— Если исходить из такого предположения, то стоит рискнуть владениями близ Сулан-Ку, — вмешался Люджан. Мечом он отодвинул промокшие фишки, освобождая эту часть карты.

Раздражение прозвучало в голосе Мары, когда она сказала:

— Мы как два дуэлянта, которым сказали, что за использование определенных приемов судья прикончит провинившегося, на не сообщили, какие именно приемы запрещены.

Аракаси отложил недоеденный пирожок и начал по-новому расставлять фишки; под его руками на карте обозначился зловещий сгусток подобранных по цвету пятен, со всех сторон окружающих Кентосани.

— Возможно, Джиро занимает более выгодную позицию для штурма Имперского квартала, но у нас войско сильнее и лучше снабжено всем необходимым.

Мара подхватила недосказанную мысль:

— Мы располагаем надежной поддержкой Хоппары Ксакатекаса, но он заперт в Кентосани. Его должность не позволяет ему в отсутствие Императора предпринимать какие бы то ни было действия, кроме организации обороны, а Изашани в Онтосете может только послать ему на помощь отряд из их гарнизона… на всякий случай. — Мара вздохнула. — Политическая обстановка складывается не в нашу пользу. Для многих возврат к старому Совету кажется более желательным, чем объединение с нами. Нет, эта война затяжной не будет. Либо мы одерживаем решительную и скорую победу, либо Джиро получит еще более широкую поддержку.

Люджан провел пальцем по лезвию меча, как будто ему досаждали зазубрины: после короткого утреннего боя меч еще не успели наточить.

— Ты боишься дезертирства и предательства? — спросил он.

— Я не боюсь, — уточнила Мара, — но, если мы будем колебаться и медлить, надо считаться и с такой возможностью. — Когда на карте снова был восстановлен порядок, Мара на мгновение прикусила губу и затем огласила свое решение:

— Необходимо любой ценой сорвать осаду. Мы должны рискнуть безопасностью владений в окрестностях Сулан-Ку. Люджан, как мы станем это выполнять?

Военачальник Акомы нахлобучил свой влажный от пота шлем.

— Можно попросить нашего друга, властителя Беншаи Чековару, чтобы он начал движение на север от твоего старого поместья и внезапно остановился на западном берегу реки. Пусть Джиро гадает, что на уме у господина Беншаи: то ли он идет для укрепления нашего тамошнего гарнизона, то ли просто задержался на пути к Священному Городу.

Злобная усмешка искривила губы Мары.

— Пусть Джиро только попробует пробиться через ряды Чековары — и его руки будут достаточно замараны в глазах Ассамблеи.

— Если Джиро двинется через реку, тот удерет, как испуганный крикушонок,

— сухо заметил Аракаси. — Судя по рассказам слуг из его дома, он даже во сне бормочет слова, которые выдают его отъявленную трусость.

Мара вздохнула:

— Если удача будет на нашей стороне, Джиро об этом не узнает.

Аракаси хмуро возразил:

— Джиро наверняка знает. Его советник Чимака имеет в усадьбе Беншаи своих осведомителей, и они следят за каждым вздохом властителя Чековары. Мои агенты собрали доказательства того, что дела клана Хадама пребывали в полнейшем расстройстве все те годы, когда Беншаи занимал пост предводителя клана. Пышность его нарядов, грозный вид его воинов — все это, как говорится, прах и суета, а на деле — пустота. Нет, он может решительным броском продвинуться к реке, но достаточно первого же предположения о возможной атаке Анасати, чтобы Беншаи Чековара обратился в бегство. Как только твои владения у Сулан-Ку останутся без охраны, это станет известно Джиро, потому что половина куртизанок, состоящих при Беншаи, — шпионки Чимаки.

Враждебность, прозвучавшая в тоне Аракаси, заставила Камлио гневно выпрямиться. Она уже набрала было в грудь воздуха, чтобы одернуть его как следует, но тут же залилась густым румянцем и растерянно потупилась.

Мара заметила это чуть раньше, чем Люджан. Она незаметно коснулась запястья военачальника, чтобы тот не спешил продолжать обсуждение военной стратегии и тактики: пусть скрытое напряжение между Мастером тайного знания и бывшей куртизанкой наберет силу и вырвется на поверхность.

Первым заговорил Аракаси; в его голосе звенела сталь варварского меча:

— Мне не нравятся привычки властителя Беншаи. — На этот раз он и не пытался скрыть отвращение. — Молодые девушки в роли шпионок — это излюбленный прием Чимаки. Мару некогда чуть не убила одна такая особа. Ее звали Теани. — Он помолчал, а потом обратился прямо к Камлио:

— Если ты хочешь знать, что я думаю по этому поводу или по любому другому, — тебе нужно спросить, только и всего. Но сделай милость, перестань смотреть на меня с таким видом, как будто я книжный свиток, или головоломка, или какой-то говорящий щенок.

Камлио вскочила на ноги, смущенная и растерянная:

— Я вовсе не так про тебя думаю!

Она дышала с трудом, как будто только что прибежала издалека. Поклонившись Маре, она уже собралась попросить разрешения удалиться, но по выражению лица властительницы поняла, что поблажки ей не будет. Она вздернула подбородок и взглянула на Аракаси широко открытыми глазами — живое воплощение беззащитности и уязвимости.

— Я не знаю, о чем тебя спрашивать. Я не знаю, что о тебе думать. Но ты пугаешь меня… до глубины души. — Ее глаза наполнились слезами. — Я боюсь и не знаю почему.

Несколько мгновений Мастер тайного знания и его избранница стояли друг против друга в мучительном замешательстве. Люджан не решался пошевелиться, но его рука слишком сильно сжимала меч.

Секунды тянулись невыносимо, и Мара поняла, что именно она должна положить конец безмолвному противоборству:

— Камлио, я знаю, почему ты боишься. Ты наконец поняла, что это значит, когда у тебя есть что терять. А теперь ступай, найди холодной воды и вымой лицо.

Словно почувствовав, что перерезаны какие-то невидимые нити, которые до сих пор опутывали ее, девушка поклонилась с благодарностью и облегчением, после чего поспешно скрылась за перегородкой палатки.

Заметив, с каким убитым видом стоит доблестный начальник разведки, Мара усмехнулась совсем по-детски.

— Ты побеждаешь, — шепнула она ему. — Недотрога позволила тебе увидеть ее чувства.

Аракаси бессильно уронил руки на колени. Окрыленный внезапной надеждой, он неуверенно спросил:

— Ты думаешь?..

Люджан разразился громким смехом и дружески хлопнул Мастера по плечу:

— Приятель, поверь моему слову. Большинство из нас успевает переболеть этой лихорадкой еще в детстве, но к тебе, похоже, молодость пришла намного позже, чем к другим. Госпожа Мара права. Ты получишь девочку прямо в упаковке, если только согласишься показать ей хоть какую-то частицу себя, которая нуждается в ее помощи.