Теперь он сидел на козлах рядом с хозяином экипажа, а Ирвин трясся на мягком сидении вместе с гадалкой. Луна заливала округу мягким светом. Редкие прохожие спешно шарахались от грохочущей повозки.

– Куда дальше? – прокричал барон, обернувшись и придерживая шляпу.

– Это… кладбище. Будь оно не ладно! Старое кладбище! – провидица была бледна, в полумраке и вовсе походила на фарфоровую куклу. Но силы перекричать шум колёс в себе находила. – Нам нужно спасти волка.

– Что? Повтори!

– Волка! Надо спасти волка! Не дать ему погибнуть, увести за собой. Он всё поймёт! – и заметно тише, – Должен понять, мы же на его стороне.

Извозчик ошарашенно ругался – таких странных пассажиров ему давно не попадалось. Кристан лишь кивнул. Хотя его лицо выглядело крайне удивлённым. Тут его глаза сузились, заметив что-то сзади. Репортёр тоже обернулся, чтобы узнать, во что так пристально всматривается сыщик: у них на хвосте, на солидном отдалении, маячила ещё одна коляска. Такой навязчивый попутчик выглядел подозрительно. Он не приближался и не отставал, полностью повторяя маршрут.

Вот экипаж спешащих на помощь товарищей сбавил ход. Преследователь, то ли заметив это, то ли направляясь по своим делам, свернул и скрылся из виду. Залитые лунным серебром громады зданий и россыпь надгробий за витой оградой: картина выглядела нереальной. Словно декорации на сцене.

– Ждите здесь, – скомандовал Кристан, спрыгивая на стёртые булыжники мостовой.

– Погоди, я тоже пойду, – подскочил Ирвин.

– Нет. Пригляди за Сибией. Если я всё понимаю верно, на кладбище слишком опасно.

– Опасно, – подтвердила гадалка. – Спаси волка, но не рискуй сам. Не нужно драться с убийцей, бегите при первой возможности. Сейчас вам его не одолеть. Бегите вместе. Ты понял?

Барон медленно кивнул. Газетчику показалось, что его левый глаз сверкнул алой искрой из-за паутинки трещин. Но этой ночью он уже устал удивляться.

– Хорошо. Я постараюсь найти… волка и привести его сюда. Если я не вернусь, Ирвин, найди Джада в участке, он поможет.

С этими словами сыщик повернулся и решительно зашагал к украшенной металлическим плющом калитке. Скоро его фигуру поглотила жадная ночь.

– Спасибо вам обоим, – тихо произнесла усталая женщина, – вы помогаете мне, хоть всё это должно выглядеть дико. Ты очень храбрый. И Кристан тоже очень храбрый.

– Всё будет хорошо, – Ирвин приобнял провидицу за плечи. Её била мелкая дрожь, – мы разгадаем твои шарады и обязательно со всем справимся. Сделаем как в храмовой сказке: побьём зло, и заживём счастливо. Будем купаться в любви народа как самые настоящие герои!

Сибия грустно улыбнулась. А газетчик едва удерживал себя, чтобы не рвануть вслед за бароном. Он ёрзал на сидении, пока возчик недовольно косился на пассажиров. Что же там, за высоким островерхим забором? Действительно ли гадалка права, или в этот раз её странные видения ошибаются? Волк-оборотень, гуляющий под полной луной. Загадочный неуязвимый убийца. Предсказания. Всё это можно встретить лишь в легендах, да на театральных подмостках. Тайны манили, как огонёк мотылька. Чем дольше не было Кристана, тем беспокойнее делалось охотнику за сенсациями.

Из темноты кладбища донёсся полный ярости рык крупного зверя.

Оборотни – дети луны. Она даёт силу, обостряет рефлексы, глушит боль и заживляет раны. Но мир устроен так, что дармовой силы не бывает. Всегда приходится чем-то платить. Луна забирает разум, заставляет человека уступить место зверю, и первую скрипку в ночи играют инстинкты хищника.

Боль проясняла сознание. Сигерн метался, прикрываясь монолитами надгробий, с трудом выбирал моменты для атаки. Несколько раз удалось дотянуться до противника, но всё тщетно. Тело Стилета казалось сотканным из мутного тумана. Почти плотного. Но этого почти было не достаточно. Его шаги не поднимали пыль, не оставляли следов. Движения лишь напоминали человеческие – люди не скользят вдоль земли, подобно волне. А глаза… их просто не существовало на мёртвом, похожем на бледную маску лице. Даже в черноте ночного неба жизни было больше, чем в глазницах этого существа.

Понимание, что это противник не для волчьих клыков, пришло слишком поздно. Сейчас пелена ярости спадала. Наёмник, даже оказавшись в мохнатой шкуре, начал понимать, как сглупил. Ну чего стоило пойти на прорыв? На быстрых лапах рвануть прочь за городские ворота, и скрыться в далёких лесах? Стража бы не остановила ночного хищника. Но у полнолуния свои правила: оно будит в душе охотника и заставляет идти по следу. Теперь Сигерн уклонялся, щёлкал клыками, бил лапами, в безнадёжных попытках дать отпор. Уйти от врага оказалось невозможно – слишком быстр.

Вот зубы вырывают кусок призрачной ткани из рукава. Плащ становится чуть более драным. Надежда? Уязвимость? Стилет смазанным движением смещается вправо и молниеносно контратакует. Оборотень получает новую рану, пытаясь дотянуться до врага. Челюсти смыкаются на ноге, но силуэт враг тает, не оставив даже частички плоти – лишь отвратительное послевкусие. Новый удар со спины. Уклонение. Бой продолжается.

Силы тают, как лёд в жаркий полдень. Уже не победить. Сигерн скалит клыки, собираясь продать остатки своей волчьей жизни как можно дороже, но тут замечает нечто новое. Сперва трубят обострённые луной инстинкты, и лишь потом он замечает быстрые шаги. Как гром в ночной тиши, на Стилета обрушивается молодой фехтовальщик с обнажённой саблей. Росчерк клинка в темноте полосует призрачную фигуру, и та отшатывается сразу на тройку шагов. Длинная рана от плеча до пояса клубится тьмой. Мёртвое лицо выглядит чуть изумлённым.

– Ты… не… – убийца бандитов замер, всматриваясь в пришельца. Он словно бы пытается принять решение, но никак не может. – Ты не… не виновен. Не мешай.

Снова размытый рывок, переходящие в клинки пальцы нацелены на волка. Всё происходит очень быстро, на пределе человеческой реакции. Сигерн отскакивает, а боец чудом успевает полоснуть по руке противника кончиком сабли.

– Сдавайся! Именем короля! – кричит парень, снова вставая в позицию.

– Именем… короля…

Стилет медлит несколько долгих секунд. Они были так нужны Сигерну, чтобы перевести дух. Но вот он делает шаг вперёд.

– Именем… короля… виновен. Ты… мешаешь правосудию. Виновен! – какие бы мысли не метались под изорванным котелком, но убийца опять атакует. Он исчез, возникая за спиной саблиста. Оборотень стрелой бросается, не давая тому прикончить ошарашенного юнца. Схватка закипает с новой силой.

Теперь уже двое наседают на одного. Но и это напрасно: призрак легко танцует между сталью и клыками. Теперь ему сложнее дотянуться до врагов, но и напарники не могут нанести никакого вреда. Сабля поёт в ночи. Юноша, уже не щенок, но и не матёрый самец, действительно хорош! Он держится на расстоянии, выигрывая за счёт длины оружия. По скорости ему не тягаться с убийцей.