В.: А были какие-то формальные шаги, которые вы предприняли, чтобы провести в жизнь ваши цели?

О.: В формальных шагах, Ваша Честь, не было никакой необходимости. Собственно… ведь влияние господина Березовского, оно было неформальным, он звонил журналистам, он звонил господину Эрнсту, он давал им указания, как, под каким углом освещать те или иные события. Эти его полномочия звонить им, они никак не были закреплены, поэтому и отказ от этого влияния не требовал никаких формальных решений.

В.: То есть никакого механизма по уставу ОРТ не существовало, который вам нужно было задействовать, чтобы влияние Березовского было прекращено?

О.: Таких механизмов не существовало.

Г-н Рабиновитц: Господин Волошин, вы только что показывали по поводу того, что позвонили господину Эрнсту, вы его не указывали в своих трех свидетельских показаниях, не так ли?

О.: Я его, по-моему, не указывал.

В.: А что вы действительно сказали господину Березовскому — то, что он должен убраться из ОРТ? Это именно так прозвучало? Вы согласны?

О.: Я не помню конкретных слов, я уже несколько раз об этом говорил. Я не могу сейчас ручаться за вординг, какими конкретно словами. Смысл я, по-моему, достаточно точно описал.

В.: И вы, в конце концов, разгневавшись, стали ему угрожать, что если он не будет следовать вашим указаниям, то пойдет дорогой Гусинского. Это так?

О.: Нет, это совсем не соответствует действительности. В этом, собственно, и необходимости никакой не было, мне нечего было обсуждать с господином Березовским. Цель нашей встречи была уведомить его о принятом решении, что и было сделано.

В.: А на основании чего господин Березовский такое влияние оказывал до этого? Было какое-то соглашение по поводу того, что он мог это делать, в чем заключалась позиция?

О.: Вы знаете, Ваша Честь, это была некая сложившаяся ситуация, она мне досталась по наследству. К моменту, когда я пришел работать в администрацию президента, это уже существовало, ОРТ существовало в том виде, в каком оно было, и господин Березовский неформально оказывал влияние на все, что делало ОРТ. Ну если не на все, то на значительную часть, по крайней мере, на политическое вещание и общественно значимое вещание точно. Это был факт, он никак не был формально закреплен, это был некий инструмент влияния для него. И он возник до того, как я оказался причастным ко всем этим вещам. Но какое-то время это было терпимо, хотя не могу сказать, что это всем нравилось, но это как-то по инерции продолжалось. И конечно, эта страшная трагедия с «Курском», она сподвигла нас на то, что чтобы прекратить это сложившееся влияние.

В.: Понятно. Большое спасибо. И он мог, не так ли, назначать своих собственных людей, своих директоров в качестве директоров ОРТ, не так ли?

О.: Вы имеете в виду совет директоров или исполнительных директоров?

В.: Совет директоров ОРТ.

О.: Ну, естественно, как у любого, у него есть право вносить кандидатуру в совет директоров, голосовать за эти кандидатуры на собраниях — да, это так.

В.: Верно ли утверждать, что летом 2000 года господин Березовский назначил свою дочь Екатерину Березовскую в качестве директора?

О.: Не помню, если честно.

В.: Он также назначил своего ведущего журналиста Сергея Доренко в качестве директора, вы согласны?

О.: Я этого не помню, кто был членом совета директоров. Я, честно говоря, не очень помню и от государства кто там был членом совета директоров. Вообще, совет директоров ОРТ никогда не имел никакого отношения к содержанию вещания ОРТ — это знает любой, кто имеет отношение к этой компании. Совет директоров рассматривал какие-то общие организационно-финансовые вопросы деятельности компании, но никогда не рассматривал содержание вещания. И в силу этого меня, поскольку я отвечал больше за политику, работая в администрации президента, составы этих советов директоров не сильно интересовали, я действительно их не помню.

Судья Элизабет Глостер: Господин Рабиновитц, вы мне покажете, пожалуйста, когда удобно, устав ОРТ?

Г-н Рабиновитц: Да, я могу вам дать ссылку.

Судья Элизабет Глостер: Дайте мне, пожалуйста, ссылку, я посмотрю. Большое спасибо.

Г-н Рабиновитц: Это сообщение в газете The Moscow Times от 21 июня 2000 года. В первом параграфе говорится: «Если есть какие-то сомнения, кто контролировал ОРТ, Березовский сделал это совершенно ясным во вторник, когда он назначил свою дочь Екатерину Березовскую и своего любимого журналиста Сергея Доренко в совет директоров ОРТ, самого крупного канала страны. Канал на 51 % принадлежит государству, но структура его владения всегда была двусмысленной, непонятной». Это вам помогает вспомнить, были эти люди назначены в совет директоров ОРТ или нет?

О.: Я и тогда этого не знал, что эти люди назначены, для меня это было непринципиально, поэтому нельзя вспомнить то, что ты не знал. А сейчас я об этом прочитал, и эта уважаемая газета, наверное, не зря это написала. Но я тогда этого не знал. И меня тогда это не интересовало.

В.: А люди, которые назначены Березовским в совет директоров, их не заменили до того момента, пока его акции в ОРТ не были проданы. Вы это знаете?

О.: Нет, я этого не знаю, никогда не следил за этим.

В.: Хорошо. Давайте сейчас перейдем ко второй встрече, которая произошла в конце августа 2000 года. Эта встреча между господином Березовским, президентом Путиным и вами в вашем кремлевском офисе. Господин Березовский говорит, что это произошло через день после предыдущей встречи. И вы согласны, что это может быть правдой?

О.: Я не уверен, что это произошло через день, но это точно произошло вскоре после нашей первой встречи.

В.: Вы говорите, что на этой встрече господин Путин сказал господину Березовскому, что он хотел, чтобы господин Березовский прекратил свое вмешательство в ОРТ и отошел от управления каналом. Это верно?

О.: Ну, господин Путин на этой встрече подтвердил на самом деле то, что я сказал господину Березовскому на нашей первой встрече. Собственно, и необходимость в этой второй встрече возникла в силу того, что господин Березовский был так расстроен лишением возможности влиять на ОРТ, что он хотел это услышать лично от президента. И он меня спросил во время первой встречи, возможна ли такая встреча с президентом. И я сказал ему, что не уверен, что президент захочет с ним встречаться, но я обещаю его спросить. После этого я переговорил с господином Путиным, проинформировал его о состоявшейся встрече и сказал ему, что возникла такая просьба о встрече с ним. К моему удивлению, он на это согласился и сказал: «Давай, я не против, скажу ему все, что думаю, организуй эту встречу». Я организовал эту встречу, она действительно проходила у меня в кабинете, она была чрезвычайно краткой, собственно, ничего содержательного там не обсуждалось, ничего нового по сравнению с первой встречей там тоже не возникло.