– Слишком сложная комбинация, чтобы убрать протеже княжеской клики, – задумчиво проговорил он вслух и нахмурился, выстраивая цепочку рассуждений: – Как там? Кому выгодно? Разве что Во Шин Во могли бы занять эту нишу. Только не захотят идти под руку княжеских людей. Остальным это не…

Он не закончил, сбившись с мысли из-за нового вывода. Бытовало мнение, что участникам большой игры невыгоден передел Левобережья. И это мнение играло на руку тем, кто мог стоять у истоков сложной и многоходовой комбинации. Тем, кто смог вынуть из рукава козырную карту адепта тёмного бога.

От размышлений опричника отвлёк телефон. Взяв его в руку и сфокусировав взгляд на дисплее, Аскольд принял звонок и поморщился, услышав громкий и полный энтузиазма крик своего помощника:

– Старший! Нужно разрешение на изъятие улик. Срочно, пока ИСБ не прочухала.

– Уверен?

– Полностью. Уже всё перепроверил. Как минимум ниточка, а вот куда она ведёт, уже тебе распутывать.

– Я на улице, в полицейской машине. Подтверждаю изъятие. Жду тебя с твоей зацепкой и горячим кофе. У тебя пять минут, – сказал старший опричник и прервал разговор.

К складывающейся картинке вот-вот должны были добавиться ещё несколько кусочков. И его очень интересовало, какого чёрта в его городе забыл адепт тёмных богов…

– Чтобы убедиться, мне было достаточно пересмотреть запись его выступления. Та ещё жуть, скажу тебе прямо. Ты ведь не остался досматривать?

Младший опричник Сибирского отделения удобно устроился на заднем пассажирском сиденье и обстоятельно вёл доклад. А точнее, рассказывал историю куртки от бронекомбинезона, которую притащил под мышкой. Аскольд внимательно слушал его речь и смотрел на переданный ему планшет, на котором застыл стоп-кадр из записи того злополучного боя, который он лицезрел в «Ратоборце».

– Смотри, – палец коллеги ткнулся в штаны застывшего на дисплее Рагнара, – это стандартный БК-105. Стоит на вооружении нашей армии последние пять лет. И пользуется большой популярностью во всех остальных вооружённых силах.

– А ты притащил мне верх от него. И мы можем быть уверены, что он принадлежит Рагнару, – подытожил Аскольд. – Уже хорошо, только мало. Мы наскребём органики на анализ, но этого недостаточно для выводов. Уверен, что его вытащили из какой-то глуши, и генома может не оказаться в базах.

Его коллега хитро усмехнулся и, взяв в руки куртку, оттянул пальцем клапан на её левом рукаве, обнажая торчащее ребро плотной матерчатой нашивки.

– Как ты думаешь, что на ней изображено?

Глава 5

Грубый скрежет металла царапал слух. Но для старого оружейника не существовало более прекрасной музыки, чем стон оружейной стали, обретающей в его руках конечную форму и остроту. Сталь стонала и пела, едва слышно, теряясь в аккомпанементе стучащих по соседству молотов и молоточков, не в силах перекричать гудение пламени в кузнечном горне и надсадные выдохи молотобойцев, что гротескными тенями маячили подле наковальни.

Торопливый топот шагов и распахнутая грубым толчком дверь на несколько секунд внесли беспорядок в арию зарождающегося клинка. Гармония нарушилась, и выведенная на глаз кромка лезвия дрогнула. Чёткая линия заточки расширилась на пару микронов, нарушив отведённые ей границы. Оружейник немедленно отнял клинок от станка, перестав подгонять его вращение ножным приводом. По его узкому, вытянутому лицу, отмеченному печатью прожитого полувека, пробежала тень недовольства, а тёмные глаза недобро зыркнули багровым пламенем из-под карниза угловатых жемчужных бровей.

Ворвавшийся в мастерскую длинноволосый юноша торопливо огляделся по сторонам и, поморщившись от царившей в воздухе гари, звонко чихнул. Пригладив отливающие серебром волосы, стянутые в хвост, он отыскал оружейника взглядом и шагнул к нему, намереваясь поделиться терзающими его новостями. Слишком молодой, слишком эмоциональный, слишком торопливый…

Мастер отрицательно мотнул головой и остановил его, выставив перед собой раскрытую ладонь.

– Герхард! – обратился он к вошедшему в кузницу. – Неужели империя вступила в войну? Или враги уже пришли на порог нашего дома?!

Молоты и молоточки как будто слегка поутихли, уступая человеческим голосам и боясь заглушить их чрезмерным усердием. Работа в кузнице замерла на краткие мгновения. Замерла и тут же продолжилась, стоило оружейных дел мастеру бросить в сторону лентяев косой взгляд.

– Нет, отец, – почтительно поклонился нарушивший музыку юноша, словно и не заметивший беспорядка, который он навёл одним своим появлением, – причина…

– Так может, ангелы вострубили, знаменуя о начале Судного дня?!

Перебив его на полуслове, мастер недобро сощурился и крутанул заготовку клинка между пальцев, словно проверяя его баланс. От броска его удерживал лишь тот факт, что вошедшим был его младший сын.

Юноша смиренно молчал, давая старшему договорить. Он склонился ещё ниже, практически встав на одно колено и виновато опустив глаза в каменный пол, покрытый толстым слоем угольной сажи.

– Встань, – уже более спокойно произнёс Теодор Бладштайнер, откладывая испорченную заготовку на свой верстак, – и говори, с чем пришёл, раз уж хватило наглости нарушить запрет и оторвать меня от работы.

Но младший сын не осмелился подняться и опустил голову ещё ниже. Его голос звучал тихо и неуверенно:

– Это касается Сандры, отец.

Глава рода Бладштайнер на мгновение прикрыл глаза, прислушиваясь к предчувствиям, и раздражённо дёрнул уголком рта. Его мысли беспокойно закружились вокруг единственной дочери. Сердце отца отозвалось затяжной паузой, ожидая недобрых вестей.

– Я не смог их остановить. Арнольд и Адольф закончили работу над заказом для Юсуповых, – всё так же смиренно и тихо продолжал Герхард, – и уже покинули земли рода. Определить их точное местоположение на данный момент не представляется возможным. Но характер информационных запросов через службу безопасности не оставляет сомнений. Они поехали разбираться с женихом Сандры. Боюсь, что они натворят дел, и скандала не избежать.

– Великовозрастные болваны! – в сердцах ругнулся оружейных дел мастер. – Заказ Юсуповых мне на стол. Срочно! Если напортачили – вот будет настоящий скандал! Остальное пусть тебя не волнует. Сам с них три шкуры спущу, когда вернутся!

– Отец? – непонимающе переспросил Герхард, сбитый с толку распоряжением старшего. – Разве я не должен буду вернуть их в поместье?

– Кого? – удивлённо поинтересовался Теодор Бладштайнер. – Старших братьев? Они всего лишь опередили моё распоряжение разобраться в ситуации на месте. И должны будут вернуть блудную дочь под кров отчего дома. Возвращайся к делам семьи.

– Отец, – неприкрыто усмехнулся Герхард, впервые даже на своей памяти позволяя подобное по отношению к старшему и поднимаясь на ноги, – мне кажется, что от вашего взгляда кое-что ускользнуло. Как давно вы держали в руках хроники рода?

– Щенок показал зубы! – укоряюще покачал головой Теодор, сразу разобравший интонации превосходства, проскользнувшие в голосе младшего сына. – Я и не заметил, как мой младшенький подрос и поумнел. Горе мне,