— Вот черт. — Глаза Дэвида подернулись мечтательной дымкой. Он явно был покорен этим сильным мужским образом.

Сегодняшний ужин прошел в главной башне замка, при свечах в старинных канделябрах и лакее, который следил за переменой блюд и чтобы бокалы не пустовали. Клер решила блеснуть перед Дэвидом. Стол сиял серебряной посудой, увенчанной фамильным гербом, преобладали блюда национальной кухни. Во время ужина Клер в фамильном ожерелье из жемчуга развлекала беседой Дэвида, слегка обалдевшего от такого помпезного великолепия. Она увлеченно рассказывала гостю об истории замка, легендах, связанных с ним (их было великое множество), упомянула о тысячах квадратных милях земель и лесов, принадлежащих роду Макгрифи, о том, что в этих лесах не переводятся олени, куропатки, лисы и дикие утки, а реки кишат лососем и щукой. Клер также упомянула о том, что охота в этих местах целое событие. Одежда сугубо строгая — мужчины в белых лосинах-бриджах, на голове — жесткий английский котелок. Дамы исключительно в амазонках, волосы собраны в сетку и прикрыты блестящим цилиндром. Гостям необходимо представиться старшему по охоте и вложить в протянутую кепку традиционный взнос участника. Старшему нужно беспрекословно подчиняться, ни в коем случае не обгонять его во время травли, направлять лошадь только вслед за собаками, все время держа перед собой ориентир на сопровождающего — всадника в розовой куртке. После охоты принято благодарить егерей — и не только словесно, но и деньгами. А как у них в Шотландии проходят рождественские вечера… с традиционным гусем, елкой, элем…

Дэвид слушал, потягивая вино. Он перебил ее только однажды, заметив:

— Теперь я понимаю, почему для тебя так важна эта земля…

И Клер подумала: что же она сделала в своей жизни хорошего, что судьба наградила ее таким другом?

При встрече в Хитроу Дэвид чмокнул Клер в щеку. Как обычно он ни о чем не расспрашивал. В этом не было нужды. К тому времени, как они приземлились в Абердине, Клер сама успела поведать ему обо всех своих невзгодах. И о проблемах в компании, и о том, что Шон Ричмонд вознамерился отобрать часть ее родовых земель. Дэвид откликнулся сразу. Его безусловная преданность Клер требовала от него немедленных и решительных действий, но оба они хорошо понимали, что в предстоящий уик-энд мало что могут предпринять. Правда, Дэвид сразу предупредил, что этот вопрос потребует времени и усилий и что гарантировать заем в семьдесят пять миллионов фунтов стерлингов он не может. Слишком большая сумма. Он даже прочел небольшую лекцию, к которой Клер отнеслась очень серьезно. Из нее следовало, что из-за нестабильности внешней и внутренней экономической политики нынешнего Вашингтона многие солидные фирмы в Европе сейчас балансируют на грани банкротства. Вследствие чего банкиры стали чрезвычайно осторожными и опасаются выдавать большие кредиты одному заемщику. Кроме того, и у ревизоров-аудиторов требования стали намного жестче. Они проверяют выдачу кредитов гораздо внимательнее, чем несколько лет назад. От Гордона не укрылось и то, что Шотландский банк, с которым более ста лет сотрудничала «Макгрифи компани», прекратил финансирование проектов корпорации без дополнительного личностного залога, коим и выступила родовая земля. Обычно это крайняя мера, на которую идут банки, чтобы обезопасить себя, добавил со значением Дэвид.

К концу беседы Клер уже не знала, на кого больше злится — на Уоррена, что он оказался таким недальновидным управляющим, или же на Шона, который задумал осуществить свою месть столь низменным способом.

Где-то в горах раздался тихий рокот грома, созвучный ее мыслям. Клер вздрогнула от неожиданности и осознала, что стоит у узкого окна бойницы и смотрит вдаль, туда, где на фоне затянутого тучами неба резко выделялись угольночерные башни заброшенного замка. Картина была тревожной. Так же неспокойно было и у Клер на душе. Это случалось с ней и раньше перед надвигающейся грозой. Внезапно, поддавшись безотчетному порыву, Клер подхватила перчатки и сорвалась с места.

Вскоре она уже неслась на Альтаире к Уркхарту через небольшую освещенную тусклым светом долину. Она не сдерживала жеребца. Ее пламенные волосы развевались на ветру, щеки горели, а губы безотчетно улыбались. Вскоре замок уже высился перед ней во всем своем великолепии. Темные зарешеченные бойницы как всегда смотрели на мир с подозрительностью и высокомерием. Привязав лошадь у статуи Зевса, Клер осторожно пересекла подъездную аллею и заглянула в окно. Она разглядела в темноте тяжелую мебель, покрытую белой тканью, массивный камин, картины в позолоченных рамах. Замок казался пустым и как будто вымершим, и Клер неудержимо захотелось заглянуть внутрь.

Она толкнула дверь, и, к ее изумлению, та подалась. Лунный свет прочертил дорожку, освещая только малую часть холла, и от этого все вокруг показалось Клер таинственным и прекрасным. Когда-то ей очень хотелось здесь жить, растить своих детей, передать им не только имя предков, но и любовь к этому краю. Ей всегда нравилась мысль о надежности, даруемой домом, о большой и дружной семье. Потом ей пришло в голову, что скоро она станет тетей. Интересно, кто это будет, девочка или все же мальчик? Лучше бы ему родиться мальчиком, иначе Ди будет рожать до бесконечности. Но в следующий миг Клер уже ни о чем не могла думать. Ее сковал животный страх. Чьи-то сильные руки обхватили ее сзади, крепко сжали и потянули в темноту.

— Какая честь! Неужели сама леди Макгрифи пожаловала в гости? — раздался над ухом насмешливый глубокой баритон Шона.

Этого с лихвой хватило, чтобы страх Клер улетучился, испарился, сменившись куда более сильным и беспокойным чувством. Но поскольку воспользоваться хлыстом она не могла, то изо всей силы впечатала каблук сапога в ногу Шона.

— Ого! Потухший вулкан взорвался! — Шон беззаботно рассмеялся, отпуская ее на свободу.

Клер резко развернулась и, сердито сверкнув глазами, отбросила прядь волос со лба.

— Ну ты и чудовище! Надо же так меня напугать!

— Помнится, ты называла меня и похуже. — Он ухмыльнулся, беззастенчиво разглядывая ее с головы до ног.

Клер обдало жаром. Небритый, он выглядел еще более мужественным и опасным. Шон стоял перед ней с голым торсом, в одних облегающих потрепанных джинсах и тяжелых рабочих ботинках. Плечи достигали в ширину добрых двух футов. Мускулы рельефно бугрились под бронзовой кожей. Черные курчавые волосы, росшие на груди, практически скрывали плоские соски и, сужаясь, спускались вниз к животу. Клер поймала себя на том, что с невольным восхищением разглядывает этот крепкий, соблазнительный в капельках пота торс, и в ней вспыхнул гнев на себя. Вот идиотка! Стоит и таращится на прелести Ричмонда, как несмышленая старлетка вместо того чтобы дать ему достойный отпор. Клер вздернула подбородок.

— Что ты здесь делаешь?

— А как ты думаешь? — Глаза Шона сияли от неприкрытого удовольствия.

— Я не собираюсь играть в загадки, — высокомерно бросила она.

— Ладно, не буду томить тебя неизвестностью: я у себя дома, Клер.

Из всех возможных вариантов этот был самым последним, который мог прийти ей на ум. Клер растерялась.