Леша покорно вылез из машины.

Вероника Павловна готова была и расцеловать, и облить его слезами, и разорвать на части – такова реакция женщины на бедного человека, причем бедного не только карманом, но и духовно.

Преторий подозвал его. Сам он остался сидеть за рулем, лишь живот вывалился наружу.

– Значит, ездим, воду тратим? – спросил он ласково.

– А вы уже знаете? – спросил Леша.

– Мы всё знаем.

– И что вы предлагаете?

– Как что? Совместное предприятие, – ответил добрый дядя Преторий. – Ведь если тебя придушить, унесешь с собой в могилу секрет этого топлива. Что, вода особенная, да?

– Желательно чистая, – сказал Леша.

– Тоже правильно, – согласился дядя Преторий. – И что у нас главнее – двигатель или топливо?

– Двигатель, – честно ответил изобретатель.

– А водопроводную воду можно?

– Нежелательно, – сказал Леша.

– Ты как желаешь – в долю войти или отступного получить?

– Я бедный человек, – сказал Леша. – Я готов получить наличными.

– Сколько?

– Это не телефонный разговор, – криво усмехнулся Леша.

Дядя Преторий не понял иронии и спросил:

– Где ты тут видишь телефон?

– Я не вижу телефона.

Они помолчали.

В лесу было тихо. Так тихо, что они услышали отдаленное мычание раненого крокодила, которого Адик тащил к ветеринару.

Притом никто не знал, что по кровавым следам крокодила идут два уссурийских тигра.

– Сколько? – спросил дядя Преторий, отведя Лешу в сторону.

Леша еще не видел Веронику Павловну и не подозревал, что она принимает участие. А Вероника боялась высунуться из джипа, сидела скорчившись, лишь краем глаза выглядывала в окошко.

– А сколько предложите?

Разговор принимал цикличную форму.

В Лешину задачу входило вырваться из заколдованного круга.

– Пять миллионов, – сказал он.

– Пять миллионов чего?

– Пять миллионов евро, – ответил Леша.

– Это сколько будет?

– Это будет много, – сказал Леша.

– А может, две тысячи баксов, а?

Леша пошел обратно к своей машине.

– Я тебя убью, – сказал дядя Преторий.

– И останешься с пустыми руками, как некий царь Додон. Его в темечко клюнули.

– Попрошу без этого, – рассердился дядя Преторий.

Сердился он впустую, потому что, даже если бы он предложил миллиард долларов, сделка бы ему не удалась.

Из кустов вышли еще два человека, в галстуках из Парижа, в итальянской обуви и костюмах, сшитых на заказ в Панаме у того самого портного.

Никакого оружия у них не было, да и не могло быть, потому что первым делом они показали Леше ладони, как показывает хороший мальчик ладошки маме перед обедом: «Видишь, как я их чисто вымыл, с мылом».

– Рады познакомиться, – сказали они одновременно Леше. Претория они игнорировали и, судя по всему, умели обращаться с людьми разного полета.

– Вы нас не узнаете? – спросил тот, кто был в синем костюме.

– Мы из Газпрома, – сказал второй – тот, кто был в коричневом костюме.

Издали донесся жуткий предсмертный вой крокодила.

– Нам стало известно, – сказал первый, – что вы, молодой человек, решили одурачить научную общественность.

– И не исключено, что в корыстных целях, – сказал второй.

– Провести за нос!

Оба засмеялись.

Они вообще чувствовали себя легко и непринужденно, словно за их спинами в кустах таилось с полдюжины телохранителей.

Впрочем, так оно и было.

– Как всем известно, на воде без подогрева машины не ездят. Так что мы намерены вас разоблачить.

– Не надо, – сказал Леша, – пожалуйста, не надо!

– Придется, – вздохнул первый.

– Начнем с бака, – сказал второй.

Он вытащил из чемоданчика большой шприц с длинной иглой и, пока его спутник отвинчивал пробку, подготовил шприц к работе.

Затем запустил иглу шприца в бензобак и набрал в шприц жидкости. Его спутник раскрыл свой чемоданчик, и в нем оказалось множество пробирок. Первый человек из Газпрома стал брызгать из шприца по пробиркам, и вода в них принимала различный цвет. Это было даже красиво.

Остальные стояли или сидели вокруг и в основном молчали, потому что понимали серьезность дела, которым занимались представители крупнейшей российской компании.

Даже дядя Преторий осознал, что открытие Леши Куплинга в первую очередь задевает интересы нефтяных и газовых монополий, что именно это открытие может начать или кончить мировую войну, вызвать или погасить волну терроризма. Его интересы оказались сразу третьестепенными, хотя он и корил себя за то, что сначала пожадничал и не дал Леше хотя бы долларов пятьсот, наивно полагая, что такой бедный человек, как Куплинг, тут же поддастся на уловку. У него даже ботинок хороших нет. И пока представители Газпрома измеряли параметры воды, он шепнул на ухо Леше:

– С меня хоть тысячу баксов мог получить, а они с тобой договор подпишут и ничего не дадут. Вот увидишь, что ничего не дадут.

Леша только пожал плечами. Он с интересом следил за действиями газовщиков.

– Вода, – произнес наконец первый газовщик.

– Течет вода обыкновенная, – засмеялся второй. – Что и требовалось доказать.

– Но ведь ездит! – завопил дядя Преторий. Казалось бы, в его интересах молчать, ждать, пока проверяльщики уедут, и взять свое. Но вот не смог, не удержался.

– А как она ездит, мы проверим, – сказал первый газовщик, тот, что был в синем костюме. – А где ключи?

Леша покорно – видно, смирился перед силой бедный человек – достал ключи зажигания и протянул газовщику.

Газовщик в коричневом костюме уселся на место водителя.

Включил зажигание.

Машина заурчала.

Потом поехала по проселочной дороге, что вела в Пьяный Бор.

Проехала метров сто, развернулась и вернулась к удрученной группе людей, что ожидали ее.

По сигналу газовщика в коричневом костюме его товарищ в синем костюме достал мобильник и набрал номер.

– Пост ГАИ на въезде в Пьяный Бор? – спросил он. – Мимо вас час назад проезжал «москвич» желтого цвета с номерами Вологодской области. Проезжал? Куда направился? Ясно.

Газовщик сказал товарищу:

– Как мы и ожидали.