Отсюда мораль:

Первое: ничего не выбрасывайте! Если через три года весенний стал осенним, есть шанс, что ещё через пару лет он дорастёт до летнего. Возрастное несовпадение вам только кажется — мужчины стареют быстрее, чем мы, поэтому «молоденький» очень скоро станет ровесником, а ровесник превратится в «папика», в то время как женщина при правильном питании почти не изменится. А «папиков» и вовсе гнать нельзя, от них наследство бывает.

Второе: нет ничего хуже несвоевременности. Представьте, что бесприютный весенний мальчик встретился вам зимой. Хочется гулять и целоваться, а какое там, если губы к пряжке ремня примерзают. Или зимний уютный мужчина норовит окружить вас заботой летом, когда хочется скакать и прыгать. Запишите: ложку — к обеду, ведёрко для шампанского — к ужину.

Третье: а жадничать не надо. Не обязательно в течение одного года проходить полный цикл, это утомительно. Имеет смысл оставлять несколько месяцев для себя, на размышление, труды и молитвы.

Пропутешествуйте всю осень, или позвольте себе одинокую зиму, или потратьте весну на уход и восстановление тонуса. А вот лето предпочтительнее всё же пролюбить в прямом смысле этого слова.

Существует расхожее мнение, что юность возвышенна, а зрелость цинична. Не знаю, как у других, а моя жизнь складывается наоборот: подростком я не имела ничего святого, а с возрастом стала замечать, что лопатки определённо чешутся и голова побаливает — прорезываются какие-то принципы там, где не ждали. В области секса обнаружила два.

Первый, довольно давний уже: взрослые не должны впутывать детей в свою сексуальную жизнь.

Это бесспорно и не обсуждаемо, а вот второй совсем свежий и неочевидный: состоящие в браке должны выбирать в качестве любовниц и любовников замужних и женатых соответственно (ну, если приспичило изменять).

Потому что трудно представить зрелище печальней, чем девушка, чью жизнь заедает надежно окольцованный перец. Или мальчик на побегушках у чужой жены. Забавно, раньше мне это казалось совершенно нормальным и удобным: что может быть лучше свободных любовников, готовых примчаться (и умчаться) по свистку. А со временем чего-то тревожиться начала: ведь могли бы чьё-то счастье составить, детей каких-то наделать, не знаю… А они пасутся под окошком, ждут, когда им колбаски с чужого стола скинут.

To ли дело шашни между людьми глубоко «бракованными» — чистые сексуальные игры без взаимных иллюзий. Бедновато в эмоциональном плане, зато гигиенично.

И в связи с этим опишу два типа женатых любовников.

Один часто намекает, что почти готов расстаться с женой, «если что», но в ожидании этого есличта оберегает её покой, как гомофоб — анус. Никогда не отключает телефон, способен прервать коитус по её звонку и сорваться по первому требованию. Любовницы называют таких подлецами — после окончания романа.

Второй, напротив, декларирует прочность своего брака, так прямо и заявляет, «жену никогда не брошу». Но на свиданиях вырубает телефон, предпочитая объясняться утром и дома. Любовницы обычно хихикают и в лицо дразнят их негодяями.

Лично я, как признанный теоретик супружеских измен, полагаю, что лучше всего быть женой первого и подружкой второго.

«Подлец», скорее всего, из семьи и не уйдёт никогда, эта музыка может быть вечной, мы же знаем, и его жена проведёт в счастливом неведении и два года, и десять лет. А если он и созреет, для неё это будет короткая и внезапная трагедия после долгих лет приятного брака. Зато любовница чувствует себя второсортной и немного оплёванной — всё время остаётся ощущение, что даже если их застукают в его супружеской постели, милый невинно скажет: «Не знаю, что за шлюха, пришла и сама налезла, пока я спал». Комфортно с ним только абсолютно равнодушной женщине без «надежд».

«Негодяи» — идеальные возлюбленные: «весь твой, пока с тобой». Не обманывает, и при том создаёт необоснованное, но приятное ощущение уникальности вашей близости. Но быть его женой — ад. Серьёзно. Я думаю, это очень страшно.

Смутно помню древний детский фильм про слона и девочку: что-то о том, как Д. и С. полюбили друг друга, но злые взрослые не разрешали им быть вместе, делить морковку на двоих и гулять по ночному городу. По-моему, кого-то из них даже хотели усыпить. А может, это были мальчик и лошадка, неважно. Главное, что невероятно трогательное кино, я плакала, и все другие дети тоже плакали.

Потом я выросла и поняла, что не только коня или особо крупного слона, но и ручного енота с хорошенькими полосочками притаскивать домой не следует. Всё неудобное в содержании, непривитое или просто чужое нельзя забирать, даже если оно по безмозглости своей не против. Даже если хозяева его, с вашей точки зрения, совсем не любят. Можно смотреть, подкармливать, чесать за ушком, можно с ним сфотографироваться, но домой — нельзя. И все другие повзрослевшие дети так или иначе пришли к похожему выводу.

Так почему же чужие супруги неприкаянного вида по-прежнему вызывают не только хватательно-трахательный рефлекс, но и вот это яростное романтическое желание красть чужую скотину из стойла и поселить в своих подушках навсегда? Лишь потому, что она теоретически помещается у них в доме (особенно если вывести оттуда свою козу)? Но неужели всего взрослого опыта не хватает, чтобы запомнить:

• возможность что-то куда-то засунуть — недостаточный повод, чтобы это туда засовывать;

• если нельзя, но очень хочется, то нельзя или украдкой;

• тот, кто хочет серьёзных отношений, не берёт чужое;

• женатый любовник(ца) — лжец по определению;

• на территории адюльтера, как в номерах-на-час, действуют определённые правила, все попытки создать там уют и укрепиться — напрасны, а обещания, данные по слабости или из хитрости, ничего не стоят.

Честное слово, выкупить проститутку из борделя надёжней и здоровей, чем пытаться свести с соседского двора какого-нибудь очень хорошего и не очень счастливого слона.

Ревность

Когда я думаю о ревности, мне хочется разделить листок на две части и писать: «с одной стороны…», «с другой стороны…».

Ревнует, значит, любит. Ревнует, значит, не уважает.

Не ревнует, потому что слишком гордый. Не ревнует, потому что согласен делиться.

Ревность естественна. Ревность унизительна.

Она растёт на любой земле, питаясь всякими удобрениями — и любовью, и собственническим инстинктом, и завистью, и страхом. Она опутывает обоих, потому что ревнивцы несвободны ничуть не меньше, чем те, кто у них «под колпаком», — нельзя сбежать от постоянной тревоги. Трудно определить, когда законная ревность переходит в бытовую тиранию: «не спи с другими» — пожалуй; «не проводи с ними слишком много времени» — ну да, если человек сутками где-то пропадает, не так уж и важно, есть ли там секс, главное, что у вас его становится маловато; «не развлекайся без меня»… Вроде бы логично, только по нарастающей можно дойти до «не смей ни о ком думать».