– Я не верю тебе, пусти меня. Я больше никогда тебе не поверю. И больше не преследуй меня, – я вырвалась из его рук и побежала в сторону дома.

Разговор не помог, Вадим решил действовать по-другому. По несколько раз в день мне доставляли цветы с карточками, в которых он оправдывался о своём поведении. Прочитав пару, больше не стала. Мне неинтересно. Цветы и всё прилагающееся летело в мусорку.

Продукты закончились и мне пришлось собраться для похода в магазин. Когда до магазина оставалось полпути, на меня напали со спины и закрыли рот рукой. Я так испугалась. Запаниковала и начала вырываться. Но меня обдало знакомым запахом. Вот гад. Он приподнял меня и куда-то потащил. Дверь у машины была открыта. Он закинул меня на сиденье и захлопнул дверь, заблокировав. Обошёл машину, открыл дверь и запрыгнул на своё место.

– Ты что себе позволяешь? Это похищение! Я тебя в милицию сдам.

– Сдавай, – усмехнулся он, выруливая на главную дорогу.

– Ты куда меня везёшь?

– Туда, откуда ты не сможешь сбежать.

Какого хера я раскис как баба. Хватит самобичеваний. Нужно действовать. Если она не хочет меня слушать, ей придётся это сделать. Я снял двухэтажный дом в лесу, из которого она вряд ли захочет сбежать, конечно если не хочет заблудиться.

– Как ты не понимаешь, я не хочу с тобой разговаривать. Я вообще не хочу иметь с тобой ничего общего. Чего ты молчишь? – возмущалась она.

На что я только улыбнулся. Ну давай распаляйся, я не дам тебе повода поругаться.

Мы ехали около двух часов. Подальше от города и отца, который постоянно мне названивал и выговаривал почему я не общаюсь с Анастасией. Я хочу побыть со своей девочкой. Вдвоём. Чтобы никто нам не мешал.

Подъехал к дому и разблокировал двери.

– Приехали, – сказал я и вышел из машины. Открыл багажник и стал выгружать пакеты с едой и сменной одеждой, надеясь, что последнее нам не понадобится.

Аня вышла, смотря на меня ненавидящим взглядом и сложив руки на груди.

– Отвези меня обратно.

Ну давай ещё ножкой топни.

– Нет, – ответил я и прошёл мимо неё. Открыл входную дверь и зашёл. Дом просторный. На первом этаже стоял большой диван, и два кресла напротив каменного камина. Стены были украшены картинами с лесными пейзажами. Рядом располагались шкафчики с книгами. Также на первом этаже находилась просторная столовая и кухня. Второй этаж занимали несколько спален и ванна.

Я убрал продукты в холодильник и поднялся на второй этаж, занимая нашу спальню. Думаю ей здесь понравиться. Вся мебель из дерева, большую кровать покрывал белый пушистый плед. Изюминка – панорамное окно, из которого я увидел грустную Аню, сидевшую на бревне. Прислонившись к стеклу лбом, я прошептал:

– Не грусти любимая. Я всё исправлю.

Уже вечерело. Аня всё ещё не зашла в дом. Я разжёг камин и пошёл к ней.

– Тут много диких животных. Тебе не следует сидеть здесь, – я присел к ней, касаясь плечом.

– В доме небезопаснее.

– Ань, я могу всё объяснить.

– Вадим, как ты не поймёшь, я не хочу ничего слушать.

Какая же она упрямая.

– Я знаю, что причинил тебе боль, но я правда не изменял. Как я могу изменить тебе, если только ты в моём сердце.

– Когда ты научился, говорить такие слова? – я ухмыльнулся, потирая лоб двумя пальцами.

– Они сами заполонили мой мозг. Это всё твоё влияние.

– Или влияние той, на которую ты меня променял.

– Блять. Ангел, – я подскочил и сел у Аниных ног, взяв её руки в свои. – Эту девушку на вечере, мне подогнал отец. Я не хотел идти. Но у меня не было выбора. У нас ничего нет с ней, – я не стал уточнять кем является эта девушка. – Мне нужна только ты, – положив голову на её колени, продолжил: – Я только тебя люблю. Очень люблю, – я почувствовал легкое касание к волосам, но оно быстро исчезло. Подняв голову, посмотрел на неё. – Прости меня, я больше не поставлю желания отца впереди наших с тобой отношений.

– Почему ты бросил меня в клубе?

Тут мне пришлось врать. Потому что, узнав правду, я окончательно бы всё разрушил. Я не мог этого допустить.

– Ангел, всё что я рассказал тебе про тётку, правда. Тут я тебя не обманывал, – я очень надеялся, что она поверит. Пусть это будет последняя ложь, которую мне пришлось ей сказать.

– Вадим, ты не представляешь, как мне трудно тебе поверить. Я ничего больше не желаю, как сделать это. Но я боюсь, что ты снова причинишь мне боль. Ты не знаешь, через что я прошла в эти дни. Моё сердце болело, а слёзы не могли прекратить литься…

– Ангел, – я поцеловал её руки. – Поверь, я больше никогда не сделаю тебе больно. Я обещаю.

– Мне надо подумать, – она встала и пошла в дом. А я достал сигарету и закурил. Пусть подумает, я дам ей немного времени.

Аня

Я прошла в дом и направилась к дивану. Мне надо было всё обдумать. Села и подтянула к себе колени. Я люблю его и очень хочу ему верить. Стал бы он всё это делать, если бы не любил меня. А его глаза, были настолько искренними, что сомнений оставалось всё меньше и меньше.

Я так устала, что глаза закрылись и я погрузилась в сон....

Вадим. Мне снился он. Его поцелуи, ласки. Я так по ним соскучилась, что было мало. Хотелось ещё. Его тело прижималось ко мне и руки нежно водили по животу, бёдрам. Открыв глаза, я поняла, что это не сон. Мы лежали на кровати, в другой комнате.

Заметив, что я проснулась, он прикоснулся к моим губам, несмело раскрывая их языком. Закрыв глаза, я отпустила всё плохое и приоткрыла рот, впуская его. Вадим понял, что я сдалась и усилил напор. Обняв его, я прошептала, сглатывая слёзы:

– Не разрушай нас.

– Никогда…

Сняв мои трусики, он лёг между моих ног, пристраивая головку члена. Вошёл и я застонала. Как мне не хватало нашей близости. Но после нескольких толчков он вышел.

– Слишком долгое воздержание, готов уже закончить, – он достал презерватив и натянул его на член. Но входить не стал, а опустил голову и притронулся губами к моему лону, целуя. Я почувствовала, как к нему присоединился язык, творя чудеса над моим клитором. Я готова была кончить. Спина выгнулась дугой, и я издала протяжный стон. Тогда он поднялся и развернул меня к себе спиной, входя сзади и касаясь пальцами моего клитора. Мы стали одновременно задыхаться от оргазма, подхватывая движения друг друга. На этом мы не остановились. Слишком изголодались за эти дни. Уснули только поздно ночью, обессиленные и довольные.

– Я люблю тебя Ангел.