– На потенцию он здорово влияет,– выложил свой главный козырь Василий.– В положительном, естественно, смысле.

О лечебных свойствах эборакского черного жемчуга мне до сих пор слышать не доводилось, тем более – прибегать к его мощи. Но Василия я опровергать не стал – с какой стати? Вполне возможно, что кому-то и поможет... Совсем уж бесполезных вещей в этом мире не бывает.

Василий взял телефонную трубку и созвонился со Степанычем. Соловей-разбойник сделку одобрил и выдал устное разрешение на обмен товарами.

– Готовьте «мерседесы» и гоните их к складу,– сказал Василий.– Вот вам адрес. Товар, во избежание недоразумений, лучше забирать лично. Вопросы есть?

Вопросов опять не было, но сомнения остались. Наиболее сомневающимся выглядел Казюкевич – самый неинформированный субъект из всей троицы. Нефтяной магнат очень переживал, что купил, по сути, кота в мешке, а этот кот, чего доброго, окажется облезлым или вовсе дохлым.

– Дохлыми кошками не торгуем! – обиделся Василий.– А живых усьмяг я вам настоятельно рекомендую попробовать: первейшее средство от похмельного синдрома! Действует – лучше рассола!

Настойчивость, с которой Василий пытался навязать покупателям эборакских устриц, даже мне показалась подозрительной. Что же касается Сиротина и Казюкевича, то у них при одном только упоминании об усьмягах начинало сводить скулы – нормальная, между прочим, человеческая реакция на незнакомый продукт, который может оказаться вредным для желудка.

А вот Усладов морщиться забывал! Сдается мне, что он не только слышал об усьмягах, но и пробовал их, видимо, сохранив о вкусовых достоинствах эборакских устриц самые приятные впечатления. Во всяком случае, он чуть заметно машинально причмокивал, как только Василий принимался расхваливать инопланетный товар... Вот так наш брат резидент и проваливается на чужих планетах! Нас губят женщины, пьянство и пристрастие к экзотической кухне!..

Щеглов опять направился к лифту, хотя я предпочел бы спуститься по лестнице. У меня снова возникло нехорошее предчувствие. Но поскольку оно появлялось всегда при виде этого дурацкого ящика, то Василий его проигнорировал. А я устыдился своей робости и побоялся уронить авторитет паррийского резидента в глазах землянина. Хихиканье Василия по поводу излишне осторожных Героев продолжалось минуты три. После чего ему пришло на ум, что наше путешествие слегка затянулось: по его расчетам, мы уже должны были достичь первого этажа... Разумеется, Щеглов был прав – но только в том случае, если мы по-прежнему оставались в здании нефтяного магната Казюкевича.

– Хочешь сказать, что у нас есть шанс провалиться в преисподнюю? – Слегка полинял лицом Василий.

– Ну почему сразу в преисподнюю? – возразил я.– Не такие уж мы с тобой грешники.

Василий промолчал. Видимо, не рискнул в столь сомнительной ситуации настаивать на своем сатанинском статусе...

Что же касается меня, то я нисколько не сомневался, что угодил в магическую ловушку. Угодил – исключительно из-за своих собственных глупости и легкомыслия! Надо быть очень большим идиотом, чтобы довериться замкнутому пространству в здании, которое построил архитектор Каронг – весьма даровитый маг и негодяй... Единственно, пока я не мог ска-зать с уверенностью, кто сварганил для меня хрустальный гроб: покойный князь Тагира или живой поркианский резидент Усладов?.. Магия – штука тонкая: она может сработать и через много лет после того, как произнесено заклятие. Маг давно мертв, а его ловушка продолжает поджидать жертву – возможно, случайную, а возможно, и нет,– чтобы захлопнуться в самый неподходящий момент.

– Мы выйдем отсюда когда-нибудь? – спросил Василий после пятиминутного растерянного молчания и принялся с ожесточением давить на все кнопки подряд.– Черт бы побрал Казюкевича! Довел технику до нерабочего состояния! Сэкономил, паразит, на профилактическом ремонте!..

Я не стал спорить с Василием: у него еще будет возможность убедиться в своей ошибке и огорчиться по этому поводу...

У меня возникло ощущение полета... Хорошо, если мы перемещаемся только в пространстве, и совсем плохо, если маг задействовал временной фактор... До сих пор считалось, что над временем властны только Сагкхи. Но тысячи черных магов пытались вмешаться в его ход! По слухам, кое-кому это удавалось... Я не мог исключить, что и таинственные порки в столь сложном и опасном деле чего-то достигли.

– Ну наконец-то! – воскликнул Василий через час нашего пребывания в магическом четырехграннике.– Сподобились вызвать лифтера – чтоб им ни дна ни покрышки!..

Дверцы лифта действительно дрогнули и разошлись. Торжествующий вопль обрадованного Василия тут же и оборвался, едва он ступил за порог проклятой коробки.

– Мама дорогая... – только и сумел вымолвить Щеглов.

Земля. Москва. Информация к размышлению

Неожиданный успех на артистическом поприще поставил лейтенанта Крюкова в тупик. Канарейкин же был в полном восторге, вслух предаваясь грезам о мировой славе и хрустящих зеленых купюрах. И его мечты имели под собой вполне реальную основу!

Крюков был потрясен, когда за одно выступление в дурацком варьете получил денег больше, чем за месяц неустанных хлопот на поприще охраны государственных интересов... Собственно, он и раньше знал, что платят ему мало, но только в ту минуту осознал, прочувствовал, ощутил – насколько мало!

Однако огорчение по поводу столь вопиющей социальной несправедливости отнюдь не повлияло на служебное рвение лейтенанта, проявлявшего в непривычной и суетной обстановке лучшие качества бойца невидимого фронта.

Конечно, человеку, чья служебная деятельность проходила в условиях, весьма отличных от артистического мира, и никогда прежде не посещавшему ночные клубы и стриптиз-бары, богемная жизнь казалась полным абсурдом, граничащим с идиотизмом... Крюков старался поменьше ужасаться происходящему и попристальней вглядываться в окружавших его людей.

Контингент в ночном клубе подобрался специфический, но с бухты-барахты зачислять всех в монстры Федор не стал. Да, распущенность имела место быть. Голые девушки расхаживали не только по подиуму, но и за кулисами, стреляя в терявшегося лейтенанта порочными глазками. Нельзя сказать, что Крюков был ханжой от рождения, но царившая здесь вольность нравов его шокировала.

Если верить Сиротину, то все эти голые и полуголые красавицы – ведьмы!.. В смысле переносном Федор отчасти соглашался с бизнесменом-психом, но поскольку и сам здесь числился вампиром Фреди Крюгером, то не сделал из полученной от ненадежного источника информации далеко идущие выводы.

...Обнаженная до полного «не могу» красавица присела на колени отдыхавшего после выступления Федора и ласково погладила его по волосам:

– Я прямо тащусь от вампиров... Ты вечером свободен?

У Крюкова от такой фамильярности сперло дыхание. Красавица по внешним данным была из ряда вон: такие бьют мужчин наповал одним взглядом глубоких, как омут, карих глаз.