Перед нами мутная эпоха: о ней мы можем только гадать. Весьма возможно и то, что внешние силы при ликвидации великого коммунистического опыта не удовольствуются тем, что Россия, положенная на вивисекционный стол, своими неслыханными мучениями раскрыла глаза остальной Европе. Народ, отданный на заклание ради блага всех, казалось бы, имеет некоторое право на то, чтобы иные народы, воспользовавшиеся его страданиями как спасительным для себя уроком, уважали его послеболезненную слабость. Но как раз этого может и не случиться. Жадность и жестокость могут победить; и в период ликвидации большевизма может произойти земельный грабеж исконно русских территорий.

Если эти территории отойдут под чужое владычество, высоко держа над собой имя русское, грабители недолго будут пользоваться плодами своего ослепления и своей непоследовательности. Те же причины, что уже вызвали немецкий аншлусс (13 марта 1938 года), вызовут когда-то и новый аншлусс, аншлусс русских земель. В подходящую минуту, когда ослабеет аркан, захвативший запад и юг России, с неодолимой силой взмоет вопль:

Ein Volk! Ein Reich! Ein Fiihrer!

Стальные птицы и бронированные скороходы в течение нескольких часов займут те территории, откуда русская земля пошла стала есть. И тот или та, что тогда будет стоять во главе России, отчеканит новую медаль со старой надписью: «отторженное возвратихъ».

* * *

Отторжение русских земель только что изображено нами в виде грабежа. Но процесс можно мыслить и иначе, в форме — благодеяния.

Жить «под большевиками» есть такое удовольствие, что освобождаемое из-под их власти население будет чувствовать себя как бы наново на свет Божий народившимся. Это в высшей степени важное соображение, забывать о котором больше чем преступление, ибо это была бы грубая ошибка. Я об этом ни минуты не забываю; но существо дела, и принимая во внимание эту сторону вопроса, остается неизменным.

Ведь благодетельствованными можно быть как под своим именем, т. е. именем русских, так и под псевдонимом украинцев.

Разберем оба случая:

Когда большевики падут не только на отторженных территориях, но и в остальной России, установка «благодеяния» найдет свое естественное завершение. Тогда начнет работать лозунг: Ein Volk! Ein Reich! Ein Fiihrer! — и, в конце концов, восторжествует. Ведь не от Сталина была, в самом деле, освобождена Австрия: только от Шушнига! А его, даже при большом воображении, нельзя перерядить в чудовище. Тем не менее аншлусс произошел при неслыханном воодушевлении масс. Почему? Вот почему: хотя Австрия с одной стороны, и королевства, объединившиеся в 1870 году в Германскую империю, с другой, — имели весьма продолжительное существование, тем не менее граждане всех этих областей всегда сознавали себя по национальности немцами. Немцы соединились с немцами! Что может быть естественней, проще и законней?

Но совершенно было бы иначе, если бы австрийские граждане уже не считали себя немцами. А это было бы в том случае, если бы в силу естественных причин или под влиянием искусственной переработки они стали называть себя другим национальным именем. Например, если бы на вопрос о народности они отвечали: «Нет, мы не немцы, мы — австрийцы».

При таких обстоятельствах аншлусс не произошел бы или был бы причиной какой-нибудь новой мировой войны.

Именно это ждет нас, если мы не сохраним русского имени, несмотря на то, что его сберег Богдан Хмельницкий. Если на вопрос о народности будущие обитатели южной России будут отвечать «Нет, мы не русские, мы — украинцы», то есть, если они будут сознавать себя другим народом, наше дело будет проиграно. Великая связь порвется; мощный магнит потухнет; захлопнется тысячелетняя дверь. На ней мы прочтем роковую надпись:

Lasciate ogni speranza[98]…

* * *

Русские воссоединились с русскими при Алексее Михайловиче. Русские воссоединились с русскими при Екатерине II. Русские воссоединятся с русскими и в будущем, как бы их ни расторгали. Но если русские станут украинцами, дело Александра Шульгина будет выиграно… до нового русского ренессанса, а его, быть может, придется долго ждать.

В семье Шульгиных, так судьбе было угодно, это понимают отчетливо. Вот почему Александр Шульгин также упорно борется за украинское имя, как Василий Шульгин, его старший родственник, — за имя русское. Шульгины хорошо знают, wo liegt der Hund begraben![99]

Ein Volk, поздно или рано, восстановит ein Reich, если государство, в силу международных осложнений, и будет разорвано. Но если образуется zwei Volker[100], то, поздно или рано, эти два народа растащат ein Reich на две половины, чего и добивается мой двоюродный племянник.

* * *

В семье Шульгиных, таким образом, если не все гладко, то все ясно. Того же нельзя сказать про некоторые другие семьи. Там царит туман, в котором «своя своих не познаша».

Иные семьи, которые считают себя яростными сторонниками одного Reich’a, на самом деле ежедневно и ежеминутно помогают творцам разделения. Искренно думая о себе, что они унитарии, люди в то же время делают дело сепаратистов. Каким образом?

Они делают это, предавая то, что Богдан Хмельницкий считал самым важным, предавая имя русское. Они делают это, приняв терминологию самостийников. Они делают это, когда всю южную Россию называют Украиной, вопреки исторической правде; когда южно-русский народ, и в настоящем и в прошлом, безграмотно крестят украинским; когда, говоря о южнорусском языке, называют его украинским, хотя он от века назывался «русским», а позднее малороссийским.

Каждый раз, как эти мнимые защитники единого Reich’a украиноблудствуют, они лепят новый кирпич для той стены, что разделит на века, если не навсегда, север от юга.

Своим украиноляпаньем они крепят идею украинского народа, а сей Volk, если только будет сделан, повернет колесо истории вспять, и, к сведению господ украиноблудников «из кацапов», он обратит север России в то, чем этот край был до Богдана Хмельницкого, то есть низведет его до ранга Московии.

* * *

Украиноблудство, по важности вытекающих из него последствий, есть преступление перед лицом единого Reich’a. Но сторонники этого последнего, подверженные сему блуду, совершают свои злодеяния, конечно, неумышленно. Причины их странного поведения естественны, их две: незнание и халатность.

Иные не понимают, с чем шутят, когда вот так «украинствуют». А есть и такие, что понимают, но им — лень! Да — лень, старая русская хороба обломовщина их обуяла. Этим халатникам удобнее говорить то, что с таким упорством навязывают им энергичные самостийники, и они говорят! Говорят, не заботясь о последствиях. А последствия нашего халатизма неумолимы: создание украинского народа. Этот народ, хотя и созданный искусственно, точнее сказать — именно потому, что он искусственный, нарочитый, выращенный насилием политической секты, — этот украинский народ направит свое сектантство и употребит свое насилие прежде всего против кого? Против халатников. С полей «Малороссии счастливой» он погонит их туда, где проживает la mère de Kouzka[101], геть до Московины!