Я исполню все твои мечты!

Прошу…

Мы с тобой одни в этой вселенной!

Ты собой затмила для меня луну!

Я найду значение переменной,

Чтобы быть с тобой! Хочу тебя одну!

Припев:

Подойди ко мне. Прошу, не бойся!

Растворюсь в тебе, если позволишь ты.

Подойди, прошу! Не беспокойся!

Я исполню все твои мечты!

Прошу… Прошу…. Прошу…

Всю песню он пел, глядя мне в глаза, а я стояла, не понимая, что происходит. Я не могла поверить, что он написал эту песню для меня. И даже, когда музыка затихла и он, что-то снова закричав в толпу, ушел со сцены, я все еще стояла, не в силах пошевелиться. В моих руках завибрировал телефон и я наконец отмерла, открывая сообщение:

«Через 2 минуты у входа в клуб.» – прочитала я несколько слов и рванула к выходу.

На улице, хоть и был мороз, но снег лежал только на обочинах, дороги давно уже были сухими. Но я все равно с опаской подходила к человеку в мотоциклетном шлеме, стоящему у внушительного байка и махнувшему мне рукой.

– Привет, не пугайся. Это я. – произнес он и я немного расслабилась, поняв с кем разговариваю.

Я снова недоверчиво покосилась на мотоцикл.

– Ездила когда-нибудь на таком? – спросил он, показывая на черного зверя, стоящего рядом с ним.

– Никогда вообще на мотоциклах не ездила. А не холодно для такой поездки? – пыталась остановить Илью я.

– Не бойся, я давно вожу. Погода может и не летная, но нам недалеко ехать. – ответил он на все мои опасения.

– Хорошо. И куда мы поедем? – спросила я, надевая протянутый мне шлем.

– Сама скоро все увидишь. – ответил он, садясь на байк и ожидая пока я усядусь за ним.

Мотоцикл взревел, а с ним и мое бедное сердце заколотилось, я сразу схватилась за Илью, обняв и крепко прижавшись. Я видела, как мы выехали со стоянки и направились в неизвестном мне направлении.

Мы остановились около небольшого кафе, которое все еще было открыто в такое позднее время. Илья помог мне соскочить с мотоцикла и снял шлем.

– Это мое любимое место. Я еще в детстве любил ходить сюда с друзьями. Ты голодная? – спросил он, улыбаясь. Я кивнула, ведь на самом деле ничего не ела с самого обеда, переживая перед свиданием.

– Ну и отлично, я тоже. К тому же здесь готовят отличный кофе и вкусный чай. Нам с тобой не помешает согреться. – он взял меня за руку и повел к входу.

Внутри кафе было очень уютным и наполнено аппетитными запахами. Мой желудок сразу отреагировал, громко заурчав. А я густо покраснела от стыда. Илья улыбнулся.

– Ничего, сейчас поедим. Я сам сегодня и пообедать не успел. – проговорил он, приобняв меня за талию. А я от этого покраснела еще больше. Его близость странно на меня действовала.

Он подвел меня к столику и помог стянуть пуховик. Повесил нашу одежду на вешалку и дал знак официантке. Нам тут же принесли меню. Заглянув, я удивилась, что в кафе подают только русскую домашнюю кухню.

– Мне борщ, картофель с отбивной и салат. – быстро выбрав, перечислил он девушке. – Ты выбрала?

Я оторвала удивленный взгляд от меню и увидела, что он пристально смотрит на меня. Я снова посмотрела на обширный список блюд, понимая, что давно ничего из этого не ела.

– Ммм, я буду тефтели и пюре. И чай, пожалуйста. – произнесла я.

– Мне тоже чай с малиной и ваш фирменный вишневый пирог мне и девушке. – произнес он, отдавая меню обратно.

Я смотрела на него, не зная о чем говорить. Первое свидание – это сложно.

– Как тебе на шоу? – заговорил он первым.

– Интересно. – ответила я. – Местами даже весело. Вообще для меня, да и для всех участников, это большой опыт. Мне с такими хореографами раньше поработать не посчастливилось.

– У тебя отлично получается. И думаю, что именно у тебя большие шансы на победу. – ответил он.

Меня удивила его осведомленность.

– Ты смотришь наше шоу? – воскликнула я, не веря своим ушам.

– Да, но редко в прямом эфире, обычно в интернете выпуски смотрю. – ответил он.

– Неожиданно. – ответила я.

– Ну, другой возможности тебя увидеть у меня за эту неделю не было. – ответил он, чем еще больше удивил и смутил.

– То есть ты смотришь шоу из-за меня? – недоверчиво посмотрев на него, спросила я.

– То есть да. – ответил он и перевел тему. – Как тебе новая песня?

– Очень красивая, отличается от других. – честно ответила я.

– Другие не нравятся? – улыбаясь, спросил он.

– Нравятся. – сказала и бросила взгляд на телефон, где в плей-листе были залиты все, кроме этой новой песни.

– Я видел, что ты на отборе под «Музу» танцевала. Мне приятно было это узнать. – сказал он, пристально следя за моей реакцией.

– Я увидела тебя первый раз на отборе. И с тех пор следила за твоим участием в шоу. А твои песни мне очень нравятся. Не подумай, что я сумасшедшая фанатка. Это немного другое. – разоткровенничалась я, боясь, что скоро об этом пожалею.

– Даже так? – подняв в удивлении брови, сказал Илья.

Я пожала плечами, не в силах отмотать время назад и забрать свои слова обратно. Я уже была готова к тому, что мне придется сейчас уйти. Но он протянул ко мне руки и взял мои ладони в свои.

– Ты чего так разволновалась? Мне приятно твое внимание. – успокоил он меня.

Я снова подняла на него глаза и встретилась взглядом.

– Хочу поцеловать тебя. – произнес он и снова вогнал меня в краску. От этих слов я забыла как дышать, ожидая его действий.

Илья

Смотрел на нее и не мог поверить, что она так близко, стоит только руку протянуть. Взял ее ладони в свои и понял, какой я дурак, что поперся в мороз на мотоцикле. Ее руки были холодными, щеки горели румянцем, а глаза она стыдливо опускала.

У меня сложилось такое впечатление, что это ее первое свидание. Но мне не могло так повезти. В свои двадцать лет, с такой внешностью она, скорее всего, сменила много парней. Непонятно мне было, почему она смущается.

– Ты чего так разволновалась? Мне приятно твое внимание. – произнес я, чтобы успокоить затрепетавшую девушку.

Она вскинула на меня взгляд, ее глаза смотрели прямо в мои уже без доли смущения. Я рассматривал ее, внимательно вглядываясь в черты лица. Она была невероятно красива. Когда я взглянул на ее яркие губы, то не удержался:

– Хочу поцеловать тебя. – озвучил я свою мысль. Мне хотелось вновь ощутить их вкус, почувствовать податливую мягкость бархатистой кожи. Я еле сдержал себя, чтобы не преодолеть разделявший нас столик и не наброситься на нее здесь – на глазах у посторонних.