– Транквилизаторы, – ответил он неожиданно честно. – Иногда у меня бывают проблемы с самоконтролем, – добавил Уэйн, окончательно добивая моё слабенькое чаяние, что он-таки нормальный. Увы и ах. Всё же психопат. Хотя я и сама не далеко ушла. Меня от транквилизаторов спасла беременность, но в остальном… Чем-то мы с ним похожи.

– И что это за проблемы? Как они проявляются? – продолжаю гнуть свою линию, потому что вопрос не праздный. От этого зависит моя безопасность.

– Не волнуйся. Тебе ничего не грозит. Я иногда выхожу из себя, но это довольно быстро проходит. К тому же, я сказал, что есть проблемы с самоконтролем, а не проблемы с его отсутствием, – спокойно поясняет он. Так спокойно, что я почти верю.

– То есть, ты всё же в состоянии себя контролировать?

– Именно, – кивает он. – Не бойся меня, Сандра. Я не причиню тебе вреда.

Мда… Хотелось бы верить.

Во время ужина он то и дело поглядывает на меня с интересом и, кажется, изучает, что мне нравится из еды. Я с иронией думаю, что был бы таким заботливым Имран, вполне возможно, я бы в него влюбилась.

Булат вот был какое-то время. И мне даже нравилось. Если бы в одну прекрасную ночь он меня не изнасиловал пока я безмятежно спала.

Или Антон… Мой муж, из-за которого я когда-то вляпалась в дерьмо под названием семейка Шамаевых-Басаевых. Он ведь никогда не заботился обо мне. Да и после того, как меня взяли в плен из-за его долгов, он даже пальцем не пошевелил, чтобы хоть как-то мне помочь.

Егор… Да, он пытался вытащить меня. Спасти. Увы, не смог. Ни меня не освободил, ни себя.

Марк? Он хороший. Заботливый. Но с ним я не чувствую себя в безопасности. И было бы нечестно поганить своей вечной паранойей жизнь и ему. Он такого не заслужил.

Мне не хватало мужчины, который бы просто позаботился. Защитил, обогрел. Спрятал за своими широкими плечами. Банально до смеха, но ведь это женщинам и нужно. Защита, внимание, беспокойство.

И плевать, что он псих. Кто из нас нормален? Я? Или может Машка? Мы все морально искалечены. Искорежены, поломаны.

– Ты любишь сладкое, – улыбается он, когда я расправляюсь с очередным пирожным. Сегодня я не стесняюсь, ибо голодна, как волчица, а он не обеднеет.

– Люблю, – промокаю губы салфеткой. – А ты, похоже, поклонник мяса?

– Ну, я же неандерталец, – поясняет на полном серьёзе, хотя в синих глазах я замечаю лукавые искорки.

– Я уже жалею, что рассказала тебе, – не сдерживаю улыбку.

– Ну почему же? Мне нравится. Ты видишь во мне не только мужчину, но и защитника. Открою тебе секрет, Сандра. Мужчинам нравится защищать слабых, хрупких, невинных девочек.

Только от тембра его хриплого голоса у меня начинает тянуть низ живота. Требовательно так, словно моё тело рассчитывает на большее, чем просто ужин.

– Допустим, я не хрупкая девочка. И не невинная. У меня ребёнок есть, если помнишь.

Он смеётся беззвучно одними губами.

– Ребёнка может родить даже тринадцатилетняя девчонка. Но это не значит, что она уже взрослая. Да и невинность теряют по-разному, Сандра. Почему-то мне кажется, ты свою сохранила до сих пор. То, что тебя трахал какой-то мужик – не показатель того, что ты можешь со всем справиться. А то, что ты сделала ради того, чтобы защитить себя – всего лишь реакция испуганной девочки. И это нормально. Любой человек способен на убийство. Всё зависит от обстоятельств.

И опять всю мою напускную браваду изничтожил всего несколькими словами. А я, растеряв свою гордость, опустила глаза в тарелку.

– Так что, защитить меня хочешь?

– Хочу, Сандра.

– А взамен я должна лечь под тебя, – это уже не вопрос. Мы оба взрослые люди.

– Да, – прямой, как дверь, ответ.

Я молчу, жую нижнюю губу. Не знаю, что сказать. Наверное, я уже дала согласие своим присутствием здесь, и он это понял.

– Не стоит грустить, Сандра. Я не самый плохой вариант, – слышу, как он встаёт и приближается ко мне. Рывком разворачивает стул вместе со мной, будто я вешу не больше кошки.

Поднимаю голову и столбенею, когда мистер Диас опускается передо мной на колени. Чего это? Совсем того, что ли? Или у него «проблемы с самоконтролем» так начинаются? Может транквилизаторов ещё предложить?

Ноги широко расставлены, поза расслабленная, ленивая. Словно хищник, который прилёг на передние лапы перед прыжком.

– Ты очень красивая, знаешь об этом, да? – кривит губы в усмешке. – Конечно же, знаешь. И пользуешься этим так бесстыже. Сандра, я получу тебя. Любой ценой. Покорись мне.

Хотела было съязвить по поводу его позы, но заткнулась, когда горячая, как пламя, ладонь легла на моё бедро.

Ошарашено вытаращила на Уэйна глаза, а пошевелиться не могу. Тот же ступор, что и тогда на яхте. А этот подлец даже на коленях умудряется выглядеть так, словно весь мир у его ног. Примерно так оно и есть.

– И что дальше? – я в предвкушении. И это чувство приятно до головокружения.

А подлец, будто специально, порывисто расстёгивает одной рукой рубашку почти полностью, оголяя свой слюнособирательный торсище. Ах ты ж… Гад какой.

– Сейчас узнаешь, – обещает.

Вторая его рука залезает под моё платье, нащупывает резинку чулок и без колебаний поднимается выше. Говорят, если у женщины на свидании цвет трусов и лифчика совпадает, то она уже решила, что сегодня у кого-то будет секс. А если ещё и чулки надела…

Хм, была ли у меня такая мысль? Потрахаться с ним сегодня? Вряд ли. Я просто хотела выглядеть эффектно. Но теперь понимаю, что уже на многое готова.

С ума сойти. То, что не удалось психологам за целый год, этот негодяй сделал всего за пару дней.

Разводит мои ноги в стороны и, склонившись к промежности, отодвигает пальцем трусики. А в следующее мгновение язык Уэйна проходится по половым губам. Дерзко, нахально. Я не успеваю даже воспротивиться. А потом… Потом уже не хочется.

– Ого, – по телу проходит сладкая судорога и возглас вырывается сам собой.

Уэйн приподнимает голову, ухмыляется влажными губами. Скотина. Но какая же сексуальная скотина. Безумно привлекательная и волнующая скотина. Уверена, если бы он сейчас вытащил свой член и сунул мне в рот, я бы даже не пикнула.

И он это, похоже, понимает. С яростным рыком (честное слово, неандерталец!) хватает меня за ноги и запрокидывает их себе на плечи. А затем языком бьёт по клитору, царапает зубами, будто вгрызаясь в мою плоть. И мозг мгновенно