Мой взгляд все чаще возвращался к плетеным сундукам, стоящим за креслом. Это были личные вещи Солнца, обладающие священной неприкосновенностью. Замков на них не было: ни один оранжевый не посмел бы заглянуть внутрь.

Только я не был оранжевым.

Решив, что ждать не имеет смысла: чем больше я сомневаюсь, тем меньше времени до прихода жреца, я наклонился над сундуками.

В первом оказалась одежда и личные вещи. Несколько жестких гребней, которые могли сгодиться для сбора зерна, ярко-оранжевые полосы ткани. На самом дне я нашел кулон на кожаной подвеске, это была неуклюже вылепленная металлическая змейка, свернувшаяся в кольцо. Только коснувшись серого металла, я ощутил резкий отклик. Очищенный мариний.

И зачем это он Солнцу, интересно?… Может, напоминание о молодости, вроде ключа от Карпуши, лучшего друга едва ли не с детства?

В другой сундуке находились пергаменты из неуклюже слепленных листов водорослей – на Остове за такие пергаменты подмастерью оторвали бы руки. Там были записи об урожае, о запасаемых семенах, перепись населения, особенно подробно шла перепись родившихся детей. Я с болью отметил, что многие имена были вычеркнуты в период, когда разрослась миналия.

Перебирая свитки один за другим, я постепенно узнавал о жизни оранжевых.

Новые лекарства, иногда ингредиенты вычеркивались, вместо них были записаны другие, похоже, более эффективные. Я нашел даже рецепт священной мази. Его я рассматривал дольше всего, заучивая наизусть.

Помню, как отнес образец Вадику, и он сказал, что там нет ничего особенно, смесь трав и рыбий жир. Мазь действительно состояла из жира и травяного настоя, только они не имели никакого значения. Прежде, чем делать отвар, жир несколько недель вымачивали в чем-то, что называлось «солнечный нектар». Небольшие запасы этого вещества я нашел на дне сундука под свитками. В плетеном лукошке находилась густая и очень вязкая желтоватая субстанция, отдающая ни на что не похожим запахом. Однако, запах был приятный. Похоже, травы и жир вымачивали не в самом веществе, а в его растворе.

Внимательно изучив и лукошко, и содержимое, я осторожно вернул все на прежнее место. Больше я не нашел ничего, что заслуживало бы внимания.

Прошло еще некоторое время, по-прежнему никто не появлялся. Я изучил каждый сантиметр шатра, заглянул даже на дно кресла и под циновки. Проголодавшись, я достал из своей сумки воду и сушеную рыбу. Когда я их брал, меньше всего я был уверен в том, что мне доведется их попробовать!

Время подходило к вечеру, а людей все не было. Это было поразительно, потому что уже должны были начаться приготовления к вечерней молитве.

Выглянув наружу, я осторожно осмотрелся, но только убедился в том, что поселение пусто. В голову мне пришла мысль о том, что Серый уже вмешался, что все закончено… Я вылез наружу и двинулся к границам жилой части, одновременно и ожидая, и боясь того, что так никого и не увижу. Однако, я заметил вдалеке чернокожие фигуры сразу же, как оказался у последнего жилого шатра. Все еще работали на поле.

Когда я возвращался и проходил мимо одного из шатров, оттуда вдруг раздался голос.

– Эй! Кто-нибудь! Я слышу, что вы там ходите!

Голос был слабым, говоривший явно вложил в эти слова последние силы.

– Помогите мне! – повторил он.

Вдруг я понял, то знаю этот голос. Это был Пена.

Оглянувшись вокруг и убедившись, что никто из оранжевых не вернулся, я зашел внутрь.

Пена лежал на циновках, его ноги были укрыты ворохом одеял. Его лицо осунулось, под глазами запали круги, но взгляд ничуть не изменился. Оранжевые сняли с него форму, но он накинул свою серую куртку себе на плечи.

Увидев меня, он как будто не удивился.

– Ну, наконец-то! – вздохнул он. – Дай мне воды! Там, в ведре…

Он скользнул взглядом по кружке, стоявшей на табуретке как раз на уровне его рта.

Я зачерпнул воды, затем опустился возле Пены и поднес кружку к его губам.

– Даже не надейся! – фыркнул он и вырвал кружку левой рукой. Правая осталась лежать недвижно. Я заметил, что в сидячем положении его поддерживает специальная конструкция из веток.

– Как ты? – спросил я.

– Эти дикари считают меня святым мучеником!… – раздраженно сказал он, протягивая мне кружку. Я вновь ее наполнил, серый принялся жадно пить. – Могло быть хуже, – он поморщился. – Мне бы сейчас чего-нибудь покрепче, – Пена скользнул по мне вопросительным взглядом. Я покачал головой.

– Что здесь происходит? – спросил я. – Где Краб?

– Откуда я знаю? – огрызнулся он. – Когда я проснулся, вокруг меня никого не было. Обычно здесь не меньше двух сиделок, жрицы приходят ко мне целыми стаями… но сегодня с самого утра никого. Вы что, прошли через баррикады? Все кончено?

– Нет. Серый готовится к наступлению, но мне дали последний шанс поговорить с Солнцем и решить дело миром, – объяснил я. – Кажется, оранжевые собирают урожай.

– Урожай!? Что за глупость, они недавно все собрали! Только и разговоров было, что о сборе урожая…

– Я не знаю. Мне нужно возвращаться в шатер к Солнцу и ждать его там, пока они все не вернулись.

– Ты не мог бы…

Пена начал, но потом замолчал, отвернувшись.

– Иди. Тебе надо торопиться.

– Скоро все кончится, – пообещал я.

Он не ответил и даже не повернулся. Я почувствовал себя идиотом. Для Пены это уже никогда не кончится. Я помнил, как были вывернуты его ноги.

Я вышел наружу и вернулся в шатер.

Последние лучи солнца блекли, наступила ночь, а вечерняя молитва так и не была спета. Люди начали возвращаться в шатры ближе к полуночи. Наблюдая за ними из-под полога, я видел, что все они измазаны землей и едва шли от усталости. Родители несли на руках спящих детей.

Солнца вскоре должен был появиться в своем шатре, чтобы поспать. Я занял прежнее место за креслом, прислонившись к спинке.

Вскоре я услышал, как кто-то поднял полог и прошел внутрь. Это был Солнце, но с ним вошел кто-то еще.

– Если ты послушаешь меня, все еще можно исправить! – сказал второй вошедший.

Это была Яшма!

Я встал из-за кресла, так что они могли бы увидеть меня, если бы не темнота. Я отлично видел обоих, но они меня не заметили.

На Яшме была одежда оранжевых, но различить цвет было невозможно: все скрывали целые слои грязи. Руки, ноги и даже волосы мутантки были в земле. Она работала на полях вместе с остальными.

– Исправить!? – воскликнул Солнце. Он повернулся к ней, так и не заметив меня. – Морская вода уничтожила не только