Резкий, уверенный в себе, брутальный… Черты лица – острые, резкие, но пленяющей мощью. Тёмные глаза прожигают на коже следы, как будто он касается меня умелыми пальцами и разминает каждый потаённый уголочек тела.

– Вкусная.

Это единственное слово, что он говорит мне после жаркого секса. Леон начинает поправлять на себе одежду, а я в этот момент чувствую неистребимую потребность стать ближе. Я всегда люблю нежиться в объятиях мужчины после секса, лежать кожа к коже и просто чувствовать тепло сильного тела.

Слышится звук застёгиваемой ширинки. Внезапно, я делаю шаг вперёд и обвиваю мужчину руками за раскачанный торс. Приникаю всем телом и чувствую все мышцы. Каждую из них, словно трогаю бронзовую, литую скульптуру. Он мощный и сильный, умеющий переламывать шеи изящными, но безжалостными пальцами.

– Что за… – спрашивает он, подняв руки.

Видимо, не ожидал сладких объятий после жёсткого траха. Я веду щекой по его груди, лоснящейся от пота, и делаю несколько осторожных выдохов. Боюсь рассердить хозяина неосторожными жестами.

– Если ты против, я могу отойти, – шепчу еле слышно.

Честно, офигеваю от самой себя. Я как будто кошка, льнущая к хозяину, выпрашиваю ещё одну обжигающую порцию его ласки, ныряю в них с головой. Осторожно поднимаю взгляд на мужчину. Его лицо окаменело. Желваки сильно выделяются под кожей. Тёмный взгляд горит демоническим огнём. Кажется, он сейчас отшвырнёт меня за шкирку, как псину безродную, как шавку помойную, посмевшую трогать господина без его на то разрешения. Но Леон медленно опускает руки на мои плечи. Его горячие и сильные ладони ложатся приятным гнётом и скользят ниже, на спину. Разносят чувственную дрожь.

– Тебе есть во что переодеться?

– Да, конечно. У меня есть повседневная одежда. Кофточка, джинсы, бельё…

– Слушай сюда, Клубничка… Сейчас отдам приказ и тебе принесут одежду, – говорит, выуживая телефон из кармана брюк. – Оденешься. Шуруешь домой. Ждёшь.

– Чего? Твоего звонка?

– Нет. За тобой заедет мой человек. Хочу взять тебя с собой в одно место. Нравятся лазурные волны?

Леон треплет меня по щеке, обещая взглядом райское наслаждение и роскошь жизни, о которой я знаю только с экрана телевизора.

– Хорошо, Леон.

Он звонит кому-то и бросает несколько отрывистых фраз на итальянском языке. Одежда появляется в подсобке меньше через минуту.

– Свободна, – отсылает меня прочь. – Ничего не бери с собой. Только документы.

– Но как же?..

– Ничего. Я сам куплю тебе всё необходимое…

Напоследок он оставляет на моих губах такой властный поцелуй, что я начинаю бояться, как бы он не сожрал меня целиком. Но потом отодвинулся и махнул кивком головы.

– Иди…

Я не пошла. Я полетела. Воодушевлённая, полная предвкушения. Ноги несли меня над землёй, а за спиной будто крылья начали расти. Я тут же резко одёрнула себя. Стой, Лина! Куда так летишь? Улыбаешься, как дурочка влюблённая. Тебя трахнули и у ноги приказали сидеть в ожидании дальнейшего приказа, а ты и рада! Чему?!

Я довольно строго отчитывала себя, но чувство радости было ничем не заглушить. Я словно бежала впервые с удавшегося свидания с понравившимся мальчиком. И тем более странно, что я испытывала такой трепетный восторг от мыслей о Леоне.

Но мои сумбурные мысли прервал звонок. Номер был скрыт. Я ответила, всем нутром почуяв, что звонят похитители моего парня. Я не ошиблась. Это были они. Я сразу узнала их по голосу.

– Ну что, шкура… Поздравляю! Говорят, Леон записал тебя в персональные шалавы! – хрипло поприветствовал меня ублюдок. – Теперь ты должна пойти ещё дальше…

– Что вам нужно?

– Сейчас ты едешь в парк на Горького, свернёшь на первую аллею слева. Сядешь на первую лавку. Жди…

– Серёжа жив? – напористо сказала я. – Я хочу узнать, что он жив.

– Эй ты… Пни утрыка! – грозно рыкнул бандит. Тотчас же раздался стон, полный боли. Я закусила губу и едва не разревелась. Мне стало жаль Серёжу и было погано от того, что я посмела забыться в объятиях другого мужчины.

– Годится доказательство? – глумливо расхохотался головорез. – Теперь слушай. Садишься на скамейку. Ждёшь… Подойдёт парень, выбросит в урну синий пакет. Достаёшь его.

– Что в нём?

– Телефон. Звонки и сообщения с него не отследить. Будешь отчитываться только по нему. Усекла?

– Но как же я его с собой возьму? Леон приказал не брать ничего…

– Ты – тёлка, ты и придумывай, в какое место совать телефон. Всё, пошла! Не будешь на месте через полчаса или прошляпишь синий пакет, пеняй на себя…

Глава 7

Я покорно выполняю все условия головорезов. От страха даже не запомнила лицо парня, который выкинул синий пакет в урну. Помню только бейсболку серую, большие очки на пол-лица, а в остальном парень ничем особенным не выделялся – таких десятки, сотни тысяч по столице ходят. Я вытаскиваю пакет трясущимися руками и торопливо прячу его в свою сумочку. Потом несусь домой, как ужаленная, не замечая почти ничего. Кажется, будто пакет с презентом прожигает ткань сумочки и опаляет мои пальцы.

Войдя домой, я сразу проверяю – дома Катя или нет. Не понравилось мне, как она отреагировала в прошлый раз, когда я в обморок сдуру шлёпнулась. Я начинаю переживать, что Катя могла что-то увидеть. Меньше всего на свете мне хочется втягивать её в эту трясину. Удостоверившись, что в доме пусто, я распаковываю пакет. Внутри лежит телефон. Небольшой. На ладони помещается. Простой совсем. С кнопками. Я осторожно включаю его и едва не обмираю со страху, когда сразу же раздаётся звонок.

Они, что, следят за мной даже на расстоянии?! Я медлю немного, но нажимаю ответить.

– Включила телефон? Пользуйся им, когда нароешь что-то ценное.

– Что именно я должна узнать? Я… не знаю, что мне искать!

– Цыц, курва… Леону скоро должен прийти важный груз. Очень важный груз. Мы не знаем, куда и когда он придёт. Но очень хотели бы это узнать. Выясни. Не звони. Пиши на этот номер. Когда точно будешь уверена, что тебя никто не увидит. Поняла?

– Поняла. Я попытаюсь!

– Да ты уж постарайся! – съязвил головорез. – Не то и сестрёнку твою в расход пустим.

– Не смейте! Я узнаю всё, что нужно! – кричу я в полный голос. – Всё!

– Вот это уже другое дело! – довольно хмыкает бандит и грозит напоследок. – И помни… Мы следим за тобой. Мы повсюду…

Последние слова он произносит зловещим шёпотом, а у меня по коже табуном проносятся огромные, острые мурашки. Горло начинает саднить, а на груди будто капкан смыкается – становится трудно дышать. После слов о том, что бандиты могут добраться до