Порой думаю, не идем ли мы навстречу чему-то жуткому? Чему-то настолько ужасному, что и представить невозможно?

День 67-й

Сегодня у дороги мы увидели ржавый указатель с надписью «Парадокс, нас. 2387». «Кажется, пришли», — объявил Питер и показал нам Парадокс на карте. Мы в Колорадо!

57

Горы наконец сменились широкой, залитой осенним солнцем долиной. Небо напоминало лазурный купол, высокая трава повяла, деревья стояли голыми, лишь на некоторых остались выгоревшие до цвета кости листья. При каждом дуновении ветерка листья поднимались, как машущие руки, и шуршали, как старая бумага. Земля была сухой, но в кульвертах текла вода, такая холодная, что зубам больно, и друзья наполнили фляги. С каждым днем все явственнее чувствовалось дыхание зимы.

В отряде осталось шестеро. Они шли по пустой земле, словно незваные гости забытого самим временем, лишенного памяти мира. То и дело попадались разрушенные фермы и остовы машин, очень напоминающие ржавые скелеты. Тишину нарушали лишь шелест ветра и стрекот сверчков в жухлой траве. Пока идти было легко, но заснеженные вершины на горизонте давали понять: скоро все изменится.

Для ночлега выбрали большой сарай у реки. На стенах висели старая сбруя, ведра для дойки и цепи; в центре стоял трактор на спустившихся шинах. В отличие от сарая дом не уцелел — рухнул, невероятным образом сложился на фундамент, словно картонная коробка. Друзья взяли по банке консервов и устроились на полу: о горячем ужине мечтать не стоило. Сквозь прорехи в крыше виднелись звезды, а ближе к полуночи выплыла луна. Питер с Майклом несли вахту первыми, а когда их сменили Холлис с Сарой, звезды уже исчезли и луну почти затянуло тучами. Питер провалился в пустой сон, а утром, едва отрыв глаза, понял: ночью шел снег. К полудню снова потеплело, и снег растаял.

Судя по карте, отряд приближался к городу под названием Плейсервиль. Кошачий труп они видели больше недели назад, и долгие дневные переходы вместе с тихими ночами под усыпанным звездами небом приглушили ощущение, что их преследуют. Казалось, на ферме они были давным-давно, а в Гавани — в прошлой жизни.

Теперь отряд двигался вдоль реки. Питер считал, что это река Долорес или Сан-Мигель. Дорога давно исчезла, скрытая травой, слоями земли и времени. Шли молча, разбившись на пары. Что они ищут? Что найдут? У путешествия появилась еще одна, своего рода промежуточная цель — идти, идти дальше. Питер даже не представлял, что однажды они доберутся до конца и остановятся. Рядом с ним шагала Эми, согнувшись под тяжестью рюкзака, к раме которого привязали ее спальный мешок и теплую куртку. Как и на остальных, на ней была одежда из «Активного отдыха»: штаны, ремень, свободная блуза в красно-белую клетку, длинные рукава девочка не подворачивала, и они свисали до самых пальцев, на ногах — кожаные кроссовки, голова не покрыта. Солнечные очки Эми давным-давно не носила — щурясь на ярком солнце, она бесстрашно смотрела вперед. С тех пор как друзья покинули ферму, произошла перемена, неуловимая, но вместе с тем очевидная: теперь отряд вела Эми, а они следовали за ней. День ото дня это ощущение нарастало, и Питер частенько думал о сообщении, которое давным-давно показал ему Майкл. Закодированные азбукой Морзе слова звучали в такт каждому шагу навстречу неизвестности, разгадке тайн прошлого и происхождения Эми: «Если найдете ее, доставьте сюда».

Вопреки ожиданиям, по Тео Питер почти не скучал. Подобно событиям в Гавани и всему, что было раньше — даже жизни в Колонии, — мысли о брате заслонила новая задача: идти, идти вперед. Когда Тео с Маус объявили о своем решении, Питера захлестнул гнев. Он сдержался, потому как даже в таком состоянии понимал: Маус дальше идти не в состоянии, а ему просто не хочется снова расставаться с братом. Однако факты были на стороне Тео, и в итоге Питеру пришлось согласиться.

Со временем Питер почувствовал: решению брата имелась еще одна причина. Их пути разошлись, потому что они преследовали разные цели. В фантастическую историю Эми Тео поверил — по крайней мере, не дал повода заподозрить обратное, — но за вполне объяснимым скептицизмом Питер разглядел равнодушие. Для Тео Эми не значила ничего или почти ничего, он ее даже побаивался. К отряду он присоединился не добровольно, а по стечению обстоятельств и при первой же возможности его покинул, тем более имелась уважительная причина — беременность Маусами. Питер эгоистично надеялся, что Тео огорчит их скорое расставание, но этого не произошло. Когда отряд уходил с фермы, Тео с Маусами стояли на крыльце. Питеру казалось, брат должен ждать, пока они не скроются из виду, но, обернувшись в очередной раз, увидел одну Маус.

Ближе к полудню друзья сделали привал. Восточный горизонт теперь полностью заслоняла громада гор с заснеженными вершинами. Стало так тепло, что по спинам катился пот, но там, куда они шли, уже царствовала зима.

— Сколько снега в горах! — проговорил Холлис, прервав почти часовое молчание. Они с Питером сидели на упавшем дереве с почерневшей от сырости корой. Остальные отдыхали неподалеку, все, кроме Алиши, которая ушла разведать местность. Холлис вскрыл банку консервов и стал быстро поглощать содержимое — рубленое мясо под соусом. Кусочек запутался в жесткой бороде — Холлис тотчас его стряхнул, запил мясо водой из фляги и передал банку Питеру. Едва Питер принялся за еду, его взгляд неожиданно упал на Сару. Девушка сидела у дерева и писала в блокноте. Надо же, глаз со строчек не сводит, а ведь карандаш в огрызок превратился, писать таким неудобно. Вот Сара остановилась, вытащила из-за пояса нож, подточила карандаш и снова склонилась над блокнотом.

— О чем пишешь?

Сара пожала плечами и убрала за ухо выбившуюся прядь.

— О снеге, о том, что мы едим, где ночуем. — Она посмотрела на деревья и прищурилась на солнце, ярко сиявшее сквозь промокшие ветви. — О том, как здесь красиво.

Питер почувствовал, что улыбается. Когда он в последний раз улыбался?

— Да, здесь красиво…

После ухода с фермы Сара стала другой — невозмутимо спокойной, как казалось Питеру. Она словно приняла важное решение и освободилась от страха и тревог. Наблюдая за ней, Питер почувствовал… да, да, именно сожаление: каким идиотом он был! Белокурые волосы спутались, лицо и руки испачкались сажей, ногти почернели, но Сара никогда не выглядела так прекрасно. Она сияла, словно тяжелые испытания сделали ее не только сильнее, но и красивее, наполнив внутренним светом. Любовь не игра, не шутка, а величайший дар, который девушка предлагала ему бесчисленное множество раз. А он отвергал.

— Что? — удивленно спросила Сара, перехватив его взгляд.

— Ничего, — смутился Питер.

— Ты так на меня смотрел…

Сара повернулась к Холлису и одарила его мимолетной улыбкой. Питеру хватило и секунды, чтобы почувствовать, как крепко связаны эти двое. Ну конечно… Как же он раньше не замечал?!

— Я просто… — заблеял он. — Просто ты показалась мне очень счастливой. Я удивился, только и всего.

Из-за деревьев выступила Алиша. Прислонив винтовку к стволу, она достала из рюкзака с провизией банку консервов, вскрыла и недовольно скривилась.