Вот одна из первопричин появления внезапного запроса ГШ Франции. Вторая же проистекала из «совместного общего плана действий Англии и Франции», в котором говорилось, что «будет сделана новая попытка достигнуть полного соглашения с Берлином». Проще говоря, по согласованию с Великобританией Франция, прежде чем окончательно отвергнуть идею военного сотрудничества с СССР, решила сделать хорошую мину при плохой игре. Ведь самому-то Генштабу Франции прекрасно было понятно, что оказание прямой военной помощи СССР связано с большими географическими и политическими трудностями, особенно при сухопутном варианте. Между Советским Союзом и Германией находился злобно враждебный обоим «версальский ублюдок — Польша, которая ни при каких обстоятельствах не пропустила бы советские войска на помощь даже своей союзнице Франции. Более того, прикрылась бы тем, что-де у нее есть пакт о ненападении с Германией. Так что запрашивать надо было не Москву, а Варшаву, и даже не запрашивать, а, поскольку позиция Польши хорошо была известна, требовать, чтобы она пропустила советские войска в помощь Франции.

Вместо этого Лондон, Париж и даже Вашингтон предприняли бешеную атаку на Варшаву, от которой требовали объяснений насчет того, есть ли у нее какие-либо соглашения с СССР, позволяющие ей в случае возникновения войны на Западе пропустить советские войска и авиацию на помощь Франции. Причем, как это было документально установлено, все запросы Варшаве подспудно носили угрожающий ей смысл — мол, смотри, Варшава, не приведи господь, если есть хоть малейший шанс для этого. Но у Варшавы в то время не было ничего, кроме договора о ненападении с СССР и плана нападения на СССР совместно с Германией. И хотя она слегка и обалдела от натиска западных союзников, но ответила быстро — нет, не имеется. Это был единственный случай в предвоенной истории «версальского ублюдка», когда он честно ответил.

Сталин знал об этом, и тем не менее в советский ответ польский вариант был включен нарочно — посмотреть, как отреагируют на Западе. 17 февраля Советский Союз дал официальный ответ на запрос ГШ Франции, указав в нем те силы, которые он смог бы выставить, а также варианты маршрутов оказания этой помощи: 1. Через территорию Польши и Румынии (как союзных Франции государств. — А. М.); 2. Морским путем. Дело в том, что в запросе французского Генштаба содержалась просьба пояснить, каким конкретно путем Москва планирует оказать помощь Парижу в случае необходимости[487]. В советском ответе содержались и иные предложения Франции, главным из которых было начать все-таки переговоры между генштабами. Кстати говоря, запрос ГШ Франции был согласован с Генштабом Чехословакии, где вся военная верхушка в то время находилась под полным контролем самого Бенеша как Верховного главнокомандующего.

В течение целого месяца — с 17 февраля по 17 марта 1937 г. — французский Генеральный штаб был нем как рыба. Лишь 17 марта начальник Генштаба Франции генерал М. Гамелен изволил сообщить, что-де «альянс с Россией в трудно предсказуемых условиях представляется нежелательным»! Так вот и ляпнул! Однако еще накануне смысл этих «трудно предсказуемых условий», из-за которых, видите ли, «нежелателен альянс с Россией», прояснился как никогда. Сталину была доложена телеграмма советского полпреда во Франции Потемкина от 16 марта 1937 г., содержание которой гласило: «Даладье, пригласивший меня к себе, сообщил следующее: 1) Из якобы серьезного французского источника он недавно узнал о расчетах германских кругов подготовить в СССР государственный переворот при содействии враждебных нынешнему советскому строю элементов из командного состава Красной Армии. После смены режима в СССР Германия заключит с Россией военный союз против Франции. 0б этих планах знает будто бы и Муссолини, сочувственно относящийся к такому замыслу, сулящему поражение Франции и возможность расширения владений итальянской империи за счет бывших французских земель. Даладье добавил, что те же сведения о замыслах Германии получены военным министерством из русских эмигрантских кругов, в которых имеются по данному вопросу две позиции. Непримиримые белогвардейцы готовы поддержать германский план, оборонцы же резко высказываются против. Даладье пояснил, что более конкретными сведениями он пока не располагает, но он считает "долгом дружбы" передать нам свою информацию, которая, быть может, для нас небесполезна… Если получит более точные данные, он немедленно мне их сообщит. Он-де все же не исключает возможности, что в Красной Армии имеются остатки троцкистов»[488]. Поразительно, что «враждебные нынешнему советскому строю элементы из командного состава Красной Армии» Даладье лично идентифицировал как троцкистов. Какое, собственно говоря, ему-то могло быть дело, есть ли в РККА остатки троцкистов или нет?! По большому-то счету ему и вовсе незачем было знать, есть ли такие силы, как троцкисты, или нет, и вообще, что это такое. Любопытно, что он произнес эти слова уже после того, как прошел первый московский процесс, и было очевидно, что борьба со сторонниками Троцкого в СССР резко набирает обороты. Более того, он фактически развил мысль Черчилля, который почти за два месяца до Даладье стал прилюдно чихвостить тех же троцкистов. То есть Даладье вполне сознательно перстом указал на то, что заговор военных вдохновляется Троцким. Хотя это и было сущей правдой, тем не менее «не царское это дело» для столь высокопоставленного государственного деятеля перстом тыкать во врагов Сталина. Чай, в Кремле и без него соображали, что к чему. Тем более что Даладье, по его же словам, не располагал более подробной информацией. Но ведь ему же надо было, чтобы Сталин всенепременно круто обошелся с заговорщиками. Потому что только в этом случае подталкиваемая Великобританией Франция смогла дезавуировать свои обязательства по упоминавшемуся выше договору с СССР и вообще наотрез отказаться от идеи военного сотрудничества с Советским Союзом. Оно так и вышло — во второй половине июня 1937 г. тот же Генштаб Франции вообще поставил точку в этом вопросе: «Всякое новое сближение Франции с Москвой привело бы с точки зрения безопасности к нулевому или даже отрицательному результату». 12 июня 1937 г. было опубликовано сообщение о состоявшемся суде над Тухачевским и К°, вынесенном приговоре и о немедленном приведении его в исполнение.