* * *

«Кретин! Надо же быть таким идиотом!» — клял себя Джек, пробираясь сквозь толпы людей. Злость на самого себя не утихла до сих пор. Он оглядывал Восьмую авеню, насколько это вообще было возможно. Молоденькой девушки и мужчины в пурпурном костюме и щегольской фетровой шляпе и след простыл.

Он еще не звонил сестре — Элуэтте придется подождать. Но один телефонный звонок Джек все же сделал — на его взгляд, весьма полезный. Если бы Вонищенке с ее животными удалось хотя бы заметить его племянницу… Об остальном он бы позаботился. Язык, казавшийся шершавым, пробежал по зубам, которые были чуть более многочисленными, острыми и длинными, чем полагалось.

Самообладание. Теперь ему удалось взять себя в руки. Покинув здание автовокзала, он начал поиски наудачу, пытаясь пробиться сквозь толпу сначала в одном направлении, потом в другом. Затем человеческая часть его сознания взяла верх над настойчивым разумом рептилии. Нужен план. Надо попробовать поискать в центре. Возможно, какую-то зацепку даст Фортунато. Джек не был уверен, что мужчина, которого он принял за сутенера, искал красоток для чернокожего туза; он вообще не стал бы утверждать, что незнакомец имеет что-то общее с этой индустрией, но попробовать стоило. Мужчина, который увел Корделию, обнаружит, что легче двигаться по течению толпы, которая направляется к Джокертауну. Сейчас на Восьмой народу было меньше, чем на других улицах. В конце концов Джеку все равно придется продумать разумный маршрут через весь город. Но пока что он полагался на свое чутье.

И не зря.

Джек подошел к пересечению Восьмой авеню с 38-й улицей, и на другой стороне мелькнула приметная шляпа — она чуть покачивалась, как будто ее хозяин в замешательстве оглядывался по сторонам. А вот и знакомый затылок — водопад блестящих черных волос. Его обладательница убегала. Латиноамериканец бросился за ней.

Джек, не отрывая от них глаз, рванулся на проезжую часть. Чья-то рука ухватила его за плечо и довольно грубо втащила обратно на тротуар. Желтая машина такси, с гудением пронесшаяся мимо, едва не проехалась по носкам его стоптанных башмаков.

— Осторожней, приятель! — сказал здоровенный джокер, стоявший рядом с ним. — Эти таксисты вечно носятся сломя голову. Что сегодня, что всегда.

Теперь на перекрестке было полно машин — подъехали последние такси, которым удалось пробиться сквозь толпу. Машины выстроились в обоих направлениях. Двадцатипятидолларовый штраф за создание помех движению, похоже, никого не пугал.

— Когда полицейские нужны, вечно ни одного нет поблизости, — заметил кто-то.

Джек, петляя, перебежал перекресток, как хороший нападающий. «„Джетс“ гордились бы мной, — подумал он ни с того ни с сего. — В этом сезоне они запросто могли бы выпустить меня на поле». Оказавшись на другой стороне 38-й улицы, он понял, что не видит ни Корделии, ни шляпы.

Черт! Джек оглянулся по сторонам в поисках какой-нибудь из пичужек Вонищенки, или кошки, или белки — хоть кого-нибудь.

Когда голуби нужны, вечно ни одного нет поблизости.

* * *

Выбрав себе костюм из вороха хранившихся у Джека грязных и поношенных разномастных пальто, штанов и рубах, Вонищенка натянула поверх слипшихся сосульками волос кепку, велела кошкам оставаться дома и по туннелям, которые проходили мимо этого убежища, выбралась наверх. Долгие годы жизни под землей делали ее шаги уверенными, она пользовалась зрением крыс, обитавших в этих туннелях, чтобы искать дорогу. Когда она находилась под землей, у нее по целым дням не возникало необходимости пользоваться собственным зрением. К тому же она старалась насколько возможно избегать общения с толпами людей, которыми кишела поверхность земли, как туннели и норы кишели ее друзьями-животными.

Вонищенка взялась за ступеньку лестницы, ведущей в верхний мир, и принялась карабкаться. Она чуть приподняла крышку люка, огляделась и увидела в переулке лишь какого-то спящего бродягу. Выбравшись наружу, женщина поставила крышку на место и побрела по переулку в направлении заполненной людьми улицы. В былые времена она могла бы найти и более прямой путь к офису Розмари Малдун, расположенному в здании конторы прокурора округа. Но сегодня на улицах было полно разгоряченного народу. Лица многих скрывали причудливые маски, некоторые предпочли нарядиться в маскарадные костюмы. Она обругала толпу и без труда расчистила себе дорогу к юридическому центру. Вирус, который дал ей способ выжить, одновременно вычеркнул ее из мира людей. Иногда она сожалела об этом, но большую часть времени — нет.

Прошмыгнув мимо охранника незамеченной, Вонищенка присоединилась к толпе, ожидавшей лифта. Затем, низко опустив голову и искоса поглядывая по сторонам, надежно скрытая от охранника за этой толпой в строгих костюмах-тройках, она двинулась к лестнице. На то, чтобы пешком подняться на восьмой этаж, ушло несколько минут, но ей не нравилось ездить на лифте.

Вместо давно знакомой секретарши, которая знала, что Вонищенка — старая клиентка Розмари еще с тех времен, когда та была социальным работником, за стойкой сидел незнакомый черноволосый красавец в коричневом костюме. Когда она подошла, он яростно лупил по кнопкам телефона.

— Черт! Еще один сорвался. Тому, кто изобрел кнопку удержания звонка, следовало бы оторвать голову. Вы согласны? — Он не поднимал головы от аппарата. — Хотя мне как адвокату не следовало бы говорить таких вещей. — Наконец он все же поднял на нее глаза, и на его лице на миг промелькнуло удивление. — Добрый день. Чем могу вам помочь? — Он улыбнулся грязной оборванке. — Вы уверены, что попали на нужный этаж? Это офис прокурора округа. Кого вы ищете?

Вонищенка опустила голову и произнесла хриплым и слабым голосом:

— Розмари.

— Розмари? Я здесь недавно, но Розмари здесь, по-моему, всего одна — Розмари Малдун. Она — помощник прокурора, — Он с сомнением взглянул на телефон, — Я, э-э, могу попробовать позвонить ей, но…

— Розмари.

Голос бродяжки окреп, в нем прозвучали сердитые нотки. Когда он снова поднял голову, то на долю секунды встретился взглядом с парой ясных и пронзительных черных глаз.

— Я сделаю все, что будет в моих силах. — Зазвонил телефон. — Пол Гольдберг. Приемная прокурора округа. Чем могу помочь?

Вонищенка направилась к двери за спиной у Гольдберга, но дверь сама распахнулась в тот самый миг, когда она потянулась к ручке.

Женщина, стоявшая на пороге, была совсем маленькой, почти на три дюйма ниже Вонищенки. Та знала это, поскольку как-то раз им пришлось обменяться одеждой. Цвет глаз у Розмари мог изменяться от темно-карих до ореховых — в зависимости от настроения хозяйки. Сегодня они были темными и решительными.

— Привет. Рада тебя видеть. Заходи. Я буду через минуту, — Розмари Малдун придержала Вонищенке дверь. Прежде чем войти в кабинет, женщина оглянулась. Розмари кивнула. — Пол, позвони в бюро по временному найму еще раз. Скажи, что, если кто-нибудь не будет здесь через пятнадцать минут, мы воспользуемся услугами другой фирмы. Это просто стыдно.