земли и возвращения отнятых общинных угодий. Так возникли два потока революции: политический, который нес либеральные круги к власти, и социальный, смысл которого заключался в реализации векового стремления крестьянства быть хозяином на родной земле. В борьбе против опостылевшей диктатуры они были едины, но их разводило в разные стороны представление об обновленной Мексике. Массовый характер революции, придавший ей невиданный в истории континента динамизм, превратил ее в революцию народную, демократическую.

25 мая 1911 г. диктатура пала. Президенты Ф. Мадеро (1911-1913) и В. Карранса (1917-1920) обещали политические и социальные реформы, прежде всего в аграрной сфере. Однако большая часть этих обещаний оказалась нереализованной. Например, придя к власти, незначительная прослойка национальной буржуазии во главе с Ф. Мадеро столкнулась при реализации отдельных пунктов своей программы с резкой враждебностью американских компаний и вынуждена была отступить. Вооруженные силы США оккупировали в 1914 г. мексиканский порт Веракрус, в 1916-1917 гг. войска генерала Першинга вторглись в северную Мексику.

Теме отношении ключевой мировой державы с латиноамериканскими странами посвящены сотни исследований. В середине XX в. американский философ Филмер С. Нортроп поставил вопрос о том, что могло бы способствовать взаимопониманию США и стран Латинской Америки. Его ответ был чрезвычайно прост и логичен: такое взаимопонимание возможно в том случае, если каждая из Америк попытается ассимилировать ценности другой. В этой формуле на протяжении почти двух столетий самых разнообразных отношений срабатывает только одна ее составляющая — латиноамериканская. Что же касается США, то, провозглашая порой «зоной своих жизненных интересов» почти весь мир, они особое внимание уделяют Латинской Америке, прибегая при этом подчас к самым грубым формам давления на страны региона.

Антимексиканская кампания в годы революции имела место не только в США, но и в Англии, нефтяные тресты которой не могли смириться с попыткой президента Мексики Каррансы национализировать месторождения «черного золота».

Несмотря на столь непримиримое отношение к мексиканской революции крупнейших держав того времени, а скорее, в силу этого, в принятой 5 февраля 1917 г. конгрессом Мексики конституции большое внимание было уделено защите национальных интересов. В частности, статья 27 требовала пересмотра всех контрактов и концессий, заключенных с иностранными компаниями с 1876 г., и объявления недействительными тех из них, которые противоречили национальным интересам. Согласно данной статье, иностранцы имели право приобретать земли или получать концессии в Мексике, но при этом они не могли прибегать к помощи своих правительств для защиты этой собственности. Здесь же отмечалось, что отнятые у индейских общин (эхидо) земли должны быть им возвращены, а безземельные крестьяне должны наделяться землей за счет раздробления латифундий. В целом за период с 1920 по 1940 г. в Мексике «практически исчез класс старых местных и иностранных землевладельцев, располагавших от 60 до 70% национального богатства».

Целый ряд важнейших прав и свобод декларировался статьей 123: восьмичасовой рабочий день, право объединения в профсоюзы, ограниченное право на забастовку, минимум заработной платы. Мексиканская конституция 1917 г. была в то время одной из самых демократических, однако реализация главных ее статей требовала существенной ломки социально–экономических отношений, что дало основание исследователям Д. Ходжесу и Р. Ганди назвать ее «программой социальной революции… в рамках закона».

Первая мировая война и Латинская Америка

В 1913 г. на долю латиноамериканских стран приходилось: 17,9% общемирового экспорта зерновых, 11,5 — продуктов животноводства, 62,1 — кофе, какао и чая (средний показатель для всех трех статей экспорта, вместе взятых), 37,6 — сахара, 14,2 — овощей и фруктов, 25,1% — каучука и кожи. Три первых места в торговле с Латинской Америкой занимали соответственно США, Великобритания и Германия, у которой экспорт в Латинскую Америку в 1913 г. превышал суммарный объем экспорта в страны Азии и Африки.

Статистика экспортно–импортных операций убедительно показывает, сколь существенны были коррективы, внесенные Первой мировой войной в эти показатели. Война способствовала монополизации Соединенными Штатами Америки внешней торговли Латинской Америки, прежде всего за счет потери Германией латиноамериканского рынка. В торговых операциях с латиноамериканскими странами участвовали 397 германских фирм, из которых 53 имели в Южной и Северной Америке постоянные офисы. Структура товаров была чрезвычайно широкой: 74 фирмы поставляли инструменты, 73 — текстильные товары, 63 — продукцию пищевой промышленности, 62 — бумагу, 55 — дерево, кожу, каучук, 53 — станки, 46 — различные приспособления, изготовленные из железа и стали, 43 — сельскохозяйственную технику, 42‑химикаты.

Начала осваивать латиноамериканский рынок и «империя» Круппа. С помощью различного рода интриг, подкупов и махинаций ей удалось в острейшем соперничестве с французами продать Бразилии в канун войны партию своих орудий, по всем параметрам уступавших 75‑мм пушке конкурентов. Среди латиноамериканских товаров большое значение для Германии имела чилийская селитра, закупки которой постоянно возрастали: 1880 — 1884 гг. — 191 400 т, 1900 г. — 727 тыс. т, 1912 г. — 1 699 600 т.

Важную роль в германской экспансии в Латинскую Америку играл финансовый капитал. Пальма первенства принадлежала крупнейшим банкам страны — «Немецкому банку» и «Дрезднер банку», филиалы которых имелись в Бразилии, Венесуэле и Чили. В свою очередь, «Бразильский банк для Германии» действовал в Гамбурге. Наибольшие германские инвестиции приходились на долю Аргентины (60 млн долл.) и Чили (40 млн долл.).

Первая мировая война так же, как и во внешней торговле, на длительный период вывела Германию из числа главных действующих лиц в сфере капиталовложений и кредитования латиноамериканской экономики. Сократились также доли Великобритании в торговле с Мексикой и в объеме всех иностранных инвестиций в эту страну. В то же время США максимально использовали сложившуюся из–за мировой войны ситуацию. В 1914 г. их инвестиции в страны Латинской Америки составляли 1 млрд 641 млн долл., а в 1919 — уже 2 млрд 395 млн долл. Так, «Нэшнл Сити бэнк» открыл свои отделения в Аргентине (ноябрь 1914 г.) и в ряде других латиноамериканских стран. Его примеру последовали другие финансовые учреждения, создавшие в 1917 г. Американскую корпорацию внешних банковских операций. Деловые круги США стремились прибрать к рукам собственность германских владельцев — это произошло в Перу и в Гватемале. Американцы теснили англичан в Аргентине и Уругвае, проявляя большой интерес к железным дорогам, мясоперерабатывающей и другим отраслям промышленности. Таким образом, имевшее место в годы войны перемещение капиталов из Европы в США способствовало упрочению позиций последних в их борьбе с Великобританией, Германией и Францией за сферы влияния и приложения капитала в Латинской Америке.

6 апреля 1917 г. США объявили войну Германии, и теперь лишь оставалось ждать, как скоро даст о себе знать фактор «континентальной солидарности» и за ними последуют государства Латинской Америки. В течение 1917 г. войну Германии объявили Бразилия, Куба, Гватемала, Гаити, Гондурас, Никарагуа, Панама и Коста–Рика. Группа стран (Боливия, Эквадор, Перу и Уругвай) лишь