— Нда... — вздохнул я. — Но грибница, растущая из трупа, — это произошло не миллиард лет назад, а вчера. Беспокоит меня эта хрень. Честно.

— Меня тоже, — ответила Катька. — Но надо ехать, Анечка ждет. Грибница грибницей, но если клинок был отравлен, это представляет более значимую опасность на данный момент.

— Согласен. — Я кивнул. — Поехали. Только давай Макса возьмем, я его обещал в тир завезти.

— Это еще зачем? — напряглась Катька.

— Он меня вчера огорошил. Говорит, что я когда-нибудь стану старым и не смогу стрелять из винтовки. Поэтому, если он не научится, некому будет тебя защитить от злых колдунов.

— Чисто мужская позиция, — фыркнула Катька. — А я, значит, сама о себе уже не в состоянии позаботиться?

— Ты к тому времени тоже будешь старой, — улыбнулся я.

— Очень смешно.

Она фыркнула и встала с дивана.

Анечка заведовала крупной частной клиникой на севере Москвы. Пашка повез нас не по шоссе, а боковыми улочками, чтобы не увязнуть в пробках. Благодаря ему до клиники мы добрались минут за сорок. Я бывал здесь несколько раз осенью, когда Макс болел, но сейчас тут многое изменилось. Охраны на въезде стало побольше, и оружие у них стало посолиднев — импортные пистолеты-пулеметы вместо дробовиков. «Стечкин», которым я полгода назад вооружил Пашку, пришлось сдать на посту, получив взамен алюминиевый номерок.

Корпуса клиники тоже частично реконструировали. Добавилось затемненных зеркальных стекол, никелированных труб и автомобильных пандусов для подъезда к самому входу. Пашка заехал по одному из них и остановился у дверей, Я выбрался на очищенный от снега асфальт, ежась от пронизывающего холода.

— Макс, побудешь с Павлом? — спросила Катька у сына, выходя следом. — Мы с Сашей одни быстрее управимся.

Они что-то еще говорили, но я не расслышал. Мое внимание привлекло нечто важное, чего я никак не ожидал увидеть так скоро. Внизу, метрах в тридцати от нас за прутьями забора, в толпе на тротуаре мелькнул огненно-рыжий сполох. Не только волосы незнакомки, но и ее длинношерстная шубка была ярко-рыжего цвета.

«Так-так, — подумал я. — Сон в руку. Алиса? »

Конечно, это могло быть и простым совпадением, но я был почти уверен, что рыжая девушка в толпе — Алиса из сна. Это меня не на шутку встревожило, поскольку я не знал, чего ожидать от ее появления. Но ничего не произошло. Заметив мой взгляд, она смешалась с толпой и скрылась из вида.

— Что там? — настороженно поинтересовалась Катька, проследив направление моего взгляда.

— У меня паранойя, — соврал я. — Повсюду чудятся снайперы.

— Тебя же резали, а не стреляли. — Она зябко поежилась и подняла воротник белой шубы.

— Привычка, — пожал я плечами. — Пойдем.

Мне было стыдно за вранье. Надо было Катьке обо всем рассказать, но я был уверен, что ей не понравятся снящиеся мне рыжие незнакомки. Точнее, не сами незнакомки, а тот факт, что они мне снятся. Не хотелось ее расстраивать попусту.

Мы поднялись на третий этаж, где нас встретила Анечка.

— Привет, — улыбнулась она, открывая дверь в кабинет. — Давайте-ка раненого сюда.

Катька уселась на кушетку, а я разделся и улегся спиной кверху на операционный стол.

Анечка осмотрела повязку, вздохнула.

— Так-так... — Она осторожно сняла бинт с раны. — Ох эскулапы... Кто же так зашивает? Им бы так зашить одно место! Потерпи, не дергайся.

Она вызвала ассистентку и попросила принести какие-то инструменты.

— Вовремя приехали, милые мои, — сказала Анечка. — Если бы края раны в таком виде срослись, шрам бы остался как от удара серпом. Сейчас укольчик сделаем, и я подправлю шов. Совести у людей совсем не осталось. И ведь врачи!

Она вколола мне анестезию, продолжая непрерывно болтать. Спина потихоньку немела. И вдруг зазвонил телефон.

— Влад, — сказала Катька, передавая мне мобильник.

— Да, — ответил я в трубку.

— Саня? Ты где? — послышался в трубке голос Влада.

Мне показалось, что он либо пьян в стельку, либо укололся фенамином.

— В Караганде. По роумингу, — недовольно ответил я.

Влад хихикнул, потом спросил неожиданно:

— Приколоться хочешь?

— Ты с дуба рухнул? — разозлился я. — Или феном обдолбился?

— Нет. Я фотки смотрел. Нуте, что мы вчера сделали. Ножик, которым тебя почикали.

— И что?

— Да я всю ночь парился, где видел такую рукоятку, как на ноже.

— И что? — Я всерьез напрягся.

— А нигде, — беззаботно ответил Влад.

— Ты заколебал! — разозлился я. — Мне тут жопу скальпелем режут, а ты прикалываешься!

— А, извини, я не знал. Думал просто, может, тебе надо.

— Что надо?

— Ну про кинжал. Ты же его зачем-то фотографировал!

— Так, Влад, погоди, — попробовал я внести ясность. — Ты что-то знаешь про кинжал?

— Нет. Я знаю только про рукоять. Точнее даже не я...

— Стоп! — я не позволил ему увести разговор в сторону, уже окончательно поняв, что Влад как следует закинулся каким-то суровым стимулятором. — Что именно тебе известно про рукоять?

— Да не знаю я ничего про рукоять! Зато знаю про Спящего Бога.

Вот уж чего я от Влада не ждал, так это столь резкого поворота.

— Саша, не дергайся, — попросила Анечка, — Я же скальпелем работаю, а не зубной щеткой. Потом не можешь поговорить?

— Нет!

Я подозревал, что уже минут через пять от Влада ничего нельзя будет добиться. Поэтому откладывать разговор было никак нельзя.

— И что ты знаешь про Спящего Бога? — осторожно спросил я в трубку.

— Это не я. Это индийские брахмапутры. Короче, я недавно зацепил одну чумовую деваху...

— Влад, мне совершенно не интересна твоя сексуальная жизнь. Что ты знаешь про Спящего Бога?

— Это не я, это она. Она, прикинь, блин, тантристка. Ну собираются в клубешнике на закрытую типа дискотеку, ну и там дают джаз. Трахаются по науке и все такое. Даже дрочат толпой.

— И что?

— В смысле? — не понял Влад.

— Ты говорил про Спящего Бога.

— И что?

— Ты не договорил.

— А на чем я закончил?

— На том, что они там дрочат толпой! — психанул я.

Анечка фыркнула.

— Ну да. Я в шоке был, когда увидел.