Прежде Этра никогда не испытывал эмоционального напряжения. Он лишь воспринимал ощущения сотрудников станции наблюдения. Теперь, наблюдая, как звездолет огибает спутник, он знал — понимал — значение слова «трепетать». Он желал звездолету успеха.

Сотрудники станции лежали в амортизационных креслах, страдая от неимоверных перегрузок. Глазами десятка измученных эденистов Этра смотрел на потолок каюты, ощущая перенапрягшимися мышцами их спин подушки амортизационных кресел.

Три секунды до точки Лагранжа. Снизив ускорение до четырех g, «Леди Макбет» летела в восьми километрах над поверхностью Мурора VII, описывая пологую параболу вокруг ее крохотного гравитационного поля. Включились два ионных двигателя. Преследовавшие корабль боевые осы миновали край кольца.

Этра уже приготовил в своей нервной системе тридцать три ячейки хранения. Он был готов принять в них память личностей эденистов, находящихся на борту звездолета. Хотя, должно быть, все произойдет слишком быстро…

Видимый горизонт заслонил «Леди Макбет». На какое-то мгновение факел ее выхлопа призрачно сверкнул и вновь растаял. Теперь от звездолета не осталось и следа. Пять боевых ос сошлись в точке Лагранжа. Их курсы пересеклись, выхлопы приводов слились в одну ослепительно сияющую звездочку. Выйдя за пределы точки Лагранжа, они понеслись расходящимися курсовыми векторами. Их электронные мозги вышли из строя в силу программной перегрузки.

— Я же говорил тебе, что Джошуа сможет выполнить этот маневр, — сказал Варлоу.

Этра почувствовал в мыслях вспомогательной ментальности самодовольство. Раньше такого не было. Впрочем, за последние сутки он узнал много нового.

— Да, ты был прав.

— В тебе должно быть больше веры.

— А ты будешь тем, кто обучит меня?

— Вере? Да, я мог бы попробовать. Думаю, что теперь у нас обоих есть для этого время.

Судно на воздушной подушке пробиралось сквозь заросли высокой травы. Оно не было сконструировано специально для такой местности. Трава была слишком высокой и мешала движению. Судно все время теряло скорость. Это требовало больших затрат мощности, к тому же оба судна были перегружены детьми.

Келли обратилась к процессору управления электронной матрицей с запросом о состоянии систем. Оказалось, что резервы мощности снизились до тридцати пяти процентов. Их самую малость не хватало для того, чтобы добраться до края облака. Перед ней вспыхнули янтарные огоньки монитора программ управления рабочими винтами, предупреждая о том, что они едва поддерживают воздушную подушку. Моторы могли выдержать, но она была готова к тому, что они сгорят.

Внезапно перед ними возникла длинная насыпь, и она наклонила джойстик вправо, чтобы обогнуть ее. Программа пилотирования, которую ей передала Ариадна, сейчас находилась в главном модуле оперативной памяти нейтронных процессоров, позволяя ей управлять судном с тем же отточенным мастерством, с каким это делала Ариадна. Ее вес, а точнее говоря, отсутствие такового, делал из Келли идеального пилота. Тео управлял другим судном, а священник сидел за ее спиной. Остальные члены группы бежали рядом. Даже Шон Уоллес. Правда, несколько раз бросив на него взгляд, она замечала, что его лицо покраснело, как у бегуна на дальние дистанции, который преодолевает последние метры до финиша.

Их упорно преследовали конные рыцари, которые как привязанные держались в трех километрах позади судов, оставаясь таким образом за пределами досягаемости индукционных винтовок. Время от времени один или два всадника нарушали строй и бросались в атаку. Тогда, чтобы их отогнать, Сивелл или Джалаль выпускали несколько электронно-разрывных зарядов. К счастью, крепкие на вид пикинеры не могли похвалиться такой же, как у наемников, физической выносливостью (а почему Шон мог?). Они отстали почти на семь километров. Чем дальше, тем лучше, но долго так не могло продолжаться.

Фентон бежал впереди судна, осуществляя разведку местности. Он стал легкой добычей для ощетинившихся стеблей травы. Реза всматривался в местность глазами собаки, оставив собственное тело на попечение программы управления быстрым бегом. Он чуял запахи земли, мелькавшей под лапами собаки, и предугадывал ямы и крутые подъемы, которыми в этой заброшенной местности изобиловала саванна.

Внезапно кое-что изменилось. Эти изменения касались травы, которая нещадно хлестала морду Фентона. Ковер разлагавшихся стеблей, покрывавший песчаную почву, стал толще и эластичнее. Где-то рядом была вода. Фентон замедлил бег, принюхиваясь к воздуху.

— Келли, — обратился к журналистке Реза. — В двухстах метрах по ходу движения есть небольшой ручей с крутыми берегами. Двигайся к нему. Часть берега обрушилась, там ты сможешь спуститься.

В ее сознании вспыхнули графики и цифры навигационных расчетов. Проведя близко проходящие коричневые и голубые линии, компьютер показал, как выглядела бы земля, лишенная растительного покрова. Нейронные процессоры встроили это в программу пилотирования и Келли повернула джойстик.

— Куда он течет? — спросила она. Они очень далеко ушли от фермерской лачуги и, двигаясь все время на юг, даже не пытались вернуться к реке, которая протекала через горы.

— Никуда. Он будет для нас прикрытием, вот и все. Рыцари пытаются вымотать нас и они в этом преуспели. Мы не можем вечно бежать рысью, а электронные матрицы судов на пределе. Как только мы утратим мобильность, нас догонят пикинеры, и все будет кончено. Они знают, что у них численный перевес. Мы должны перехватить инициативу.

Келли не понравились собственные мысли, вызванные этим заявлением. Она сделала все, чтобы избавиться от них. Преследуемые звери не могут позволить себе сомнений, особенно если точно знают, что ждет в том случае, если их настигнут охотники.

Она отправила запрос коммуникационному блоку. С тех пор как они покинули ферму, он постоянно отправлял сигнал вверх, в направлении геосинхронной платформы и спутников безопасности, которые по приказу Терранса Смита были выведены на орбиту. Теперь не было необходимости скрывать свое местоположение. Но потемневшее облако все еще очень эффективно блокировало направленный луч.

Приблизившись к ручью, судно, которое вел Тео, замедлило движение, а затем оно, накренив нос, скользнуло вниз по каменистой осыпи. Овраг был глубиной в три метра. Его верхние края заросли высокой травой, а плоское дно заполнили гладкие серые камни. Посреди оврага бежала вода. За осыпью образовалась грязная лужа.

Келли, следуя за Тео, направила свое судно вниз. Она отчаянно манипулировала дефлекторами, чтобы не допустить скольжения на противоположный берег. Развернув судно, она направила его вверх по течению, следуя в десяти метрах за Тео. Достигнув самой глубокой части оврага, Тео убрал воздушную подушку. Наемники прыгали с берега на дно оврага.

— Всем покинуть суда, — скомандовал Реза. — И сидеть здесь, спиной к склону оврага, — он показал, где именно.

«Северная сторона, — размышляла Келли. Она встала. — Не думать об этом», — и стала помогать вытаскивать детей. Они в недоумении глазели по сторонам. Печальные, потерянные детские лица.