Несмотря на то, что американская контрразведка непрерывно вела работу против советских граждан, в целом для советской разведки во время Второй мировой войны обстановка в США была благоприятной. Среди тех американцев, которые были носителями важных военных, политических, научно-технических секретов, находилось немало таких, кто по идейным, а порою по моральным соображениям не одобрял политику правящих кругов США и Англии. Они возмущались тем, что советский народ три года в одиночестве вел кровавую битву против общего врага человечества – германского и итальянского фашизма и их союзников. Прогрессивные и честные люди особенно сильно негодовали, когда становились известны факты о том, что США и Англия готовили акции, направленные против Советского Союза и его интересов. Такие американцы по своей инициативе устанавливали контакты с представителями Москвы и сообщали им сведения об антисоветских планах властей.

Однажды в генконсульство в Нью-Йорке пришел бывший полковник царской армии, постоянно проживавший в США. Волнуясь, рассказал, что его сын, служивший в Управлении стратегических служб (УСС), с возмущением поведал ему, что сотрудники УСС в срочном порядке проводят беседы с русскими и украинскими эмигрантами и собирают информацию о портах на Дальнем Востоке, на севере и юге Советского Союза, об имевшихся у них там родственниках и знакомых. Сын полковника также сказал, что американцы готовятся к возможной высадке войск в России, якобы на тот случай, если сопротивление Красной Армии будет сломлено и Восточный фронт развалится. Доживающий на чужбине свой век русский патриот дрожащим, прерывающимся голосом заключил:

– Такого вероломства со стороны американцев я не ожидал. Это же готовится удар ножом в спину России. Остерегайтесь американцев!

Мы установили связь с его сыном, получившим в дальнейшем псевдоним Генри. Он передал нам важные сведения об объектах УСС в Вашингтоне, Нью-Йорке, о структуре управления, кадрах и разведывательной деятельности.

До войны Соединенные Штаты имели разветвленные связи с финансовыми, экономическими, научно-техническими, политическими, культурными и другими учреждениями Германии, Италии и других стран Европы. Кроме того, в США находились десятки миллионов выходцев из европейских стран. Особенно много было немцев и итальянцев. Так, накануне войны в Нью-Йорке жило свыше миллиона итальянцев. Используя благоприятные возможности, УСС приобрело в высших правительственных кругах Германии агентов, явившихся ценными источниками информации. От них разведка Вашингтона получала важные сведения, в том числе о планах на Восточном фронте. Но их Москве, увы, Вашингтон не передавал. Поэтому советской секретной службе пришлось тайно добывать их в УСС.

В военные годы много эмигрантов из стран Европы нашло убежище в Соединенных Штатах. Среди них были видные государственные и политические деятели, дипломаты, писатели, журналисты. С некоторыми представителями этих в основном антифашистски настроенных беженцев мои товарищи по резидентуре и я поддерживали регулярную связь и получали важную информацию о тайных планах США и Англии. От них и от Генри мы имели данные о том, что в Канаде и США проходили подготовку выходцы из стран Восточной Европы, которых разведки США и Англии намеревались нелегально направлять в Польшу, Болгарию, Венгрию, Румынию, Чехословакию, Югославию, Австрию. Там они должны были организовать прозападное подполье, вести разведку и сообщать о результатах своей деятельности в Лондон, используя нелегальные малогабаритные рации. В конце войны, когда ясно обозначился скорый разгром фашистской Германии, им ставилась задача поднять восстание и захватить власть до прихода туда частей Красной Армии. Операции по заброске спецгрупп в страны Восточной Европы УСС проводило совместно с английской «Сикрет интеллидженс сервис» (или МИ-6), представительство которой находилось в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке. Действовала она под прикрытием консульского учреждения, называвшегося «Бритиш паспорт контрол офис».

В конце 1942 года резидент поручил мне как радиоспециалисту провести явки с двумя нашими агентами-радистами. Оба они были американскими гражданами. Один – польского происхождения, другой – выходец из Сербии.

Запомнились две беседы с поляком, а вернее, с белорусом Андреем.

Семнадцатилетним парнем Андрей в 1935 году вместе с родителями в поисках работы приехал в США. Работал учеником, а затем электриком в частной мастерской по ремонту электроприборов и радиоприемников. Когда в конце 1941 года США вступили в войну, он был призван в армию, а затем зачислен на курсы УСС по подготовке радистов для нелегальной заброски в Польшу.

Там курсантов обучали прыжкам с парашютом, приему и передаче радиограмм. Им читали лекции по истории Польши с националистических, антирусских и антисоветских позиций. Преподаватели объясняли, что польское эмигрантское правительство в Лондоне добивается, чтобы в результате этой войны с помощью Англии и США была создана «Великая Польша – от моря до моря».

Андрей передал мне карту такой «Великой Польши», в которую включались не только Западная Белоруссия и Западная Украина, но и большая часть Южной Украины, в том числе вся Одесская область. Андрей и его товарищ по учебе возмущались этими фантастическими планами польских националистических руководителей. Одно время в знак протеста они даже собирались подать рапорты командованию с просьбой отчислить их с курсов. Перед отъездом Андрея мы выработали расписание сеансов его радиосвязи с Москвой, а также назначили явку в Варшаве. Я тепло расстался с ним. Через неделю он на пароходе отбыл в Англию.

После отъезда Андрея я часто вспоминал о нем, но судьба его осталась мне неизвестной. Уцелел ли он в военное лихолетье?

Работал я и с другим радистом – Кумом, который сообщил надежный адрес в Югославии, где мы всегда могли выяснить его местонахождение.

* * *

А теперь мне хотелось бы коснуться основных принципов агентурной разведки. Конечно, я имею в виду советскую разведслужбу.

Всю разведывательную деятельность по получению секретной информации с помощью агентуры можно разделить условно на три главные составные части: вербовка агентуры, руководство деятельностью агентов, поддержание конспиративной связи с агентами.

Вербовка агентуры. Легко понять, что без агентов, способных добывать и передавать важную секретную информацию, не может быть действенной разведки. Сила, высокий класс любой разведывательной службы определяются наличием у нее секретных источников информации в высших эшелонах власти: правительстве, министерствах обороны и иностранных дел, разведывательных и контрразведывательных службах, научно-исследовательских центрах и других важных государственных и правительственных учреждениях разведуемой страны. Сталину, несомненно, было значительно легче вести переговоры с Черчиллем и Рузвельтом в Тегеране, Ялте и Потсдаме, когда он по материалам своей разведки заблаговременно многое знал об их целях и планах, расхождениях в позициях по отдельным вопросам.

Основная задача любого разведчика – приобретение полезных знакомств среди местных жителей и иностранцев, их изучение и определение целесообразности и возможности привлечения к сотрудничеству. Конкретно в ходе бесед должно быть установлено, что изучаемое лицо имеет хорошее здоровье, нормальную психику, умеет хранить секреты. Очень важно также определить: работает ли оно на интересующем разведку объекте или в перспективе может устроиться туда и имеет или будет иметь доступ к секретным сведениям? Обязательно необходимо выявить у разрабатываемого лица возможную основу его вербовки – идейную близость, политические симпатии, желание заработать деньги за передаваемую секретную информацию или какие-либо другие мотивы.