— Знаешь, однажды к нам в Горы карликов пришел Серый, — неожиданно начал Делер. — Это было очень давно, в последний год Пурпурных лет, когда мы уже почти победили гномов. Оставалось совсем немного до полной победы, мы уже вытеснили родственничков к Воротам Гранхеля, когда явился этот Серый. Карлики — не дураки, гостя приняли честь по чести, отвели на Совет… Серый тогда сказал, что в наших же интересах помириться с гномами, и как можно скорее, иначе через сотни лет равновесие сместится. Он предупредил, что если гномы покинут горы и уйдут, то рано или поздно вернутся. Какая-то буйная головушка сразу же сказала, что, мол, пусть возвращаются, секир на всех хватит. Ты знаешь, что сказал Серый? Что мы заговорим по-иному, когда гномы принесут в горы порох, пистоли и пушки, которые изобретут из-за того, что мы их прогоним. А еще он сказал, что когда-нибудь творения бородатых захватят люди и рано или поздно рыдать будут и карлики и гномы. Сказал и ушел. Он даже не стал дожидаться нашего ответа, хотя и доралиссцу было бы понятно, каким будет ответ.

— Просто ушел? — не поверил я.

— Представь себе, Гаррет. Просто ушел. Не стал уговаривать, не стал рубить нас в капусту… Развернулся и ушел. Совет задумался, почему Серый так поступил, а потом они решили, даже если все, что он говорил, правда, то до смещения равновесия сотни лет. Серые решили ждать… Мы победили в той войне, бородатые ушли из гор в Стальные шахты Исилии, и все как-то утихомирилось на время. Поколения сменялись поколениями, эту историю в большинстве своем стали забывать… До того момента, пока гномы не изобрели этот тьмой отодранный порох. А затем пушки. Тогда-то наши умные головы вспомнили ту старую историю, а вспомнив — призадумались. Выходило, что не врал тогда Серый. Все так и было— порох, пушки… только о тех странных пистолях никто не слышал. А вот теперь я эту самую пистоль увидел в руках Халласа. Выходит, что недалек тот день, когда гномы решатся вернуться на родину… А потом и вы захапаете их оружие, и тогда нам всем придется худо… Вот…

— Зачем ты мне все это рассказал, Делер? Карлик задумчиво посмотрел на меня:

— А тьма его знает, Гаррет. Просто рассказанная мною история доказывает, что Серые редко ошибаются, а раз тот вампир сказал тебе, что, когда мы выудим из Храд Спайна Рог, равновесие нарушится, то так оно, скорее всего, и будет.

— Он сказал: «может».

— Знаешь гномью присказку? Ты сидишь на бочке с порохом, и фитиль горит. И вся твоя надежда на то, что, может быть, пойдет дождик и потушит огонь. Ты понимаешь, о чем я толкую?

— Прекрасно, — хмыкнул я, зная, куда клонит карлик.

— Ведь этот Рог создали огры, чтобы защитить себя же от собственной магии, так?

— Так говорит Орден.

— Ну тогда не мне тебе объяснять, как опасны вещи, сотворенные в Темную эпоху.

— Так ты тоже, как и Мумр, считаешь, что Рог должен остаться там, где сейчас лежит? На могиле Грока?

— Не знаю, Гаррет… Рог Радуги нейтрализует магию Неназываемого. Одно присутствие артефакта в Авендуме заставит колдуна отступить на веки вечные. Без магии он ничто… Так что Рог нам нужен. С другой стороны, это «может быть»… Не принесем ли мы в мир нечто более страшное? Его ведь не зря так хорошо спрятали, правда?

— Более страшное, чем Неназываемый?

— Да.

— Остается лишь довериться богам, Делер. Карлик тихонько хмыкнул и поворошил палкой уголья, вспугнув стаю искр.

— Не надо было мне начинать этого разговора. Теперь будешь сомневаться, Гаррет. Достань этот треклятый Рог, а уж затем разберемся что к чему… Иди спать.

— Сейчас, — сказал я и остался сидеть на месте.

— Ты видел, какое у Серого было копье? — понимая, что я не хочу спать, спросил карлик.

— То, что забрал Эграсса?

— У нашего эльфа губа не дура, — усмехнулся карлик. — Да, именно это копье.

— Копье как копье. — Я едва заметно пожал плечами. — Просто немного странное…

— Эх, люди… Вы вечно кичитесь своим превосходством над нами, но во многих вопросах словно дети малые. Странное… — ворчливо протянул Делер. Под странным ты понимаешь форму или что-то другое?

— Форму, — ответил я, хотя знал, что мой ответ неверен.

— Так я и думал, — вздохнул карлик. — Это не совсем копье, это краста. Им и рубят и колют. Оно довольно редко встречается, особенно в Северных землях. Это придумка Мамбары, страны, что далеко за Султанатом. Но сейчас не о том речь. Никто из вас, людей, не обратил внимания на древко и металл клинка. А Эграсса и я сразу заметили. Да и Халлас, небось, тоже, хоть и молчит.

— А что с древком и металлом?

— На древке древние руны. Их едва видно, но это первый язык гномов. Язык времен Великих Грахеля и Чигзана — первого карлика и первого гнома. Не спрашивай, что там написано, я воин, а не Мастер, и смог узнать всего лишь несколько рун. Таким копьецом можно пробиться через любой магический щит.

— Ого!

— Вот тебе и «ого». А что до металла, который пошел на клинок… Когда-то, еще в Эпоху Свершений, его называли Дымчатой сталью. Слышал о такой?

— Нет.

— Что и неудивительно. За время Пурпурных лет мы многое забыли. Секрет сплава утерян, и боюсь, что навсегда. А раньше… Раньше гномы и карлики работали сообща. Одни искали руду и создавали сталь, другие придавали ей нужную форму и призывали магию. Рубиновая кровь никогда не сравнится с Дымчатой сталью. Последняя резала все. Не важно, на что падал клинок — на шелковый платок, камень или на самый лучший доспех.

— Сколько же она стоила? — вырвалось у меня.

— Много, — усмехнулся Делер. — Так много, что такой клинок мог позволить себе только король, ну и Серые… Представь, что перед тобой латник первой линии. Тяжелый доспех, башенный щит. Он ничем не хуже черепахи, такого пока мечом прибьешь, семь потов сойдет… А тут ты просто замахиваешься, шарахаешь латника по шлему, и клинок из Дымчатой стали разрезает человека, словно нож масло, на две одинаковые, но мертвые половинки. Вместе со шлемом, доспехами и щитом. Вот такие пироги…

— Значит то, что взял себе эльф, сейчас очень дорого стоит. Я заработал презрительный взгляд карлика.

— Дорого? Оно бесценно! Подари его королю и можешь просить герцогство, а также сотню кораблей, летний дворец и еще всего до кучи…

— Жалеешь, что не ты первый его взял? — хмыкнул я.

— Есть немножко, — неохотно признался Делер. — Но только немножко. Ни я, ни Халлас ростом не вышли, чтобы работать крастой. Да и секира мне намного привычнее, чем эта оглобля. Просто вдруг возникла безумная мысль: а вдруг наши мастера, изучив клинок, смогли бы изготовить точно такой же? Ладно, это бесполезный разговор, все равно без гномов у нас ничего не получится.

— Так помиритесь.

— Ты сам-то понял, что сейчас предложил? — фыркнул Делер. — Разбитую на тысячу осколков вазу из низинского фарфора уже невозможно собрать, как и дружбу гномов и карликов.