— Слезай, заморыш, ты бы ему еще на шею залез.

Глянув под ноги, я снова испугался. Незаметно для себя, пока боролся с завязками мешка, я встал на выпирающие валуны. Чтобы не окочуриться от страха, я живо соскочил на землю и побежал к дяде.

— Жди здесь, наблюдай. — проговорил он. — Я пойду съестное раздобуду. Нам еще обратно плыть, а я не хочу три дня сидеть на одной лодке с голодным оборотнем.

— А я…

— А ты и есть этот оборотень. — отрезал дядя. — Сиди, стереги.

— Да, учитель. — печально согласился я.

— Если что, встретимся у лодки! — крикнул он и скрылся в траве.

Я остался один с гигантским троллем. Солнце стояло еще высоко, но скверное предчувствие уже омрачало день. Что-то подсказывало мне, что мастер Оливье не вернется до захода. Я мысленно перевернул страницы книги рецептов и чуть не вскрикнул. У меня есть дубинка, мешок надет на жертву, но у меня нет пилы!

Я затравленно огляделся. Сорвался с места догонять Оливье, но зацепился ногой и чуть не упал. Рядом со мной, воткнутая в землю, торчала одна из дядиных шпаг та, что шире.

Все сомнения окончательно развеялись. Стало ясно, он не вернется и после заката солнца. Мне самому придется глушить тролля, резать его ногу и тащить трофей к лодке. Успокаивало одно, без меня он не уплывет. Для приготовления печена троллева колена, ему нужна нога тролля.

К сожалению, рассуждения не приносили облегчения. До лодки еще добираться, а перед этим валить огромного тролля и отрезать ляжку.

Я запаниковал. Родилось несколько идей, как сбежать, но ни одна из них не тянула на исполнимую. Перебрав все доступные варианты, я понял. Самый реалистичный способ выжить, проделать все, как описано в книге рецептов. Под заголовком, способ второй для неопытных охотников. Решив, что чему быть, того не миновать, я сел в траву и стал ждать захода солнца.

Конечно, отрешиться от разных неприятных мыслей сложно. Особенно, когда у тебя богатая фантазия, но я честно старался. Устало отгонял яркие грезы, где тролль отрывал мне голову, ноги, руки и другие части тела. Еще старался не заснуть. Пытался не думать о еде. Короче, как великий правитель, делал несколько дел одновременно. Даже устал немного.

Неумолимо приближался вечер.

Теплый, ласковый ветерок и тихое бормотание ручья успокаивали. Я почти что расслабился, но начало смеркаться и страх вернулся. Чтобы отвлечься, я принялся повторять одну и ту же фразу:

— Я смелый оборотень! Я смелый оборотень!

Продвигаясь за спину тролля, я перехватил дубину поудобнее. Закинул ее на плечо и, заняв благоприятную позицию, стал ждать. Решив для себя, что если груда шелохнется, я ударю.

Так я и стоял. Дубина тяжелела, а тролль не двигался. Мне пришла в голову глупая мысль, а может он специально. Перестал быть каменным, все понял и решил притвориться. Чтобы я расслабился, успокоился, а он в этот момент, как прыгнет и кулаком мне по куполу бац.

Уже достаточно стемнело, чтобы я не мог разглядеть детали. Мне казалось, что ничего не изменилось, а могло уже и поменяться. Тем более, откуда я знаю, как выглядит переставший быть каменным тролль.

Я уже извелся, когда он вздохнул.

С перепугу, я так шарахнул его по башке, что сломалась толстая коряга, а тролль со вздохом упал наземь. Бросив остатки дубины, я нашарил шпагу и принялся рубить ногу.

Тело тролля действительно изменилось. Вместо груды камней превратившись в необычное, но похожее на настоящее туловище с ногами и руками. Странное, неровное с вмятинами и шероховатостями, но все же тело.

Нога отрубаться не хотела. Я уже резал и пилил, прикладывая все силы, но результаты выглядели скромно. Я продолжал кромсать несчастного тролля и то, что он в любой момент может очнуться, придавало мне сил.

Как говорят в народе: терпение и труд даже тролля перетрут. Я с этим полностью согласен. Конечно, пришлось помучиться. Когда-нибудь, я с удовольствием расскажу каких трудов мне стоило отпилить ногу каменного великана.

Если по-честному, все оказалось не так уж и сложно. Признаться, я опасался худшего.

Взвалив тролличью ногу на плечо, я подобрал шпагу и двинулся в обратный путь. Дядя обещал добыть съестных припасов и я искренне надеялся, что он выполнит свое обещание. Иначе, боюсь я не справлюсь с собой и, сожру тролличью ногу прямо сырьем.

Остановившись на мгновение, я подумал, а не забрать ли мне мешок, вдруг дядя заругается. Повернувшись, я посмотрел на тролля. Он уже не лежал. Он сидел. Держал в руках пресловутый мешок и с обидой смотрел на меня. Его глаза светились в темноте, поэтому насчет обиды, я почти уверен.

Вместо того, чтобы пуститься наутек или принять какие-либо другие меры по спасению, я заорал:

— Я смелый оборотень, лучше не подходи!

В подтверждение своих слов, я махнул шпагой.

— Вижу. — печально проговорил тролль. — Моя нога у вас на плече доказывает, что вы смелый. Ошейник на шее, что вы оборотень.

Я выронил шпагу, а потом и ногу. Тролличью, естественно. Челюсть подвязывать было поздно, она висела на уровне живота.

— Тролли не разговаривают. — неуверенно проговорил я.

— Не могу согласиться с вашим утверждением. По большой части, тролли действительно являются существами крайне бестолковыми и невежественными, но на полном отсутствии речи, я бы все же не настаивал.

— Хорошо, не буду. — согласился я.

А что мне еще оставалось делать. Трудно спорить с троллем о том, что он не разговаривает, когда он сам говорит тебе о том, что разговаривает.

— С моей стороны очень невежливо не представится. Меня зовут Евлампий, — начал тролль, — а теперь позвольте спросить, зачем вам понадобилась моя нога?

Я несколько раз открыл и закрыл рот.

— Конечно, я понимаю, — продолжил тролль, — что со временем она отрастет заново, но до тех пор мне будет крайне неудобно передвигаться. К тому же, брать чужое без спроса, не вежливо. Еще более неуважительно бить по голове без предупреждения. Она конечно каменная, но это ни в коей мере не мешает ей болеть.

— Простите. — проговорил я.

После отповеди Евлампия мне стало стыдно. Понимаю его обиду. Прибегает неизвестно кто посреди ночи, бьет дубиной по голове и отрезает ногу. В такой ситуации сложно не расстроиться.

— Простите. — повторил я. — Я не знал, что вы… Ваша нога нужна мне…

Кажется, от расстройства и невозможности подобрать слова, я стал заикаться.

— Мне… Мы… мы хотели приготовить печено троллево колено. — наконец-то выговорил я.

— Высокая кухня, — проговорил Евлампий, — понимаю. Что ж, успокаивает, что вы сделали это не просто так, а ради кулинарного искусства.

Я не нашелся что ответить. В голове крутилась высокопарная чушь. В академии, я слышал множество искушенных, в пустых разговорах, лиц. Они закручивали такие многоэтажные предложения, что я не всегда мог сосчитать количество слов. Хотя одно сочетание, употребляемое заместителем директора, сейчас придется кстати.