Однако поскольку Конан на мгновение исчез из его ноля зрения, животное выбрало беззащитного принца, который опирался о стену тюрьмы, держась за разорванное плечо.

Зверь, качаясь, в немой ярости направился к нему. Тарбен уже хрипел от напряжения и двигался, как пьяный. В его шее все еще торчал вонзившийся меч принца, а из зияющих ран, нанесенных Йиршанной и Конаном, сплошным потоком хлестала кровь. Конан, подбежав к нему сзади, снова резко ударил рядом с застрявшим мечом принца.

Этого удара оказалось достаточно. Меч рассек мышцы и кости, и массивная голова упала к ногам принца.

Однако и после смерти зверь не переставал быть опасным. Его пасть открывалась и закрывалась с такой силой, что была бы способна прокусить ногу Конана. Тело медленно валилось на землю, поливая ее потоками крови.

Конан, качаясь, добрался до принца и хотел осмотреть его рану, но не мог. Ему необходимо было немного передохнуть. Он тяжело оперся о меч. Лезвие меча на ширину ладони погрузилось в пол.

Через пару минут он оставил меч там, где он был, и пошел осмотреть ранение принца. Рана была не легкой, но и не смертельной. Йиршанна смог улыбнуться.

— Я больше не удивляюсь тому, что отец поставил тебя во главе армии. Если ты всегда сражаешься так, то ты, наверное, не можешь проиграть, — сказал он.

— Иногда преимущество противника бывает слишком большим, — проворчал Конан, вспомнив о бое у городской калитки.

Он пошел взглянуть на старика. Тот был мертв.

Киммериец не мог бы определить, умер он от укуса или был затоптан. Но потом он сказал сам себе, что это, собственно, все равно. Жизнь старцу уже никто вернуть не сможет.

— Но он еще может нам послужить, — стиснув зубы, сказал он.

Он разорвал рубашку старика и сделал из нее две повязки. Одну для принца, а вторую для себя. Потом он вырвал из шеи зверя меч принца и подал ему его.

— Спасибо, — кивнул Йиршанна.

— Пойдем дальше, — сказал Конан, — и посмотрим, нет ли здесь где-нибудь выхода.

— Если это работа Сунт-Аграма, то выхода не будет, — покачал головой принц.

— Я знаю, но ждать здесь не буду, — кивнул Конан. — Подождите меня здесь. Я вернусь за вами.

Йиршанна завертел головой:

— Я иду с тобой. Здесь все равно нечего делать.

Они еще долго бродили по тюрьме. Она была большая, но они всю ее обошли, не найдя в ней ничего интересного. Все камеры были пусты.

Они вернулись назад на площадь. Там тоже ничего не изменилось. Конан рассудительно отрезал кусок мяса от ноги тарбена.

— Если мы не получим еды и это может пригодиться, — констатировал он.

— Сырым? — содрогнулся принц.

— Это будет не первый раз, когда сырое мясо спасло мне жизнь, — равнодушно пожал плечами Конан. — Но вас заставлять есть его я не буду.

Когда они приближались к камере Конана, странный свет начал ослабевать. Это выглядело не так, как когда заходит солнце, а скорее, когда кончается масло в лампе.

— Давайте прибавим шагу, — поторапливал Конан принца, — а то потом будем искать камеру вслепую.

— А стоит ли ее вообще искать, если здесь столько свободных? — крутил непонимающе головой Йиршанна, но шел за Конаном, как хорошо прирученный пес.

Киммериец бросил кусок мяса на стол и растянулся прямо на полу. Принц последовал за ним, и они успели как раз вовремя, потому что в этот момент исчезла последняя кроха света, и наступила беспросветная черная тьма.

Конана разбудило странное чувство, что на него кто-то смотрит в упор. Он поднял голову и огляделся вокруг. Было уже не очень темно, но видно было еще мало. Кроме спящего принца, которому, по-видимому, спился какой-то страшный сон, так как он дергался и переворачивался с бока на бок, рядом никого не было.

Однако киммериец доверял своему инстинкту. Он вскочил, еще крепче сжав меч, который не выпускал из рук даже во сне, и подошел к дыре, ведущей в коридор. И там было пусто, ни души. Что-то заставило его поднять голову и взглянуть вверх.

Он в изумлении застыл на месте. Сверху надвигалось нечто неописуемое. Вниз медленно и плавно опускалась какая-то огромная колонна странного розового цвета Она не была гладкой, ее поверхность пересекали сотни тонких линий, сплетающихся в непонятные узоры. С одной стороны до высоты человеческого роста ее покрывала какая-то гладкая и на первый взгляд твердая плоскость. Внизу она выходила за нижний край колонны на ширину не менее пяти ладоней.

Конан напряг зрение, чтобы как следует рассмотреть странный предмет.

Движение его еще больше замедлилось. Однако у Копана было такое чувство, что колонна падает прямо на него. Он забежал в дверной проем. Сверху раздался грохот. Это не походило на звук грома, для этого звук был слишком высоким. Скорее ему это напоминало звук ветра, свистящего среди острых камней утесов. Он никак не мог понять, что это может быть. Схватив меч обеими руками, он приготовился к обороне.

— Принц, — заорал он, осознав, что все это происходит в полной тишине и утомленный Йиршанна все еще не очнулся от дурманящего сна.

Рослый седой мужчина открыл глаза и посмотрел на Конана. Потом снова закрыл глаза. Потом протер их здоровой рукой и потряс головой, непонимающе глядя на стоящего у дверей Конана, приготовившегося к бою.

Киммериец снова взглянул вверх. Колонна приостановила свое движение. Потом, сдвинувшись в горизонтальном направлении, снова начала опускаться. Конан бросил взгляд на принца. Тот лежал на спине, опираясь на локти, и с открытым ртом пялился на чудовищный цилиндр, спускающийся вниз.

Колонна немного повернулась и принц выдохнул:

— Это палец! Там ноготь! Но это совершенно невозможно, — бормотал он, в полном столбняке продолжая лежать на иолу и глядя на происходящее.

Конан положил меч на плечо и выжидал, что будет дальше.

Палец опустился в коридор, повернулся ногтем к Конану и воткнулся в пол. Киммериец почувствовал горячее дыхание за своей спиной и сделал шаг в сторону, чтобы принц тоже видел, что делается в коридоре.

— Что это? — спросил принц.

Ответом ему было лишь пожатие плеч гиганта.

— Что ему здесь надо? — не оставлял его в покое принц.

— Замолчите! — не выдержав, заорал Конан. Палец медленно двинулся дальше. Ноготь вырыл в полу борозду шириной в палец и глубиной в пол-ладони. Борозда тянулась в длину на добрых пять шагов. На левом конце черты он сделал две короткие косые черточки, а потом вознесся вверх.

— Это стрелка, — с восторгом воскликнул принц.

— Указатель, ответил Конан и побежал в том направлении, которое указал ему огромный палец.