– Да, мне тоже так показалось, – взгляд старика потеплел. – Он мог бы куда строже обойтись с дурачком Йохтумаппом, который вырастил в ваших спальнях ядовитые кустарники горной опеххи.

– Вот как они называются, эти кустики. Никогда бы не подумал, что они опасны. Такие красивые растения!

– Красивое часто бывает опасным, мальчик, – снисходительно заметил мой гость. – Но будь добр, доведи свое объяснение до конца. Я по-прежнему не понимаю, зачем вы все-таки приехали?

– Да тут и понимать нечего, – я начал терять терпение. – Мой друг не хочет возиться с вашим грешным фамильным замком. И ему вовсе не хочется выгонять всех вас на улицу. Между прочим, на его месте я бы уже давно рассердился на ваше семейство. Сначала все эти наваждения, которые подстерегали нас на дороге, потом ядовитые кусты в спальне, потом камень над входом, да еще и котел с ядом на завтрак. Наследство наследством, но свинство это все, вот что я вам скажу! При этом ему не хочется нарушать волю покойного. А призрак вашего брата ясно дал понять, что будет вполне доволен, если мой друг, сэр Лонли-Локли, передаст право распоряжаться хозяйством его младшему сыну Урмаго. Но Урмаго сначала нужно разыскать. Именно этим мы и собираемся заняться. Чем скорее мы найдем вашу непутевую пропажу, тем лучше. Нас, между прочим, на службе ждут не дождутся. Теперь вам все ясно?

– Теперь ясно, – согласился старик. – Что ж, не так плохо. Урмаго, конечно, оболтус, как вся молодежь, но с ним вполне можно договориться. Из дома он никого гнать не станет, разве что своего братца Пуреха, но тут я ему и сам помогу, если понадобится. Этот болван вечно залезает в мою лабораторию, переворачивает там все вверх дном и выпивает, что под руку попадется… Да, вот оно как обернулось! Еще мой дед любил говаривать, что все к лучшему, а он был мудрым человеком, – оптимистически заключил Тухта и снова принялся набивать трубку.

– Может, оно и к лучшему, – осторожно заметил я. – Да вот только Урмаго мы пока не разыскали. А если мы его не найдем…

– Да, я уже понял, что без этого юного бездельника Урмаго наши дела плохи, – кивнул старик, любуясь неспешными метаморфозами дымных колец. – Но он найдется, не сомневайся. Парень и раньше любил загулять. Один раз его почти полгода дома не было, а потом оказалось, что у него просто девчонка завелась – аж где-то на границе. Так, пока они не разругались, он о доме и не вспоминал.

Я невольно проникся симпатией и сочувствием к загулявшему Урмаго. Когда-то и у моих родственников были аналогичные проблемы со мной, любимым, – до тех пор, пока у меня не хватило пороху окончательно покинуть ареал их обитания.

– Дело в том, что мы не можем ждать полгода, – наконец сказал я. – Для нас и дюжина дней – непозволительная роскошь. Мы можем посвятить розыскам от силы два-три дня. И если Урмаго не найдется… Честно говоря, я не знаю, что именно собирается в этом случае предпринять мой друг. Но подозреваю, что вам его решение не понравится. Уж простите мою откровенность, но до сих пор никто из вашей семьи не позаботился о том, чтобы вызвать у нас дружеские чувства. Ну вот разве что вы.

– Эх! – вздохнул дедушка Тухта. – Не хотелось бы мне с вами враждовать. Я вообще не люблю ни с кем ссориться. В жизни и без того есть чем заняться.

– А кто сказал, что с нами нужно враждовать? Пользы от этого никакой. Что требуется, так это помочь нам найти Урмаго.

– Почем я знаю, куда он подевался, этот непутевый? – проворчал старик. – Все-то у него не как у людей. Нашел когда запропаститься, ничего не скажешь! А семья без него теперь по миру пойдет.

– Ну, предположим, вы не знаете, где он, – согласился я. – Но кто-то из вашей семьи, возможно, знает. Вы бы поговорили со своими родственниками. Объясните им, что, как только объявится Урмаго, проблема с наследством разрешится к всеобщему удовольствию.

– Ну, не скажи. Маркуло будет очень недоволен, если Урмаго станет хозяином в этом доме.

– Могу себе представить. Но по крайней мере, родной брат вряд ли выпрет его из дома.

– Все может быть. Хотя ты прав, выгнать-то, конечно, не выгонит. Все-таки родная кровь. И вообще, лучше иметь дело со своими, чем с чужаками.

– Ну вот, и я о том же. Поэтому поговорите со своими родственниками. Если кто-то что-то знает, пусть лучше расскажут. В противном случае…

Я замялся, потом решил, что немного попугать Кутыков не помешает, и зловещим шепотом добавил:

– Есть много способов развязывать языки, можете мне поверить. У меня, например, даже мертвецы разговаривают, если очень припечет. Просто мой друг не хочет обижать родню своей жены. Вернее, до сегодняшнего утра не хотел. Все-таки ваши домочадцы здорово его достали.

– Да, уж что-что, а это они могут, – ворчливо согласился старик. – Ладно, – пообещал он, – я передам им твои слова. В конце концов, это в моих же интересах. Не те мои годы, чтобы скитаться по соседям в поисках ночлега. Да и лабораторию жалко. Столько лет я ее обустраивал, не бросать же теперь.

– А что за лаборатория? – полюбопытствовал я. – То и дело о ней слышу.

– Я занимаюсь алхимией, – важно сообщил дедушка Тухта. – Ты небось, как все ваши, думаешь, что мы тут в подметки не годимся угуландским знахарям. По правде сказать, часто так оно и есть. Но я-то учился искусству алхимии у одного из ваших беглых Магистров. Он целых семнадцать лет снимал у нас дальнюю пристройку, пока не решил вернуться в Ехо. И вот что я тебе скажу – он, конечно, показал мне много такого, о чем я не знал прежде, но и у меня нашлось чем удивить этого угуландского гордеца. Иногда мне удается совершать самые настоящие чудеса, которые даже не снились хваленым колдунам из столицы Соединенного Королевства, вроде тебя. Ты заметил у нас во дворе говорящую собаку? Моя работа!

– Дримарондо трудно не заметить, – улыбнулся я. – Кстати, он жаловался, что его здесь плохо кормят. Что ж вы так, а?

– Да, Маркуло скуповат. У него это называется «быть хорошим хозяином». Я сам иногда подкармливаю Дримарондо, но, наверное, не так часто, как следует. Маркуло, чтоб ему пусто было, поднимает шум всякий раз, когда видит, что я беру с обеденного стола еду для собаки. А я очень уж не люблю ссориться.

– Я и сам не люблю ссориться, но такого пса грех голодом морить. Да и вообще всякого.

– Грех, – согласился старик. – А может, ты его себе заберешь? Все будут только рады. Что скажешь?

– У меня уже есть собака. Вон, по двору носится. А зоопарк я пока открывать не собираюсь.

– Ну, тебе самому, может, и не надо. Но ведь у вас, в Ехо, за такого пса небось большие деньги можно выручить?

Грешные Магистры, кажется, мне предложили самую настоящую взятку. Столько лет ждал, и вот наконец свершилось.

– А человек, который заплатит за собаку большие деньги, наверняка не станет экономить на ее пропитании, – рассудительно завершил дедушка Тухта.

Я был посрамлен: никакой взяткой тут и не пахло. Просто этот добряк заботился о благополучии Дримарондо, старался подыскать для него теплое местечко, подальше от жадины Маркуло.