— А это твой настоящий цвет глаз? — неожиданно произнесла дочка Марко обращаясь к девушке напротив меня.

— Да. — Спокойно ответила брюнетка.

— Значит ты тоже злая?

Ухмыляюсь, кажется я ошибалась. В этом доме все-таки есть один нормальный человек и это — дочь Марко Бруно.

— Ну же! — потребовал Марко, — некрасиво томить ожиданием хозяйку дома.

В голосе мужчины чувствовалась сталь и до меня дошло — эта девушка такая же жертва как и я.

— Нет, я не злая, почему ты так решила?

— У папы чёрные глаза, и он злой! — наивный детский ответ заставил всех присутствующих замереть. — Нет, со мной папа не злой, но я слышала как он часто ругает Марию и Джозефа..

— Катрин, — она отложила в сторону столовые приборы и мило улыбнулась малышке, — характер не зависит от цвета глаз. Твой папа.. просто.. очень.. требовательный. Он хочет чтоб вокруг был порядок, поэтому он иногда может повысить голос..

Черт возьми, зачем она это делает? Зачем она из себя делает коврик для вытирания ног?

— Мне хотелось бы посмотреть насколько тебя хватит? — с горяча выпаливаю я. — Спасибо за прекрасный ужин, я не голодна! — швыряю салфетку в тарелку и ухожу прочь.

Господи, если даже у неё не получается отстоять себя, то что можно говорить обо мне?

Я быстро теряюсь в лабиринте комнат этого поместья, но одна я нахожусь недолго. Энзо нагоняет меня в очередном длинном коридоре.

— Ужин окончен, рассказывай свои условия!

— То, как ты себя вела, у меня отбило все желание идти на какую-либо сделку.

— Ты сейчас серьезно? Ничего нового.. — разворачиваюсь и иду в противоположную сторону. Хочу найти где здесь выход и вдохнуть свежего воздуха. Мне душно.

— Четырнадцать ночей! — летит мне в спину и я останавливаюсь. Энзо подходит вплотную. — Днём ты будешь жить своей жизнью, а ночью ты будешь со мной. И если за это время ты не захочешь быть моей — я тебя отпущу!

Ложь! Это самая настоящая ложь и я ныряю в неё. Я хочу верить, что этот обман — правда и, принимаю его условия. А что мне ещё остаётся? Если стоит выбор между безвылазным пленом и мнимой свободой, я выбираю мнимую свободу.

— Я согласна! — поворачиваюсь к нему и не ожидаю  насколько он близко. Отшатываюсь и оступаюсь, но его рука не даёт мне упасть. Энзо держит меня за поясницу как при первой нашей встрече. Так же крепко, боясь отпустить.

— Я никуда не поеду! — я смотрела на его машину и почему-то, меня переполняли очень плохие ощущения.

То, что вчера произошло после моего согласия, казалось самым настоящим адом, он брал меня раз за разом, будто никак не мог насытиться. Будто он хотел выпить меня за эти две недели. Отыметь, на несколько лет вперёд. И сейчас, казалось он меня куда-то отвезёт, чтобы продолжить мои мучение, а не на мнимую свободу, которую пообещал ранее.

— Почему меня не может отвезти Алонсо?

Мне нужен перерыв, хотя бы пол дня. Я не знаю откуда у меня берутся силы существовать, но если он меня ещё раз трахнет, я не выдержу!

— Аллегра, я в последний раз прошу тебя по-хорошему: иди сама, иначе я посажу тебя в багажник! — он стоял впритык, шипя все это, мне в губы.

— Я никуда с тобой не пойду, ублюдок! — процедила сквозь зубы, хотелось отойти от нежеланной близости.

Он зол, я вижу это! Я чувствую эти волны негатива. Они просто сбивают с ног.

Он изменился как по щелчку пальцев, когда после очередного раза я взвыла. Когда я начала тупо рыдать от бессилия.. А что он хотел, чтобы я стонала от удовольствия под ним? Не будет этого! Он ничегошеньки для этого не сделал и его симпатичной мордашки не хватит, чтобы я в него влюбилась. Он насильно меня удерживает, насильно берет.. но на этом, невозможно построить отношения которыми он так бредит.

Его пальцы ложатся на мое лицо и ощутимо сжимаются:

— А ну-ка повтори ещё раз!

— Я ненавижу тебя Энзо Баво!

Секунду помедлив, прожигая взглядом, он резко подхватил меня и закинув на плечо, поволок к машине.

— Эй, ты что творишь? — послышался  позади женский голос.

Но Энзо словно танк пер к багажнику. Открыл дверцу и сгрузил меня туда. Я даже дернуться не успела, как он тут же захлопнул дверь.

Все время пока мы были в дороге я не успокаивалась. Я проклинала его, кричала, била металл. Я даже пыталась выбить фару, чтобы добраться до наружной кнопки. Все было бестолку, казалось, сидевших в салоне все устраивало. Какие же они мрази, если для них это в порядке вещей — запихивать людей в багажник.

Когда силы были на исходе и в голову забралась мысль принять ситуацию, машина резко затормозила и я влетела в крыло, больно ударившись головой и левым плечом.

— Выходи! — дверца поднялась вверх и ярких свет бил в глаза. Я не сразу узнала вчерашнюю брюнетку, которая сейчас играла роль моего спасителя.

Мне необходима пара секунд, чтобы привыкнуть к яркому свету. Я жмурюсь и несколько раз моргаю.

— Я не знаю как ты сюда попала: но, либо сейчас ты убегаешь, либо смерись со своим положением! — произносит девушка на эмоциях.

Убажать.. это уже пройденный этап. Энзо Баво всегда вернет себе то, что он считает свои.

— А толку убегать, он все равно меня найдёт! — сажусь и спускаю ноги вниз, болтая ими как маленький ребёнок.

Позади раздаются хлопки дверей и девушка резко наклоняется ко мне шипя сквозь зубы:

— Значит смирись!

И только сейчас мне открывается вид на ее телесные увечия. Часть синяков умело скрываются под приличным слоем тонального крема, а остальные — прячутся под стильной дизайнерской одеждой.

— А ты смирилась? — заглядываю в чёрные глаза, желая услышать самую настоящую правду.

— Да! — твёрдо произносит она и отстраняется.

Она такая же как и я. Вот только я сломалась, а эта брюнетка — нет. Она знает себе цену и достойно ведёт себя. В отличии от меня...

Но может все приходит с возрастом? Сколько ей сейчас? Двадцать пять - тридцать? Интересно какой она была в свои девятнадцать?

Я спрыгиваю с багажника и направляюсь к передней пассажирской двери. Еле сдерживаюсь чтобы не тыкнуть фак в самодовольную морду Марко Бруно. Обхожу его и сажусь в салон.

Скидываю с себя обувь и, поджав ноги ложа голову на колени, отворачиваюсь к окну.

На большой скорости Тосканские пейзажи стремительно проносятся мимо. В машине звенящая тишина. После того, как Марко пригрозил девушке, что она доигралась, никто не проронил ни слова. Энзо был по прежнему зол. Он не смотрел в мою сторону, а когда я кидала на него редкие взгляды, он лишь крепче сжимал руль.