Наконец из самых недр стеллажа я извлекла картонку, на которой было написано имя твоего деда.

Нашла.

Мне вспомнился отец, его работа в вооруженной охране, то, как я ненавидела эту профессию, его форму, вывешенную сушиться на балконе, его ночные смены, когда он пытался заработать на пару лир больше, и разговоры полушепотом во время его послеобеденного сна.

Говорят, что детям суждено повторить ошибки родителей, но мне удалось нарушить эту закономерность: рядом с тобой, Луче, всегда будет отец, чего бы это ни стоило.

Засовывая руку в коробку, я слышала голос своей матери: «Никогда не трогай пистолет отца, Виола! Можно очень сильно пораниться!»

Именно это и было ответом на все мои вопросы, и я прожила достаточно, чтобы до него додуматься.

Да, пораниться можно очень сильно.

Порой все меняется в один миг. В обычный день случается такое, о чем ты никогда не сможешь забыть. Эта дата навсегда останется в твоей памяти, ярко выделяясь в череде прочих воспоминаний. В самый обычный день можно потерять любимого, узнать о своей беременности, найти работу, прооперировать себе нос, попасть в аварию, упасть, принять подозрительную таблетку или отыскать коробку с тем, что, как ты думала, тебе никогда не понадобится.

Мое странное недомогание все продолжалось.

У меня начались проблемы с пищеварением – в желудке то болело, то жгло. Я быстро уставала и все время хотела спать.

– Не нравишься ты мне. Сходи к врачу, пока не стало хуже. Может, ничего страшного и нет, но запускать не стоит, – советовала Анджела, с тревогой разглядывая меня, пока я обвязывала шелковыми ленточками рождественские подарки, заказанные нашими клиентами.

Накануне праздников она решила выставить на продажу коллекцию шаров из дутого стекла, которые безумно понравились посетителям. Симпатичные шарики тут же расхватали, и запасы на складе пришлось пополнять дважды. Обеспечить поставку с завода в предпраздничный период оказалось непросто.

Анджела убедила производителей все же отгрузить нам еще одну партию товара перед Рождеством, пообещав немного увеличить цену.

Подруга явно была довольна собой.

– Схожу к врачу после Рождества. Как я оставлю тебя одну в этом безумии?

Анджела рассеянно кивнула, мысли ее бродили где-то далеко.

И тут на пороге появился Лука – красиво и неожиданно, как импровизация Шопена.

– Что может быть лучше глотка абсента в такой холодный день?

Мы посмотрели на него с недоумением, а он открыл коробку, которую держал под мышкой, и извлек оттуда три бокала и бутылку с чем-то, что напоминало жидкий изумруд.

Анджела приоткрыла рот и, вероятнее всего, подумала о капитуляции.

Наконец и я поняла, что же ей так нравилось в этом невысоком мужчине, напоминавшем лиса, который уже давно ходил за ней по пятам. Он

то и дело с детской непосредственностью выкидывал совершенно неожиданные фокусы.

Я поднялась, заговорщически с ним переглянулась и пробормотала:

– Как жаль! Я не выношу аниса: меня мутит от одного запаха. Оставляю вас одних, мой дорогой Дега.

Произнеся это, я немедленно удалилась и успела заметить на его губах характерную ухмылку победителя: королю противника не избежать мата.

Направляясь к подсобке, я подумала, что атмосфера французского декаданса и абсент крепостью за шестьдесят пять градусов заставят подругу сдаться очень быстро. Лука был мне симпатичен, хотя его постоянное присутствие значительно усложнило бы мне жизнь.

Если бы они с Анджелой составили официальную пару, мне стало бы гораздо сложнее использовать ее в качестве прикрытия, не говоря уже о том, что Лука с Карло непременно подружились бы.

Я дотащилась до дверей ванной, где запах аниса настиг меня, просочился сквозь ноздри и заполнил голову, и та закружилась, как и все вокруг меня.

Больше я ничего не помнила. Скорее всего я потеряла равновесие и, как сбитый самолет, рухнула наземь. ударившись о столик сначала спиной, а затем головой.

Услышав глухой звук рухнувшего тела, прибежали Анджела и Лука.

Анджела взяла меня за руку и в ужасе принялась звать меня по имени. Лука аккуратно повернул мою голову сначала в одну сторону, потом в другую, чтобы посмотреть на реакцию зрачков, а потом заявил:

– Помоги мне положить ее на спину! И надо приподнять ей ноги.

Я неподвижной марионеткой валялась на полу, а Лука собрался с мыслями и принялся командовать:

– Расстегни ей ремень – он слишком тугой. На лоб положи мокрое полотенце. И немедленно звони в «скорую»!

Анджела затряслась как осиновый лист, но не двинулась с места.

– Скорее! – рявкнул Лука, и она подскочила, будто на пружине. Опрокинув несколько открытых коробок, Анджела все же добралась до телефона и вызвала неотложку.

Через несколько минут в галерею вошли врач неотложной помощи и медсестра.

– Что случилось?

– Мы точно не знаем. Мы прибежали на шум и обнаружили ее в таком состоянии.

– Она пила?

– Нет. Она неважно себя чувствовала несколько дней, и ее замутило от запаха аниса, – выпалила Анджела, сжимая руку Луки.

– Она беременна?

– Да нет… – автоматически ответила Анджела, а потом в ее голове как будто все сложилось воедино, и она воскликнула: – О господи! Ее не раз тошнило, с желудком проблемы, и…

Глазами она поискала Луку, как будто хотела разделить с ним этот секрет.

– Дыхание затруднено, пульс слабый, бледность. – Медсестра посмотрела на врача, присевшего рядом со мной, и добавила: – Лучше отвезти ее в больницу.

Мои веки задрожали, и тьма вокруг меня начала рассеиваться. Уши были заложены, как будто их забили мокрой ватой.

Санитары приподняли меня, а я пыталась поднести руку к взмокшему лбу, чтобы вытереть его. Помню, как Анджела погладила меня.

– Лука, поезжай с ней. Я здесь все закрою и поеду за вами. Все утрясется, не переживай, – добавила она, обращаясь уже ко мне.

Меня довольно неприятно качало, потом показалось, что я вот-вот упаду, когда один из санитаров забрался в карету «скорой» и приподнял носилки с одной стороны.

Носилки укрепили внутри машины и пристегнули меня красными ремнями.

Пока это было возможно, я молчала.

– Как вы себя чувствуете?

– Странновато. Голова болит.

– Вы упали и ударились о стол. Ничего страшного не произошло, но лучше приложить вот это, – сказал врач, протягивая мне нейлоновую упаковку с сухим льдом. – Вы беременны? – спокойно поинтересовался он, как будто мы были старыми друзьями.