно, давно не молодой юнец, но серебряная седина настигла его слишком рано. Вожак стаи, догадалась я. Сильный вожак. Натренированный глаз воина научился безошибочно оценивать соперника – важнейший навык для сражения. Несложно заметить уверенные движения седого волка и то, как внимательно он нас рассмотрел, отметив наше оружие. Волк остановился между сельчанами и драгоном, видимо, решив, что из нас он представляет наибольшую опасность.

– Это Индул, наш вожак, – представил седого подскочивший к нам Ортос. – Дядя, это Амидера, княгиня Кроуги, а это… – Он развернулся в мою сторону. – Сетсей и Эфира.

Сначала показалось, что я ослышалась. Голубоглазка княгиня?! Не очень я разбираюсь в людских княжествах и титулах, но, очевидно, она важная птица. Очень важная. Угораздило же меня! Духи, за что?

– Семье Рагонга тут всегда рады, – ответил вожак с хрипотцой. – Чем обязаны важным гостям?

При упоминании этого имени голубоглазка будто вздрогнула, даже веревка между нами слегка натянулась.

– Мы направляемся к гномам и, если вас не стеснит, хотим остановиться на ночлег в вашей деревне, – ответила она.

Вожак выслушал и громко окликнул кого-то в толпе:

– Рада!

К нам подошла та самая женщина, которая обнимала Ортоса. Волчица с длинной русой косой и темными, как грозовое небо, глазами.

– Прими и накорми наших гостей, – распорядился вожак. – Идемте в деревню, чего кости понапрасну морозить.

Вожак махнул рукой, приглашая следовать за ним. Драгон, окруженный любопытной детворой, взял под уздцы двух грифонов и пошел за вожаком оборотней.

Амидера повернулась к матери Ортоса и с почтительным поклоном обратилась к ней:

– Соболезную вам. Ваш муж… Вольфган стал мне другом, и его потеря…

Глаза голубоглазки увлажнились, она не смогла договорить до конца и уткнулась взглядом в землю. Женщина стремительно шагнула к ней, обняла и прошептала:

– Я чувствую твою боль. Не вини себя.

Ортос помрачнел и отвел взгляд в сторону. Он забрал из рук девчонки поводья и направился за остальными в деревню, ведя за собой грифона. Я позавидовала ему, не хотелось становиться свидетелем сцены, не предназначенной для моих глаз. Но мы связаны, и мне ничего не оставалось, как стоять на месте.

Аура голубоглазки зашевелилась, и серая часть стала поглощать светлую, разрастаясь. Боль. Значит, боль является той брешью, которая съедает ее жизненную силу.

Мать Ортоса дружелюбно улыбнулась нам обеим, бережно приобняла голубоглазку за плечи и повела в деревню. Замыкая всю эту компанию, следом двинулась и я. Меня все больше и больше раздражала эта веревка между нами и мысль, что я, как собачонка на привязи, плетусь за человеческой девчонкой.

Ближе к деревне мы услышали музыку, повсюду горели костры, ароматно пахло жареным мясом и травами. Можно было подумать, что тут гуляния, но мне и раньше доводилось бывать в волчьих деревнях, здесь всегда так. Оборотни, то ли от сложной жизни, то ли, наоборот, от ее гармонии и близости с природой, старались жить весело. А сегодня еще и повод появился – гости пожаловали. Я с интересом рассматривала высокий частокол вокруг деревни, который мы миновали. Постройка свежая, даже запах срубленного дерева еще остался. С двух противоположных сторон деревни высокие смотровые башни. Разумное решение. Пока я пробиралась по лесам Трундас до стоянки драгонов, не встретила ни одного следа тварей из порталов. Леса они, по-видимому, не жаловали, но кто знает, надолго ли?

До этого я видела поселения оборотней лишь в южной части лесов Трундас. Тут, в самой северной их части, климат суровее, поэтому дома массивнее, крыши толще, и их скаты почти достигают земли. Вокруг домов плетеные заборы с заостренными наконечниками на верхушках. Заборы, похоже, тоже новые. И горная цепь, непоколебимо возвышающаяся на горизонте. Казалось, она начинается прямо за деревней, но это не так, обман зрения. Большое всегда видится ближе, чем есть на самом деле.